Джо 4 - Харитон Байконурович Мамбурин

— Насколько я знаю, у вас отличное здоровье, вы ничем не болеете, кроме врожденной наглости, — покивал я, — А значит, ничего с твоим дядей не случится, когда мы трахнем его разрядом. Максимум пронесет.

— Мне это не нравится! — юной эльфийке явно не хотелось участвовать в чем-то, за что она могла бы получить по заднице от рассвирепевшего мудреца, которого «трахнули» чем-то неположенным.

— Если ты поможешь мне в этом деле, а заодно примешь работу по рассаживанию деревьев саволлы по местному лесу, то я познакомлю тебя с Эфирнаэбаэлем Зис Овершналем, — непринужденно сломал я сопротивление вооруженной дохлым зайцем эльфийки, — Он ко мне в гости обещался. Правда, потом набил мне морду, но за дело…

Последнее было зря, потому что сломало всю эльфийку. Так я её и оставил, гордо уйдя домой, одну-одинёшеньку, посреди леса, с отбитым зайцем в руках и полной пустотой во взгляде.

Ибо нефиг.

Дома, обрадовав Вермиллиона новостью, что деревья, собирающие магию, будут посажены, я получил от него огорчение известием, что заработают они лишь лет через двадцать, а значит, нужно что-то еще. Всласть поматерившись на невозмутимого архимага, я врезал стакан вина, почесал небритость на своём мужественном подбородке, а затем, веско прищурившись, задал свой вопрос. Тут же получив на него немедленный и жесткий ответ:

— Не лезь в это.

— Не пойдет, старина, — злая ухмылка нарисовалась на моем лице просто сама собой, — Я не ангел, но эти люди были моими друзьями. А может, и остались ими. Если кто-то или что-то воздействует на их разум, то я сниму это воздействие. Свободы заслуживают все.

— Ты собираешься вмешаться в миропорядок, Джо, — Вермиллион, судя по всему, неслабо напрягся.

— Если в порядке мира есть рабство, то это не порядок, — налил я себе второй стакан, — Мы оба знаем, что я даже не почесался бы, иди речь о других, но эти люди учили меня. Может быть, они сделали это лишь потому, что кто-то проехался по их мозгам, но я всё равно чувствую себя им должным. Освободим своих, а если (и когда) вместо них поставят других — это уже будут не мои проблемы.

— Джо… я не уверен, что их можно… освободить.

— Значит, мы хотя бы попытаемся, старина.

— Хорошо, но никаких антимагических разрядов. Тебе понадобится кое-что другое.

— Мм?

— Перо Судьбы, находящееся во владении Тиары Лонкабль, хозяйки Младенческого Фургона и пять пергаментов, написанных при рождении интересующих тебя людей. Это особые листы, с которых тебе придётся кое-что зачеркнуть…

Глава 3

Правила большого секса

Я внимательно разглядывал свою подругу-суккубу, а та с довольным видом вертелась и принимала разные позы, демонстрируя свой образ во всей красе. Не просто случайный образ, который она могла нацепить во время наших «сеансов», а уже полностью свой, составленный ей самой на основе её (врала, зараза!) предпочтений. Ну, что тут сказать?

Милота. Наверное.

Невысокая, стройная, можно даже сказать, что изящная, черные недлинные волосы, белая ровная кожа, почти черные радужки огромных глаз, пухлые розоватые губки. Одаренность природой (условная) далеко не так велика, как могло бы предполагаться. Не бывает, конечно, таких бодро стоящих сисек у довольно дохловатой на вид девицы, но это была единственная деталь, где суккуба вышла за границы анатомии. В общем, получилась такая слегка развратная студентка-второкурсница, чья задница напрашивается на приключения. Ну, и с развитием сюжета вплоть… до моментов, которые приличный человек не хочет узнать, потому что обратного пути уже не будет.

Я приличным никогда не был.

— Молодец, — одобрительно киваю, тут же получая полные руки подлизывающейся девчатины, — А вот с этим завязывай. Ты все равно больше энергии не переработаешь.

— Мне просто нравится, что мы делаем! — нагло брешет мне в лицо суккуба, продолжая вертеться, как обезумевший от доброты щенок лабрадора, — А ты такой холодный! Вообще меня не любишь!

— Брехать — не мешки ворочать, — резонно заявляю я, скидывая засранку на то подобие пола, который тут имеется, — Трать энергию на собственное умственное развитие, а не пытайся меня прогнуть. Будешь маяться дурью — я утоплю амулет в море, а сам себе возьму другую. У меня вас много.

Недооценивать демонического духа? Не для Джо. Тут, понимаете, в чем дело… чем ты умнее — тем хуже твои инстинкты. Цепочки мыслей длиннее, аналогии богаче, абстрактное мышление лучше, но инстинкты — хуже. Следовательно, даже если моя подружка окажется на свободе, то она будет беззащитнее новорожденной личинки тли, очень-очень долгое время. Потребуется настоящее чудо, чтобы выжить. Засранка это частично понимает, вот и пытается найти выход из подобной ситуации.

Никак не могу её осуждать.

— Я не такая! — слезы очень правдоподобно катятся по милому личику, а сексуальный ротик кривится в плаксивой гримасе.

— Ага, и ждёшь трамвая, — согласно покивал я, уже начиная процедуру выхода, — Батьке-то не ври, дура мелкая. Я про демонов забыл больше, чем ты когда-либо узнаешь.

Придя в себя на собственной кровати, тут же встаю, чтобы записать свежие наблюдения в дневник. Он, как и обучающий манадрим, будет отправлен тому, кто готов будет выложить за персональную суккубу пятьсот золотых. Конечно, приходится изгаляться, чтобы и донести информацию, и не прослыть распространителем знаний по демонологии, но это довольно несложно. Обращаться с суккубами не представляет из себя каких-то особых трудностей, главное не забывать, кто и что они есть. Потом, когда Лилит окончательно смирится с судьбой, она может стать ценнейшим помощником, но пока эта хитренькая стервочка не заслуживает доверия. У неё еще теплится призрачная надежда нагнуть меня под свои хотелки.

— Калечишь живое существо под свои хотелки… — угнетенно проворчала она через амулет.

— Ничего страшного, — беззаботно откликнулся я, — Во-первых, вы демоны, а во-вторых, до взрослой стадии вызревает одна из тысячи суккуб. Так что, тебя уже вообще не должно быть, кто-нибудь да сожрал бы.

— У меня был бы шанс! — протестующе пискнули мне.

— Он у тебя обязательно будет! — щедро пообещал я, — Вырасти умной, красивой, полезной мне на радость, тогда может лет через двести мы тебе что-нибудь сообразим.

— Двести лет! — ужаснулась Лилит, — Я тогда никогда не достигну могущества! Попросту не смогу!

— Разумеется, милая. Вместо могущества у тебя я. Такие вот дела, киса.

Парит ли меня то, что суккуба может