Второй сын. Том 6 - Александр Владимирович Пивко

Второй сын. Том 6

Глава 1

Худощавый, белобрысый мальчик с привлекательной внешностью стоял перед сидевшей в кресле статной женщиной.

— Сын, я чувствую, что ты в последнюю неделю немного изменился. Постоянно молчишь, и как-то странно поглядываешь на сестру Вилду. Что-то произошло, чего я не знаю? Она тебя обидела? Расскажи мне!

Эрвин чуял настоящее волнение женщины, и с трудом заставил себя изобразить растерянную улыбку. Проклятье! Совсем неудивительно, что его мать заметила изменения. Только духи знают, как сложно изображать из себя ребенка взрослому культиватору, привыкшему к жесткому «разговору» на силе техник и клинка! Но что делать, если после собственной смерти от рук освобожденного клана Двуликого Лотоса он пришел в себя не в следующем перерождении, а почему-то в том же самом. Только на много лет раньше! Как это вышло? Почему? Пока непонятно… Оставалось только подстраиваться под ситуацию. К сожалению, теперь в его распоряжении лишь воспоминания. И сила обыкновенного восьмилетнего мальчишки, никогда не знавшего тяжелого труда…

— Э-э-э… понимаешь… мне недавно приснился сон, да, сон! Там тетя Вилда… убила… э-э-э… всех нас, да! Взяла большой нож, и пока все спали… Ужас! Вот я и присматриваюсь. Этого ножа я у нас не нашел, но тетя…

Напряженный мозг выдал случайную идею, показавшуюся на тот момент самой подходящей.

— Ах-ха-ха-ха-ха! — Ингрид заливисто хохотала, от неожиданности утратив даже остатки лоска семейства Цайтлер. Впрочем, женщина и до того редко в кругу семьи демонстрировала его, предпочитая вести себя весьма дружелюбно, тем самым отличаясь от холодного поведения Вилды, матери Алмерика. — Не говори такого при ней. Это всего лишь сон, малыш, на самом деле она не причинит нам вреда! Мы же семья…

— Ладно, не буду, — чрезмерно насупившись, приглушенно ответил Эрвин. В исполнении мелкого мальчика это выглядело настольно забавно, что его мать снова расхохоталась.

— Иди уже, чудо…

Стоило Эрвину покинуть комнату Ингрид, как мечтательная улыбка проскользнула на его лице. Как ни крути, это была его родная мать, и видеть ее живой, здоровой и в хорошем настроении дорогого стоит! Кто знает, какие там родственники были у него в прошлых перерождениях? Если он их не помнит — значит, можно считать, что их и не было вовсе. Главное — это то, что сейчас.

В этот момент он практически столкнулся с высоким, хорошо сложенным подростком. Нарядный камзол, такая же как и у Эрвина белобрысая шевелюра, немалое сходство в лице и практически постоянная улыбка. А еще четкое ощущение приязни в чувствах. Этот человек так же ценил и любил его.

— Хэй, мелкий, матушка у себя?

— Да, она там.

— Отлично! Тогда я пошел к ней!

Взъерошив волосы Эрвина, он быстрыми шагами направился дальше. Его старший брат, Ортвин, всегда был такой — порывистый, щедрый, добродушный… Он полностью соответствовал своей матери — Ингрид. Любопытно было то, что у подозрительной и коварной Вилды, второй жены Отто, ее сын, Алмерик, тоже унаследовал такой же характер.

Эрвин устремился в дальний угол поместья. Огромный куст изнутри был пустым. Узкий проход внутрь него вел в достаточно просторное внутреннюю часть, где никто не мог наблюдать за ним. Это было его давнее «убежище». Там мальчик скинул верхнюю одежду, и принялся выполнять разминочный комплекс, которому его когда-то научил Рето. Или, скорее — еще не научил, если учитывать только это перерождение.

Эрвин втянул густой воздух, наполненный запахами зелени и сырости. Он стоял в странной стойке — левая нога чуть согнута, правая — отставлена назад. Руки сжаты в кулаки и отведены на уровне пояса назад.

Ха!

Громкий выдох совпал с поворотом корпуса, и ударом вниз левой рукой.

Ха!

Шаг вперед, левая рука возвращается в исходное положение, правая бьет вверх, примерно на уровень горла.

Ха!

Удар превращается в блок, когда рука падает вниз.

Ха!

Прямой удар ногой, за которым идет поворот корпусом.

…Движения шли одно за другим, непрерывно. Они были взаимосвязаны, словно странный танец. Танец, которым можно убивать, крушить, рвать и ломать противников…

Каждое движение происходило в тишине, лишь шелест листьев и тяжелое дыхание не привыкшего к таким нагрузкам Эрвина сопровождало упражнения. Сделав всего два подхода, мальчик покрылся потом и устало сел прямо на землю.

— Какой же я слабый в этом возрасте… Просто ужас!

Эрвин проигнорировал тот факт, что он никогда не занимался физическими упражнениями, будучи раньше обыкновенным ребенком. После пика силы культиватора пятого ранга это тело вообще первое время казалось жалкой подделкой. Слабое, неуклюжее, подверженное перепадам настроения и желаний… Но самое главное — полная, тотальная зависимость от окружающих взрослых. Пожалуй, именно к этому было привыкнуть тяжелее всего.

— С другой стороны — я еще расту. У меня есть время стать сильнее…

Долгое время одиночества в прошлой жизни не могло не сказаться — Эрвин все так же любил проговаривать вслух некоторые мысли, когда он был один.

— Самый главный вопрос — что мне делать теперь? Я так понимаю, если ничего не изменю — после моего пятнадцатилетия Ортвин погибнет. Его убьет какой-то ублюдок, нанятый Алмериком. Меня отправят в Крепость, а мать — отравят…

В этот момент его руки непроизвольно сжались. Если бы он был культиватором, все эти проблемы решились бы за пять минут. Убить этих проклятых ублюдков, прикидывающихся его семьей — вот и все решение! Но что делать сейчас? Непонятно…

* * *

Завтрак — это событие для всех членов семьи Златобородых. Важный Отто, как глава семейства, всегда сидел в центре стола. По правую руку — Ортвин, как официальный наследник. А все остальные не имели жестко фиксированного места, поэтому могли рассаживаться по желанию. Но обычно Эрвин сидел возле своей матери, или Ортвина. Алмерик старался занять левую сторону возле Отто, соревнуясь за влияние с Ортвином. А Вилда всегда садилась напротив главы семейства, вроде как пытаясь занять место первой жены. Ингрид на это смотрела с ощутимой иронией — ведь на самом деле место за столом не значило ничего.

А еще завтрак — это одно из самых скучных времяпровождений. Просто потому, что в это время полагается молчать, вроде как духи в это время суток за столом любят тишину. К тому же, возможность ощущать эмоции никуда не делась. Отто поглядывал на окружающих с равнодушием. Вилда искусно скрывала злобу, поглядывая на Ингрид и ее потомков. Алмерик