Лисье золото - Татьяна Владимировна Корсакова

– Смущает! – снова взвизгнула Таис. – Меня многое смущает в этом деле…

Алекс вздохнул и толкнул дверь, не без наслаждения ныряя в прохладу холла. Захотелось сесть на винтажный диванчик какого-то замшелого века выпуска, отдышаться, собраться с мыслями. Но ему не позволили. Перед ним материализовался Арнольд. Лицо дворецкого привычно не выражало никаких эмоций, а его строгий чёрный костюм мог запросто сойти за траурный.

– Вас уже ждут, – сказал он полным сдержанного достоинства голосом.

– Точно ждут? – усмехнулся Алекс.

– Не желаете ли чего-нибудь выпить? – вопрос Арнольд проигнорировал.

Выпить хотелось. Чего-нибудь из того, что обычно пила Мириам, но Алекс проявил стоицизм:

– Минералку. Ледяную минералку, пожалуйста.

Арнольд молча кивнул и растворился в полумраке дома, а Алекс направился в гостиную.

– Добрый день! – громко поприветствовал он присутствующих и обвел быстрым взглядом авансцену.

Все домочадцы были на месте. Даже сбежавший после вчерашней некрасивой сцены Гера с мрачным видом пялился в смартфон. Он поднял взгляд на вошедшего Алекса и приветственно кивнул. Во взгляде его Алексу почудилось облегчение.

– Точно добрый, Александр? – Таис, уже нацепившая балахон трагического черного цвета, стремительно обернулась. – Ты разве не знаешь, какое у нас случилось горе?!

– Точно горе, мама? – Тут же спросил Демьян и помахал Алексу. – Мне вот кажется, на безвременную кончину бабы Лены можно посмотреть и с позитивной стороны.

– Дёмочка, как можно?! – Таис замахала веером, таким же трагически-черным, подобающим случаю.

– А что такого, мама? – Дёма даже не пытался скрыть своего хорошего настроения. – Мы же тут все свои! Можем не стесняться в выражении чувств.

– Свои? – Тихон, который до этого сидел в кресле, встал и шагнул к Алексу. – Что ты тут делаешь, Уваров?

Алекс знал, что он здесь делает. Он здесь невольный наблюдатель, человек со стороны, на которого Акулина возложила миссию то ли сыщика, то ли третейского судьи. Возложить возложила, но вот встать на его сторону не спешила. Она стояла у камина и сосредоточенно делала вид, что не замечает ничего, кроме своего айфона.

Ответить Алекс не успел, вместо него ответила Мириам. Выглядела она неожиданно трезвой, несмотря на полупустой бокал, стоящий на подлокотнике её кресла.

– Ты всё время забываешь, Тиша, что Алекс вовсе не посторонний человек. Именно ему принадлежит немалая часть акций компании, которую ты почему-то считаешь исключительно своей собственностью.

Изящным движением Мириам взяла бокал и отсалютовала им Алексу. Алекс улыбнулся в ответ. А вот Тихону сказанное не понравилось. Признавать чужое превосходство он не любил и не умел. Особенно, когда его тыкали мордой в это самое превосходство. С детства Тихон считал Алекса кем-то вроде бедного родственника, если не сказать нахлебника. В чём крылись корни этого заблуждения, Алекс не знал и не считал нужным выяснять. Ровно так же он не считал нужным реагировать на то, что Клавдия называла аристократическими взбрыкиваниями.

– Какое отношение сказанное тобой, дорогая тётушка, имеет к случившейся в нашей семье трагедии? – процедил он, делая акцент на слове «наша».

– Я думаю, самое непосредственное, – сказала Мириам и пригубила содержимое бокала. – Детка! – Она перевела взгляд с Тихона на Акулину. – Это ведь ты пригласила Алекса?

Акулина оторвалась от айфона, сделала драматическую паузу, а потом сказала:

– Разумеется, я!

– Зачем? – ахнула Таис и обмахнулась веером.

– Да, зачем? – поддержал маменьку Тихон.

– Мы не должны выносить сор из избы!

Таис бросила быстрый взгляд куда-то поверх Акулининого плеча, и Алекс только сейчас увидел стоящий на каминной полке дурацкую картину Луки Славинского, которую мысленно уже окрестил «Портрет с лисьим черепом». Можно даже не спрашивать, чьих рук это дело. Все и так написано на лоснящемся, преисполненном собственного достоинства лице Таис.

– Тася, ты излишне деликатна, – сказала Мириам, закуривая сигарету. – Ты называешь сором то, что обычные люди называют дерьмом.

Таис вперила в неё полный негодования взор, но разразиться отповедью не успела – заговорила Акулина:

– Мириам права! Скоро вот это всё! – Она сделала неопределенный жест рукой и скривилась. – Скоро вот это всё попрет изо всех щелей. Как только узнают…

– Если ты не расскажешь об этом в своём подкасте, никто ничего не узнает, – усмехнулся Дёма. – Это ж ты у нас папарацци.

– Разумеется, расскажу, – заверила его Акулина и растянула губы в недоброй улыбке. – Но только после того, как мы сами со всём разберемся. А для этого нам нужно держаться вместе и выработать стратегию. – Она обвела присутствующих взглядом.

– Какую стратегию, систер? – спросил Гера.

– Стратегию защиты, – ответила Акулина, не глядя в его сторону.

– От кого будем защищаться? – лениво поинтересовался Демьян.

– От всех! – Акулина пожала плечами. – Сначала погиб в аварии наш дед. Потом его безутешная вдова решила сигануть с Лисьего утёса без надлежащей страховки. Как думаете, как быстро журналисты начнут копать и задавать вопросы? Как думаете, что они спросят первым делом? Я вам скажу, каким вопросом задалась бы я! – Она подняла вверх указательный палец. – Первым делом я бы попыталась выяснить, зачем Элена вообще попёрлась на этот чёртов утёс.

– Ну, допустим, размяться… – хмыкнул Гера.

– Посреди ночи? – усомнился Демьян.

– Без полной обвязки и динамического страховочного троса? – заговорила молчавшая все это время Клавдия, а Алекс подумал, что, судя по всему, она, как и его отец, в своё время прошла школу молодого бойца и имела за плечами опыт восхождений на вершины, куда более серьезные, чем Лисий утёс.

– Уверена, что для многих из здесь присутствующих это не стало бы большой проблемой, – сказала Мириам.

– Меня можно списывать, – усмехнулся Гера и похлопал себя по коленям. – И вообще, я больше по лошадям, чем по скалам.

– Меня тоже. – Таис кокетливо усмехнулась. – Я, к сожалению, уже не в той форме.

– Я всегда считал блажью эту идею с обязательными восхождениями, – сказал Тихон, а Демьян замурлыкал себе под нос:

Если друг оказался вдруг

и не друг, и не враг, а – так;

если сразу не разберешь,

плох он или хорош —

парня в горы тяни – рискни!

Не бросай одного его,

пусть он в связке в одной с тобой —

там поймешь, кто такой…

– Именно так, – сухо прокомментировал Тихон. – Какая-то дурацкая романтика и какие-то дурацкие проверки на вшивость. С детства ненавидел скалодромы и походы!

– Я тоже! – неожиданно поддержала его Акулина, а Алекс вдруг подумал, что всё это очень похоже на попытку исключить себя из списка подозреваемых. Не любим, не понимаем, не умеем…

Вот только все они умеют!