Запретная. Моя - Элла Александровна Савицкая

Его губы все это время касаются моих, вызывая во мне внутреннее землетрясение. Мы смотрим друга на друга, дышим, и я, не выдержав, еле ощутимо отвечаю.

Касание моих губ к его такое невесомое, что он бы, наверное, мог его и не заметить, но Руслан замечает.

На миг застывает, будто не верит или боится спугнуть, а потом целует меня.

Глава 52

Мне кажется, еще никогда мы с Русланом не целовались так, как сейчас. С опаской и одновременно с такой сильной потребностью, что остановиться сродни смерти.

Наверное, такая любовь – это проклятие, потому что другая на моем месте с гордостью ушла бы и не оборачивалась, а я целую его и схожу с ума. Это проклятие меня не отпускает. Оно то откатывает, то накрывает, затаскивая меня обратно, подобно обратным подводным течениям в море, которым невозможно сопротивляться. Они сбивают с ног, волочат по песку, стирая в кровь кожу и топят, заполняя собой легкие без остатка водой.

Только мои заполнены Русланом.

Его руки оплетают мою талию, он сжимает меня, отрывается, тяжело дыша, смотрит в глаза, будто ища ответ на незаданный вопрос, а я провожу подушечками пальцев по его щетине. Вспоминая как это, прикасаться к нему. Не то, чтобы я забыла, просто сейчас мне этого дико хочется.

И Руслан делает тоже самое. Ведет костяшками по моим щекам. Я прикрываю глаза от такой тонкой ласки, а потом судорожно тяну в себя воздух, когда его пальцы касаются шеи, стекают по ключице и достигают пуговок на рубашке.

– Можно? – напряженный голос вызывает мурашки.

Я открываю глаза и согласно киваю.

Позволяю ему расстегнуть пуговицу за пуговицей. Он смотрит прямо на меня. Натянутый весь, собранный. Как граната без чеки. Справившись с последней, разводит полы футболки в стороны, и застывает взглядом на животе.

Кадык на его шее дергается, ноздри раздуваются. А потом вдруг он делает то, чего я никак не ожидаю. Встает на колени и обе руки кладет мне на живот.

Все во мне замирает. Я даже боюсь сделать вдох, когда он с трепетом проводит по натянутой коже большими пальцами, а после, к моему потрясению, прикасается к ней губами.

Я вздрагиваю, вцепившись ему в плечи пальцами, но оттолкнуть не могу. Не имею права. И желания тоже.

Мне так не хватало его все эти месяцы беременности. Я была совсем одна с малышом. И искренне считала, что так будет до самых родов. И вот сейчас происходящее настолько неожиданно, что я не знаю как реагировать. то ли не обнадеживаться, и не ждать, что так будет и дальше, то ли плакать от счастья.

Пальцы Руслана вздрагивают, он мягко ведет губами, царапая меня щетиной, и в этот момент внутри меня происходит толчок. Легкий, но такой неожиданный, что я не сразу понимаю, что это. Только когда он повторяется, догадываюсь.

Я и раньше чувствовала шевеления, но они были слабые и я вовсе не была уверена, что это они. Думала, кишечник так работает.

Сейчас же я ощутила его очень явно. Как будто малыш захотел заявить о своем присутствии.

Сердце на секунду останавливается, а потом начинает колотиться с сумасшедшей силой.

– Руслан… – шепчу, сдавленно. – ты почувствовал?

Он поднимает на меня взгляд. Такой пронзительный, что выбивает почву из—под ног.

– Да, – хрипло говорит он, не отрывая рук от живота. – Да, Даш, почувствовал.

И в этот момент я больше не могу сдерживаться. Комок подступает к горлу. Горячие слёзы наполняют глаза. Не от боли. От переполняющей, оглушающей любви, которая несмотря ни на что живет внутри меня. К нему. К нашему малышу.

Руслан встает и обхватив мое лицо ладонями, целует снова. На этот раз нежность переплетается с такой отчаянной нуждой, что у меня подкашиваются колени.

Мы целуемся по ощущениям целую вечность. Пальцы Руслана то запутываются в моих волосах, то смыкаются на спине. И прижимают меня к его телу. Мои руки оплетают его крепкую шею, и я также глажу его волосы, как всегда делала раньше. Мы оба дышим через раз, захлебываемся.

Сама не понимаю, как оказываемся в спальне. Или я его первая потянула туда. Или он меня. Руслан снимает по моим плечам мою рубашку. А я берусь за подол его футболки и тащу ее вверх.

Так постепенно вся одежда оказывается на полу. Теперь мы прижимается друг к другу уже телами. Его кожа горячая, а я мелко дрожу. Внутри все живет своей жизнью, греется, нарастает. Желание закручивает меня как в центрифуге, когда взгляд Руслана касается моей груди.

– Черт, – выдыхает на нерве, и прикрывает глаза, – у меня презервативов нет.

– Уже поздно об этом думать, не находишь? – улыбаюсь кончиком губ, а потом спрашиваю, затаившись, – Ты был с кем—то после меня?

– Нет, – его взгляд снова на мне. Пробирающий, серьезный.

Мое сердце взлетает, как бабочка и трепещет.

– Я тоже, – шепчу, обхватывая его ладони.

Наверное, это логично, ведь я от него беременна. Но почему—то считаю нужным это сказать.

Сажусь на диван, а потом откидываюсь на спину.

Глаза Руслана изучают мое тело, кажется каждый его миллиметр. Он становится между моих ног на одно колено. А потом опирается на руки и нависает сверху.

И я исчезаю. В диком желании, которое плещется на дне его зрачков. В том, что это желание такое же, как и было полгода назад. А может даже и сильнее. В нем больше голода, исступленной необходимости.

Губы Руслана находят мои. Мы сплетаемся языками. Я глажу его спину, распахивая ноги, а он опираясь одной рукой на матрац, второй мягко сжимает мою чувствительную грудь. Пальцем гладит острый сосок, спускается на талию и трогает меня между ног.

Там влажно, я чувствую. И он тоже. Поэтому уже через миг он заполняет меня собой. Медленно. Тягуче скользит внутрь, не переставая целовать.

Господи, я уже успела забыть эти ощущения. Сумасшедше приятные, ни с чем не сравнимые.

Когда хочется одновременно и ускорить процесс, чтобы дойти до точки кипения, и остановить его, чтобы растянуть на дольше.

Вот и Руслан сейчас делает это же самое. То ускоряет движения внутри меня, из—за чего я стону громче и чаще, ногтями впиваюсь в его плечи, и крепче обхватывая ногами его торс, то замедляет, немного остужая мое пылающее тело.

И так снова и снова. Будто он не хочет, чтобы этот момент между