Фальшивый брак. Расплата - Натаэль Зика
Чёртов юрист!
Карина мстительно прищурилась, представляя, как, став богатой, лишает выскочку не только бизнеса, но и здоровья.
Разумеется, не своими руками, но когда деньги не проблема, всегда найдутся специально обученные люди, готовые в этом помочь.
И она с нетерпением ждала, когда подельник, наконец, устроит тот «несчастный случай», который послужит для неё, Карины, золотым ключиком в лучшую жизнь…С Елизаветой они с приёма не виделись, но Карина, понятное дело, по ней не скучала. А той и вовсе было некогда – судя по слухам, Рузанова окончательно спятила, потому что решила все каникулы провести в офисе. И даже что-то в работе холдинга то ли улучшила, то ли изменила – это Екатерине сообщила одна из её знакомых. Мол, дочку вашу сам губернатор давеча хвалил, в пример приводил – мой супруг, банкир и олигарх Такой-то Растакойтович своими ушами это слышал!
Рузанова тогда покивала и тут же перевела тему, но Карина запомнила. И в очередной раз подивилась тупости богачки – вместо жизни, полной удовольствий, она зачем-то хоронит свою молодость!
Дура, как есть дура! И поэтому заслужила всё, что ей приготовил Максим Витальевич…
«Кстати, что-то давно он не объявлялся!»
Только подумала, как телефон ожил.
Карина посмотрела на дисплей и хмыкнула – долго жить будет! И, убедившись, что Екатерина Георгиевна по-прежнему болтает с очередной сплетницей из высшего общества, отошла к окну и приняла вызов.
- Алло!
-Через полтора часа у тебя запись на маникюр. Салон «Вересея», - произнёс мужчина.
Это была первая встреча, которую он ей назначил, и у Карины внезапно вспотели ладони.
Неужели… началось?
- Всё готово, - подтвердил её догадку Максим Витальевич, - детали расскажу лично.
- А…, - девушка посмотрела на Екатерину, - если я опоздаю? Я не знаю, какие у Екатерины Георгиевны планы… От неё не так-то легко отвязаться, ведь мне нельзя показывать строптивость!
- Придумаешь что-нибудь, - равнодушно бросил благотворитель. – В крайнем случае, уговори поехать вместе. Я договорюсь – её чем-нибудь в салоне займут.
- А…, – ей ужасно хотелось узнать больше. – Ну… Когда это произойдёт? Скоро?
- Теперь это зависит от тебя – как быстро и, главное, как точно ты выполнишь свою работу. Не опаздывай, время – деньги! В твоём случае, очень большие деньги и сладкая жизнь.
Телефон отключился, но Карина продолжала стоять, сжимая его в руках.
Наконец-то!
Уже скоро она одним махом не только поквитается с зазнайкой Лизаветой, но и обеспечит себе безбедное будущее!
Но для этого придётся постараться. И немного потерпеть!
Вздохнув, она приложила палец к резной завитушке на спинке стула и резко дёрнула рукой, срывая ноготь.
- А-ш-ш-ш!!! – от вспыхнувшей боли Карина даже присела.
- Кариночка, что с тобой? – немедленно отреагировала Рузанова.
- Ноготь! Сорвала, - всхлипнула та. – Кровь идёт…
- Что же ты так неаккуратно? Руки – лицо женщины, они всегда должны быть безупречны!– пожурила её Екатерина, и, покачав головой, вернулась к прерванной беседе с приятельницей.
- Я сейчас же запишусь на маникюр, - Карина схватилась за сотовый.
Уже через полминуты она вернула телефон в карман и нацепила на лицо заискивающую улыбку.
- Екатериночка Георгиевна, простите, что отвлекаю – я созвонилась со своим мастером. Она через полчаса ждёт меня в салоне. Вы не обидитесь, если я вас оставлю? – и помахала перед лицом Рузановой пострадавшим пальцем.
- Фу, убери от меня, - матушка Лизы скривилась, попытавшись отодвинуться подальше. – Иди, конечно. Пусть твои руки приведут в порядок.
- А… кто вас отвезёт домой?
- Такси вызову.
- Екатериночка Георгиевна, вы настоящая душка! Я уже говорила вам, что эта брошь удивительно подчёркивает цвет ваших глаз?
- Разумеется, я знаю, что она мне идёт, поэтому и ношу, - фыркнула та, но Карина заметила, что очередная лесть пришлась Екатерине по душе. – Иди уже, а то тут всё закапаешь своей кровью! Завтра приходи к двум – надо будет кое-куда съездить, отвезёшь меня.
Глава 27
Никогда ещё он не чувствовал себя настолько погано. Никогда ещё Олег не был настолько унижен, настолько раздавлен.
Почти убит.
За годы самостоятельной работы случались разные ситуации, и желающие подвинуть, а то и вовсе скинуть зарвавшегося в их представлении выскочку, тоже находились.
Но он никогда – ни единого раза! – не дал им себя не то что скинуть, даже покачнуть! Олег Левин всегда был в авангарде – безупречный, недосягаемый, первый среди равных.
И вот пожалуйста – влип!
Глупо и что особенно удручало, совершенно добровольно. Повёлся на смазливое личико, красивую фигуру и недюжинный актёрский талант обыкновенной соски.
Признавать это было больно, но Олег предпочитал смотреть неприятностям в лицо и не прятаться от ошибок, а исправлять их.
Первый порыв – свернуть мерзавке шею – он отверг.
Во-первых, прошлое этим не исправить, но легко доломать будущее. Какой бы Карина не оказалась скотиной, но посадят-то, как за причинение вреда человеку!
Во-вторых, в данный момент он не успел развестись с одной и жениться на другой. А это значит, что ещё не всё потеряно. Разумеется, никаких гарантий, что Лиза простит, у него не было, но попытаться-то он может? Если не вернуть её симпатию, то хотя бы остаться с ней в хороших отношениях.
Даже наоборот – в приоритете именно нормальные отношения. Потому что в сказки Олег не верил, и понимал – после всего, что он ей устроил, второго шанса Елизавета ему не даст.
Значит, развод неизбежен, и он должен минимизировать вред, который, вольно или невольно, причинил временной жене.
В первую очередь он должен оградить её от внимания собственной будущей бывшей любовницы. Во вторую – проследить, чтобы подозрительно активизировавшиеся благотворители держались от Лизы подальше.
И если с первым он справится сам, то для решения второй проблемы нужен союзник. И свобода.
Олег покатал по скулам желваки. И вынужденно признался – без Макарова не обойтись.
После грёбаного приёма Карина затихла, словно что-то подозревала. И ушла на больничный.
Он не возражал. Наоборот, Олегу это было на руку. Он с облегчением закрыл глаза на притянутый за уши диагноз, и то, что Мамаева, как здоровая, моталась по всей Москве, сопровождая Екатерину Рузанову.
Зачем это Карине, он представлял плохо: денег у той было не так уж много, возможностей и того меньше, а вот желчи и злости, хоть
