Я тебе изменил. Прости - Инна Инфинити
— Это самый лучший подарок на день рождения! Ура! Ура!
Эшли радостно хлопает в ладоши, смеется, обнимает меня. Я кружу дочку по комнате и заражаюсь ее счастливым смехом. Она так выросла с того дня, когда я видел ее последний раз. И стала заметно тяжелее.
— Как дела у маленькой принцессы? Ты слушала маму?
— Да, я была очень послушной! Воспитательница в садике меня хвалит! Мама, иди к нам обниматься!
Видно, что Рэйчел не хочет, но делает над собой усилие ради дочки. Она сдержанно кладет руку мне на спину в то время, как я крепко прижимаю ее к себе.
— Я очень рад тебя видеть, — шепчу на ухо и делаю глубокий вдох. Твою ж мать...
Когда мы с Рэйчел только познакомились, я, как гребанный токсикоман, постоянно вдыхал ее умопомрачительный запах. Потому что это отвал башки. И сейчас я делаю вдох за вдохом, пытаясь компенсировать почти год голода. Все еще крепко обнимаю Рэйчел за осиную талию и чувствую, как она дрожит под моей рукой.
— Кхм, Тим, хватит, — тихо говорит и торопится скинуть с себя мою руку. Отходит на шаг назад и натягивает на лицо улыбку. — Папа приехал! Вот радость, правда?
— Да! — кричит Эшли. — Я очень-очень рада! — и целует меня в щеку.
— Ага, просто уписаться от радости можно!
Эшли, конечно, не замечает сарказма в голосе мамы. Рэйчел стреляет в меня злым взглядом, и я понимаю: мне не будет прощения. Ну что ж, я это заслужил.
Дальше Рэйчел старается изображать восторг от моего приезда, чтобы не расстраивать Эшли. Спрашивает, не голоден ли я с дороги, и накладывает мне тарелку какой-то еды. Эшли сидит у меня на коленях, рассказывает про садик, друзей и завтрашний праздник. Рэйчел в разговоре почти не участвует. Только улыбается, но делает это настолько натянуто, что я начинаю переживать, не сведет ли ее лицо судорогой.
Через пару часов Эшли выпускает меня из объятий и убегает играть на задний двор дома, где завтра будет проходить праздник. Жара спала, находиться на улице стало более-менее комфортно. Рэйчел наливает мне и себе по стакану холодного лимонада, и мы тоже выходим на задний двор. Эшли в тени дерева качается на качели, которую я поставил в прошлом году.
— Где ты остановился?
— В смысле? — не понимаю вопроса.
— Ты живешь в каком-то мотеле?
Я даже не сразу нахожусь, как ответить. Но намек понятен: Рэйчел не хочет, чтобы я ночевал здесь, в доме.
— Нет, я не снимал номер в мотеле.
— А где ты будешь жить? — удивленно выгибает бровь.
— Здесь. Это разве не наш общий дом?
Рэйчел недовольно поджимает пухлые губы. Ей не понравился мой ответ.
— И надолго ты?
— Через три дня уеду.
— Тогда я оставлю постельные принадлежности в гостевой комнате.
— Спасибо, ты очень любезна.
Умом понимаю, что мне не следует сердиться на Рэйчел. Ну а чего я ждал? Что она встретит меня с распростертыми объятиями? Но все равно сержусь. Она будет мстить мне до скончания веков.
— Слушай, раз уж ты тут, — начинает, словно ее осенила гениальная идея, — я тогда посвящу сегодняшний вечер себе, ладно? А ты побудь с Эшли. Если я не вернусь до десяти, уложи ее спать. Перед сном не забудь искупать. Еда в холодильнике.
— Ну, вообще-то, я сутки провел в самолетах и сейчас еле на ногах стою.
— Ты можешь принять душ и немного отдохнуть, пока я буду собираться. Сорок минут тебе хватит?
Она издевается.
— А куда ты пойдешь?
— Это мое личное дело, — обворожительно улыбается. — Ты теряешь время, Тим. В шкафу в ванной стопка чистых полотенец, а постельное белье я сейчас отнесу в гостевую.
Рэйчел торопится в дом, как будто кто-то может погнаться за ней и удержать. Я смотрю вслед ее удаляющейся фигуре. Куда она собралась? И самое главное — с кем?
Я принимаю душ за десять минут, а когда вхожу в гостевую, на кровати меня ждут постельные принадлежности. Убираю их на стол и ложусь поверх покрывала. Голова гудит, но после прохладного душа стало полегче. Закидываю в рот таблетку обезболивающего и прикрываю глаза. Все сложно. Все слишком сложно.
Через двадцать минут в гостевую врывается Эшли, хватает меня за руку и тянет на первый этаж. Я еле держусь на ногах, но повинуюсь дочке. Мы спускаемся в гостиную и садимся на пол. Эшли поручила мне переодеть кукол в новые платья.
Со второго этажа спускается Рэйчел. Увидев ее, я на мгновение теряю дар речи. На Рэйч короткий топ, открывающий пупок, и юбка. Не сильно короткая, но длинные стройные ноги видны невооруженным глазом. Макияж достаточно заметен с расстояния метров двадцать.
— Мама, ты уходишь? — удивленно спрашивает Эшли.
— Да, милая. Слушайся папу.
— Ты куда? — снова спрашиваю, хотя знаю, что не получу ответа.
Я чувствую себя, словно подо мной земля расходится. Я прекрасно знаю Рэйчел. И знаю, что она не случайно так оделась. Если бы она шла гулять с подругами, то выбрала бы что-то поскромнее. Например, платье до колен. Но джинсовая юбка и топ... Такую одежду Рэйчел держит в своем гардеробе только на случай, если нужно произвести на кого-нибудь впечатление. Раньше этим человеком был я. А теперь кто?
— Тим, уложи ее спать не позднее десяти, — вот и ответ на мой вопрос. — Пока-пока, — машет рукой дочке.
Желание побежать вслед за Рэйчел и потребовать объяснений очень велико. Но я решаю пойти более хитрым путем.
— Мама пошла гулять с этим... как его... забыл имя. — И внимательно смотрю на дочку.
— Ты про Майкла?
Майкл. Вот, значит, как. Так я и думал, что у Рэйчел кто-то есть. И она, конечно, имеет на это полное право, я ведь сам уехал и оставил ее, но блядь. Кровь медленно закипает в венах.
— Да, про Майкла, — соглашаюсь с невозмутимым видом. Эшли не должна почуять, что я использую ее как источник информации о маме. — Ты с ним ладишь?
— Я видела его только один раз. Он показался мне хорошим.
— Мммм, — тяну, чувствуя, как злость подкатывает к горлу. —
