Без обмана 9 - Seva Soth
На самом деле, материалы даже более важны, чем три несчастных подопытных лисицы, уговорить каковых на обратное превращение, подозреваю, будет непросто. Рей — счастливая случайность. Амацу-сенсей заранее знала, что пробудится и то никак своего ученика не слушала. Внешних признаков заинтересованности я, однако, не постеснялся показать. Сам факт того, что еще один человек оказался посвящен в тайну моей мистической сущности, не очень хорош. Но интуиция подсказывает, что и сам мой собеседник не так прост и стесняться его не стоит. Кто он? Спросить прямо будет потерей лица. Указанием на недостаток моей информированности.
— Добыть их очень сложно, есть документы, что не попадают в официальные архивы. Попробую, но обещания дать не могу.
Передал сто евро за джезву наличными, забрал покупку и собрался было покинуть антиквара, но всё-таки решил прояснить один вопрос.
— Можете мне что-то поведать о ведьминском проклятии, что лежало на фройляйн Мари? — если кому-то в Германии и может быть о том известно, то, очевидно, антиквару, сведущему в скрытом от обывателей. Как сказала Амацу-сенсей, проклятье старое, ему не меньше пяти лет. Как давно девушка впервые оказалась в Европе?
— Герр Ниида, есть ли вам смысл встревать в женские дрязги? Вы же знаете, как это бывает? Одна увела у другой парня, украшение или билеты в театр и как итог — обида на всю жизнь. Другая вспомнила, что бабка её была ведьмой и в шутку исполнила старинный обряд, прочитанный в древней книге, используя волосы или каплю крови соперницы.
Впервые с момента нашего знакомства Шварцкопф начал юлить и отвечать намеренно уклончиво. Но без прямой лжи.
— Вы знаете, кто в том виновен? — прямо спросил я.
— Имеются догадки. Но имен вы не услышите.
— Ваши клиенты? — догадался я.
— Я букинист, иногда покупают книги. Всякие книги, — собеседник не оправдывался, а всего лишь намекал на обстоятельства, — коль есть желание, и вам продам. Имеются в том числе и об оборотнях. Сейчас, увы, предложение не самое богатое.
Мне вспомнилась потертая книга сказок, приобретенная незадолго до гонки Богинь против Сирен. Посмотрел бы еще что-то такое.
— Взгляну, — решил я и вскоре мы находились в отдельной комнате, отведенной для книжных полок. Признаться, не такое и богатое собрание. Поменьше, чем в букинистическом книжном под гостиницей, быть может, всего пара сотен экземпляров, но все старые, даже старинные.
— Взгляните сюда, — позвал меня герр Карл, — «The Book of Were-Wolves», одна из первых книг об оборотнях, получивших широкую известность. Оригинальное издание 1865 года. Всего пятьсот евро.
— На английском, — заметил я, — плохо знаю сей язык.
— Легенды об оборотнях Германии, Карла Барта, переиздание 1901 года. Здесь упоминается зверь из Мекленбурга, волк с рыжей мордой, что крал домашний скот, проявляя недюжинную хитрость.
— Волки мне, признаться, не очень любопытны.
— Понимаю. Вам интересны werfuchs. Вот здесь Рейнеке-Лис Гёте. Роскошное издание 1850 года, с великолепными гравюрами Вильгельма фон Каульбаха. На иллюстрациях Лис предстает в образе хитрого барона, адвоката и обманщика.
Только выдержка прирожденного трикстера позволила мне скрыть, насколько сильно заинтересовала именно эта книга. Опытный торговец специально начал с двух только условно мне подходящих. Подарок для Амацу-сенсей выйдет потрясающий.
— Это же всего лишь сказка? Текст которой можно свободно найти в сети? — уточнил я. Как и гравюры.
— Вы просто взгляните на них, герр Ниида, — предложил Шварцкопф.
Я посмотрел и понял, что куплю, даже несмотря на то, что цена всё ещё не озвучена. Какое право я имею называть себя художником при том, что некогда по земле ходили вот такие вот живописцы.
На пожелтевшей странице старой книги лис в плаще и при шляпе, подпоясанный шпагой, получал орден из рук… то есть лап льва. Морда короля зверей выглядит глуповатой, зато Рейнеке само воплощение ехидства и коварства.
— Тысяча евро. И не оскорбляйте меня торгом, — цена прозвучала, как приговор, так как, посмотрев книгу, уже понимал, что не откажусь, — я принимаю в том числе оплату банковской картой. Всё для удобства покупателей.
— И еще кое-что. Утром я заметил, что моя супруга несколько раз изучала вон те серьги с сапфирами.
— Прекрасный выбор, герр Ниида, у фрау Мияби безупречный вкус. Когда-то эти серьги носила фройляйн Лотта, что работала помощницей в этой самой лавке в двадцатых годах, сразу после окончания Великой Войны. О, что это была за девица — полная кипучей энергии и энтузиазма, но не слишком привлекательная из-за рябого лица, порченого ветряной оспой. И знаете, надев серёжки, она как будто избавилась от отметин. Половина студентов Университета пели серенады обаятельной Лотте и один раз даже устроили настоящее побоище на улице. Карцер в те годы, к сожалению, уже прекратил свою работу, иначе все бы они оказались под арестом, — рассказывал так, будто и сам был свидетелем тех событий.
— Также… не посоветуете что-то для молодой девушки шестнадцати лет? — у сестренки совсем скоро день рождения. — Для женщины лет тридцати, сорока, пятидесяти, шестидесяти… — мысленно продолжил до двух с лишним тысяч, решив, что и для Томо-сан что-то стоит купить. Оказать почтение старейшей и сильнейшей кицунэ Японии никогда не будет лишним.
Ох, как не хочется никого обделять. Ни Тику, ни Ринне, ни маму, ни тёщу, ни подчиненных, ни даже Красную незнакомку. Ей я выбрал гранатовый браслет, придерживаясь ее любимой гаммы. Тике-тян — серебряный комплект из серёг и кулона, для Ринне аналогичный. Едва-едва сдержал внезапную тягу к необдуманным покупкам и не удержался даже от подарка для Камицуки-тян. Она-то мне совершенно никто, подруга сестры, но брошь с янтарём, так похожим на Луну, как будто бы для нее и создавалась.
Должно быть, у Шварцкопфа есть какое-то колдовство, заставляющее делать импульсивные покупки и при этом оставаться ими довольным. В какую сумму мне обошлись закупленные подарки — лучше и не вспоминать. Надеюсь, нас не остановят на таможне за попытку вывезти крупную партию украшений.
Выйдя от антиквара с покупками, упакованными в банальные бумажные пакеты, я не жалел о потраченной куче денег. Порадовать близких — вот что бесценно. А нолики на счете — это приходящее и уходящее. Чего я боялся, так это уличной преступности. На некоторых домах тут даже в Старом Городе красовались неэстетичные граффити, а иные гайдзины
