Апельсинки для Осинкина - Елена Валерьевна Соловьева

У меня еще никогда не было близкой подруги, с которой можно поговорить по душам. Но теперь она появилась. Мы могли болтать обо всем на свете. Отмечая, что во многом наши взгляды и интересы сходятся.

Вася и Клара взяли под опеку Тимошу.

Несмотря на то, что мальчик был гораздо младше, да к тому же очень слабеньким, девочки играли с ним вместе и следили, чтобы его не обидели другие дети.

— Из малышек получатся отличные старшие сестры, — поделилась наблюдениями Наталья.

— Да, — согласилась я с затаенной грустью. — Но это, увы, невозможно.

— Отчего же?.. — удивилась Наталья. — Потому, что не замужем? Так об этом такой красавице вообще переживать не стоит. Главное, найти достойного. Есть кто на примете?

Невольно покраснев, я кивнула.

Не стала говорить, что влюблена по самые уши, зато поделилась сокровенным:

— Дело не в отсутствии мужа, а в том, что я больше не могу иметь детей.

— Ничего, ничего, красавица, — утешила Наталья, заключив в дружеские объятия. — Надо смотреть на мир позитивно: бывают семьи вообще без детей, и при этом прекрасно живут. А есть те, кому бы я законодательно запретила размножаться. Но тебе-то печалиться не о чем. У тебя две прекрасные дочери. Уверена, найдется тот мужчина, который станет им отцом.

— Отчимом… — печально поправила я. С внутренним содроганием вспомнила слова Грибова, то, как он снисходительно предлагал удочерить моих малышек. — Все мужчины хотят собственных детей.

— Не будь так категорична, — возразила Наталья. — Лучше скажи, откуда у тебя такое необычное имя? Из-за рыжих волос так назвали?

Я втайне порадовалась, что она сменила тему.

Рассуждения о наболевшем грозили испортить прекрасный отдых. Я пообещала себе, что не стану думать о плохом здесь и сейчас. В конце концов, Андрей не делал мне предложения. Потому рассуждать о том, что он подумает о моей бесплодности, пока бессмысленно.

— Это дедуля придумал, — рассказала я. — Маленькая я была такой верткой, что постоянно выбиралась из пеленок. Вытаскивала ручки и дрыгала ногами, точно хвостом. Увидев это, дед и предложил назвать меня Ариэль. Да, как в мультфильме. Это уже потом я узнала, что Ариэль — это мужское еврейское имя и в дословном переводе означает «лев божий».

— Твоя роскошная грива очень похожа на львиную, — рассмеялась Наталья. — К тому же ты храбрая и сильная. Уверена, своих детей и пациентов ты будешь защищать как настоящая львица.

Я хотела сказать подруге ответный комплимент, но не успела.

Вася и Клара вдруг резко сорвались с места, оставив растерянного Тимошу у недостроенного песочного замка, и побежали по кромке пляжа.

— Куда это они? — удивилась Наталья.

— Андрей приехал, — охнула я, приложив руку к бешено бьющемуся сердцу.

Глава 42

Андрей

Я пообещал Ариэль обеспечить безопасность ей и девочкам, и, черт подери, сделал это. Подключил все связи и возможности. Да и Тим постарался на славу. Пусть нам не удалось доказать, что именно Федор Грибов был тем ублюдком, который трижды пытался избавиться от отказавшей ему девушки, мы его отправили так далеко, как только могли. Гад, конечно, упирался и свою вину отрицал, но трусливо сбежал, поджав хвост, стоило слегка надавить.

Наверное, было бы куда проще навсегда избавить белый свет от подонка. Но Ариэль бы такие методы не оценила. Да и самому брать грех на душу — такое себе предприятие. Особенно если учесть то, что я собирался решительно и бесповоротно изменить свою жизнь. Стать любящим, заботливым и порядочным отцом семейства. Осуществить давнюю мечту. Жениться на женщине, которую люблю душой и телом. И, конечно же, удочерить двух славных Апельсинок. Пусть будут папиными дочками и никогда не сомневаются в том, что я их настоящий отец.

Принять это решение оказалось проще простого. Ведь я давно шел к нему, только откладывал активные действия до лучшего момента. Но вот он настал. В разлуке я понял главное: ждать дольше невозможно. Пусть Ариэль откажется покидать свой фельдшерский пост и переезжать вместе с девочками в большой город. Если они не поедут ко мне, значит, я уступлю. Подумаешь, буду добираться до дома чуть дольше обычного. Для любви расстояние не имеет абсолютно никакого значения. Тем более что благодаря усердию рабочей бригады дом почти достроен. Еще неделя, и он будет готов принять большую и дружную семью.

Я был бодр и воодушевлен как никогда. Работал на износ, мечтая поскорее вырваться на пару дней к моим девочкам. Ужасно соскучился.

Только одно событие слегка выбило из колеи.

Встреча с бывшей.

Оксана вновь появилась в больнице, проигнорировав запрет. Больше того, она зачем-то перекрасила волосы в огненно-рыжий, вызвав во мне бурю протеста одним своим видом.

— Мне идет, Андрюшенька?.. — спросила, кокетливо поправляя прическу.

— Нет, — рыкнул я, намереваясь предупредить охрану.

Ноги этой женщины больше не должно быть в клинике. Сам я ничего не боюсь, тем более бывшей. Но в гневе Оксана становится похожей на ведьму, а это может огорчить моих маленьких пациентов. Их родителям и персоналу тоже ни к чему становиться свидетелями некрасивых сцен.

Оксана рассчитывала явно не та такую реакцию. Поджала губы и, раздраженно дернув плечом, выдала:

— А мне казалось, тебе нравятся рыженькие.

Теперь я убедился: в тот день в торговом центре мы с Тимом не ошиблись. Мы реально увидели Оксану.

— Ты что, следишь за мной? — едва сдерживая возмущение и гнев, спросил я.

Оксана рассмеялась, запрокинув голову.

На нас уже стали обращать внимание посетители клиники.

— Идем!

Цапнув Оксану за руку, потащил в кабинет. Посторонним не следовало слышать то, что я собирался сказать. Не для посторонних глаз сцена. Я, конечно, обычно спокойный и рассудительный, но кое-кто довел до белого каления.

Бросив Оксану в кресло, я оперся о подлокотники, угрожающе нависая над ней и, четко произнес:

— Слушай меня, повторять не буду. Не смей преследовать меня и мою женщину. В противном случае последует ответка. Она тебе крайне не понравится.

Она и не подумала смутиться и, тем более, испугаться.

— Знаешь ли, Андрюша, я живу в свободной стране, — проговорила, как ни в чем не бывало, закинув ногу на ногу. — Могу появляться в любых общественных местах. А вот за угрозу можно и ответить.

Я сделал глубокий вдох, успокаиваясь. Отстранился, не желая дышать одним воздухом с