Муж бывшим не бывает - Инна Инфинити
Громко вздохнув, кладу голову на грудь Вовы и слушаю его размеренное сердцебиение. Не хочется думать ни о чём серьёзном, но мысли сами лезут в голову. Делить Владимира с другими женщинами я не смогу, сегодня это стало очевидно. Так что свободные отношения с разрешением других половых партнеров оказались не для меня. Я не вынесу, если Вова вступит в связь с кем-то ещё. И что мне теперь делать? Не знаю. Подумаю об этом потом.
Развожу ноги по бокам от Володи и сажусь. Вода с пеной стекает по груди. Бывший муж пристально осматривает меня. Его шальной взгляд почти осязаем. Я кожей чувствую, как он прикасается к самым чувствительным участкам моего тела. Оно тут же реагирует на взгляд Владимира, полный похоти и желания.
Вова накрывает ладонями мою грудь. Из-за пены они в прямом смысле скользят по полушариям. Обводит большими пальцами заостренные потвердевшие соски, нажимает на них. Я притягиваю бывшего мужа к себе. Наши губы сливаются в сладком томном поцелуе. Языки переплетаются, играют друг с другом, ласкают. Вова приподнимает меня за ягодицы и сажает на член.
Мы занимаемся любовью долго. Никуда не спешим, как будто у нас впереди целая жизнь вместе. Владимир много целует меня, гладит, доводит до исступления. Моментами я теряю связь с реальностью. Такое ощущение, что за пределами этой ванной комнаты ни жизни, ни человечества не существует. На целом свете только я и Вова.
Когда мы перемещаемся в спальню и ложимся в нашу постель, у меня вовсе появляется ощущение, что не было двух лет развода. Мы проснемся завтра утром, позавтракаем и вместе поедем на работу.
Ан нет, не поедем, ведь завтра воскресенье. Тогда мы проспим часов до десяти-одиннадцати без будильников. Когда проснемся, займемся утренним воскресным сексом. Затем переместимся на кухню. Будем долго пить кофе и болтать о разном. Вова периодически будет зависать по рабочим вопросам в планшете. Я буду злиться и бурчать. В итоге не выдержу и отберу у него планшет до конца дня. Потом мы куда-нибудь вместе сходим. Или не сходим, а проведем весь день дома за просмотром фильма и разговорами.
Как ни странно, я скучаю. По нашей семейной жизни. Да, в ней было много плохого, особенно в последние годы. Но и хорошего тоже было много. А главное - у нас была любовь. Мы не знакомы со словом «измена», в наших отношениях никогда не присутствовал третий. Это дорогого стоит.
Мы засыпаем в обнимку и под одним одеялом. Я всю ночь довольно улыбаюсь сквозь сон. Вова согревает меня своим теплом. Мне нравится чувствовать дыхание Владимира на своей коже, нравится просыпаться от его сонных поцелуев. Как же хорошо. И ничего больше не хочется, ничего больше не надо для счастья. Только бы Вова всегда так меня обнимал и согревал.
Утром я просыпаюсь раньше Владимира. Любуюсь его спящим лицом. Сердце трепещет. В груди становится тесно от распирающих меня чувств. Привстаю на локте и целую Вову в губы. Рискую разбудить. Но не могу сдержаться, хочу целовать его.
Вова ожидаемо просыпается. Сразу опускает тяжелую руку мне на спину и вжимает в себя. В следующее мгновение перекатывается на меня сверху. Он так и не открыл глаза, как будто находится в полусне. Подминает под себя мое тело, опускается лицом мне в шею и теряется там. Целует тонкую кожу, слегка прикусывает ее в чувствительных местах, следом рисует языком узоры.
Между ног сладко ноет и пульсирует. С каждым поцелуем желание нарастает. Мне хорошо уже от одного осознания, что у нас есть вот такое ленивое утро. Хочу, чтобы их было, как можно больше. Опускаю веки, отдаюсь во власть Вовы.
Нас прерывает громкий звонок мобильного. Встрепенувшись, Вова отстраняется от меня. Сон мигом исчезает с его расслабленного лица.
- Ну кто в такую рань.… - он слезает с меня и с обреченном вздохом тянется к мобильному на тумбочке.
Смотрит на экран. Хмурит брови ещё сильнее.
- Алло, - недовольно.
Несколько секунд он смотрит в подушку перед собой, а затем я замечаю, как кровь отливает от лица Вовы, делая его бледным как простыня…
Глава 33. Я здесь. Я рядом
Испугавшись, резко сажусь на постели. Я вижу, как у бывшего мужа синеют губы. В груди проснулось плохое предчувствие.
- Когда?.. Я сейчас приеду.
Телефон выпадает у Вовы из рук. Несколько секунд он смотрит перед собой стеклянными глазами, а потом подскакивает с кровати и хватает со стула брюки. Натянув на себя, снова замирает, упав рукой на стол.
Мне не просто страшно подать голос, мне страшно пошевелиться. Потому что в таком состоянии я не видела Вову никогда. Он согнулся, опираясь на стол, и выглядит так, будто его покидает жизнь.
- Папа умер, - произносит едва слышно.
У меня обрывается сердце. С силой хватаюсь за одеяло и сжимаю, вонзая ногти. Натягиваюсь струной, часто-часто дышу. Но каждый вдох болью отдает. Горло стягивает колючей проволокой, тело пробирает озноб.
- Мне надо ехать.
Вова выпрямляется, хватает рубашку. Но всё равно остается очень ссутуленным. Плечи осунулись, голова опущена. В рукав попадает только со второго раза. Его движения неловкие, растерянные. Как будто забывает, что собирался делать и зачем.
- Можно я поеду с тобой? - вдруг вырывается.
Владимир оглядывается на меня, словно не понял, что я сказала.
- Можно поехать с тобой? - спрашиваю громче.
Не дожидаясь ответа, подскакиваю с кровати и подбегаю к Вове. Обнимаю так крепко, как могу. Он чуть пошатывается в моих руках, но удерживает равновесие. Я хочу, чтобы Вова почувствовал мою поддержку.
Я здесь. Я рядом.
- Вова, мне так жаль, - шепчу со слезами в голосе. - У тебя был замечательный папа.
Это чистая правда. Я ни одного плохого слова не могу сказать про Вовиного отца. Как и про его маму. Бывшие свекры хорошо ко мне относились, за годы брака у меня не возникло с ними ни одного конфликта.
Вова, едва шевеля руками, тоже обнимает меня. Кладет ладони мне на спину, опускается носом в шею, надрывно вздыхает. Мы стоим так, не знаю, сколько. Минуту, может. Или дольше. В голове не укладывается. Просто не укладывается. Сквозь закрытые веки на глазах проступают слёзы, грудь кошки царапают.
- Это сиделка позвонила. Сказала, в пять утра произошел второй инсульт. Скорая
