Любовник Павлова - Ника Маслова

Для начала я попробовал сесть и вновь свалился спиной на кровать. Рассмеялся, но слёзы брызнули из глаз и потекли по лицу горячими каплями. Я стёр их и сказал себе, что всё это фигня. Так, побочный эффект с непривычки.

Глава 14-1. Павлов. Без шуток

Глава 14-1. Павлов. Без шуток

Вадим Хотов — удивительный молодой человек. Давно я не испытывал таких сильных эмоций, желаний, порывов, с которыми даже не пытался бороться. Отпустил себя полностью, позволил на все сто насладиться тем, что — вот уж сюрприз — Вадиму нравилось не меньше, чем мне.

Мужчина не в силах симулировать оргазм. Он или кончает, или нет, тут всё очевидно.

Вадим кончал почти без рук, с минимальной стимуляцией. Ему настолько нравилось всё, что я с ним делал, что он горло сорвал, так орал этой ночью. Требовал больше, сильней; отдаваясь без остатка — со всей жадностью брал. Я узнал вкус его наслаждения, запах, звук, запомнил ощущение от касания его разгорячённой кожи, покрытой испариной. Оно осталось вот тут, тлеть на кончиках пальцев, требовать всё случившееся ещё не раз повторить.

Тот случай, когда реклама оправдала себя. Вадим раскрывался, будто цветок под ярким солнцем. Отдавался так, что это ломало разделяющие нас границы, срывало все тормоза.

Утром я проснулся первым. Он лежал рядом, причмокивал губами, улыбался. Что-то ему снилось хорошее, светлое — как он сам. И только на коже темнели оставленные мною следы. Вадим выглядел так, что хотелось сорвать с него одеяло и взять вот таким, сонным, ещё не пришедшим в себя, утвердить над ним своё право, слиться в единое целое хотя бы на миг...

Нельзя. Я его и так совершенно заездил. И всё равно еле заставил себя уйти, пусть и понимал, что нужно дать ему передышку.

Мария, когда подавала мне завтрак, старательно опускала глаза и всячески пыталась быть незаметной. Старалась не показать, что знает, кого я привёл в дом и уложил в свою постель. Я бы хорошую сумму поставил на то, что она осуждает или как минимум неприятно удивлена.

Имело ли её непрошеное мнение значение? Разумеется, нет.

С кем, с кем, а с ней я ни разу не спал. Её роль — быть здесь прислугой, и не больше того.

— Позаботься о нём, — сказал я. — Проследи, чтобы он хорошо поел. Приготовь то, что ему нравится. Поддержи его, помоги, если попросит помочь, не вздумай показать неприязнь.

— Как можно, какая неприязнь, Николай Николаевич, это же ваш гость, — ответила она, глядя в пол.

Сколько ей? Вроде бы тридцать пять. Обычная женщина, скромная, работящая. Служит у меня уже лет десять, наверное. Да, десять лет. Впервые вызвала гнев, хотя бывало всякое. Неловкость я мог простить, нерасторопность — тоже, но глупость и зашоренность — нет. Ещё не хватало, чтобы моего любовника, мой выбор, а значит — меня осуждала прислуга.

— Маша, посмотри на меня.

Она немедленно подняла глаза. Серые, большие, лёгкий макияж, почти незаметный, простое лицо.

— В чём дело? Говори, не стесняйся.

Она сглотнула, её взгляд забегал.

— Я никогда не думала даже...

Фантазии соврать ей, увы, не хватило.

— А тебя это касается? Тебе кто-то поручал думать на такие темы? Может быть, я спрашивал твоего совета, с кем мне спать, как мне жить?

— Простите, Николай Николаевич. Это больше не повторится.

— Конечно, не повторится. — Я не стал говорить, что «иначе мы распрощаемся». Она не дура, и сама должна это понимать. Я не потерплю рядом тех, кто считает себя настолько значительным, чтобы осуждать меня, что бы и с кем бы я ни делал, если это не нарушает закон. А даже если нарушает — в её обязанности входит помалкивать, а не болтать.

Не думал, что Мария может меня настолько разочаровать. И из-за чего — такой ерунды. Вроде же нормальная женщина, а вот тебе, споткнулась, заглядевшись на чужую постель.

Встав, я бросил салфетку на стол.

— Отнеси Вадиму крепкий кофе, можно с бальзамом, и плотный завтрак. И придумайте что-то с одеждой. Ему как минимум понадобится свежее бельё, рубашка. Можно взять у меня из нового, или заказать с доставкой. Если согласится, сделайте это. И обязательно скажи, что ему ни за что не нужно платить.

Я знал, что о моём новом увлечении скоро всем станет известно. Садясь в машину, отвечая на приветствия охраны и водителя, смотрел в их лица, ловил признаки неуважения. Что приятно, кроме глупышки Марии, постные физиономии никто не стал строить, а значит, я не ошибся в выборе персонала.

— В офис, — скомандовал я и поднял перегородку.

Смотрел на проносящиеся мимо улицы, машины, людей. Пытался развеяться, спрятаться от своих мыслей. Но чем большее расстояние отделяло меня от дома, от сладко спящего в моей кровати Вадима, тем ясней я понимал, как далеко от привычных маршрутов меня завело то видео и вызванное им желание обладать.

Есть люди, не скрывающие своих предпочтений. Есть те, кто таким, как Вадим, никогда не подаст руки. И есть те, кто захотят воспользоваться моей неосторожностью в своих целях. И первый их — пристрелочный — удар придётся на очевидно самое слабое звено в моей защите.

Я опустил перегородку.

— Игорь, собери информацию на Вадима Хотова. Обычный набор: родители, друзья, враги, сомнительные связи. Где учился, работал, девушки, парни. Первые данные мне нужны уже сегодня после обеда.

Об этом следовало побеспокоиться ещё вчера, разузнать о Вадиме всю подноготную до того, как брать его в свою постель. Но меня вёл порыв — его красота и острое желание не упустить удачный случай.

Что такого уж я мог узнать об этом парне? О связи с Кириллом мне уже было известно, кое-какие сведения из личного дела я тоже видел. Если в Вадиме и крылась загадка, так в том, какой он внутри, а не в том, кто он и как до встречи со мной зарабатывал на постель и еду.

Ближе к вечеру я получил отчёт Игоря.

— Меня тут что-нибудь удивит? — спросил я, заведомо зная, что удивиться непременно придётся.

Волнение Игоря определялось по тому, насколько старательно он скрывал свои чувства. Сейчас его лицо не выражало вообще ничего, превратилось в