Разреши любить - Анна Джейн

- Отойди от меня, - велела я тихо.

Марк не стал спорить. Шагнул назад. Улыбнулся, только его глаза оставались холодными. Напряженными.

- Вот как. Он хочет, чтобы ты стал моим женихом, чтобы меня было легче контролировать, задумчиво произнесла я. Стас все хорошо продумал. Сам он не сможет часто коммуницировать со мной - Вальзеру покажется это подозрительным. А вот его молодой племянник - другое дело. Это вполне естественно, что парень и девушка оказывают друг другу знаки симпатии. С кем попало Вальзер дочери не разрешит общаться, а вот с племянником бывшего подельника, с которым снова собрался вести какие-то дела - другое дело. Но, возможно, Стас добивается и еще каких-то целей. Не зря так зло сверкнули глаза за столом, когда Вальзер поставил его на место.

- Я рад, что ты умная девочка, и сразу все поняла. Ненавижу объяснять очевидное. Верно. Я буду следить за тем, чтобы ты не наделала глупостей. А женихом стану со временем. Пока мы должны быть просто друзьями. Стас велел действовать очень медленно и аккуратно, - сказал Марк. - Чтобы не вызвать подозрений.

Я посмотрела в его лицо. Интересно, как много он знает? Известна ли ему правда обо мне? О том, что я не родная дочь Вальзера?

Марк будто прочитал мои мысли. Криво улыбнулся - это была совсем не так мягкая доброжелательная улыбка, которую он демонстрировал за столом.

- Это я нашел настоящую Владиславу. Привез ее Стасу. Мы даже переспали, знаешь, она горячая. Была, - мрачно поправился Марк. - Так что мне все известно.

- Поняла. Значит, ты не бухгалтер, - задумчиво сказала я.

- Почему же? Я совмещаю несколько профессий, - весело отозвался Марк. - Правая нога моего любимого дядюшки.

- Почему не рука? - полюбопытствовала я.

- Потому что мальчик на побегушках. Надо же, а ты на нее похожа. Как сестра. Тебе даже татуировку сделали такую же. - Он снова хотел

коснуться моих волос, но я не дала ему этого сделать.

Отвратительная татуировка в виде змеи. Она пугала меня и раздражала одновременно.

- Знаешь, почему Влада набила ее? - спросил Марк вдруг. - Она сказала мне об этом, когда я нашел ее и привел в свой номер в отеле. Потому что она хотела этого.

- Стать змеей?

- Сбросить старую кожу. И обрасти новой. В каком-то смысле за нее это сделала ты. Ладно, отцу скажешь, что я приятный молодой человек. Мы обсуждали... Что ты любишь?

- Книги.

- Такие еще бывают? Любители книг? - поднял он темную бровь. - Окей, скажешь, что обсуждали книги. И фильмы. И музыку. Но много обо мне не говори. Так, пару слов. Позднее мы снова встретимся. Запиши мой телефон.

Пока я делала это, Марк расстегнул верхние пуговицы рубашки, и я заметила татуировку на его груди. Однако он, будто опомнившись, застегнулся вновь. Возможно, он не хотел, чтобы тату видел Вальзер - он недолюбливал все татуировки, которые не были связаны с тюрьмой.

- Теперь идем в дом. И не смотри на меня, как на червя. Прояви заинтересованность, детка.

Марк повернулся и первым направился в сторону дом.

- Хорошо. У меня есть просьба, - ему в спину сказала я.

- Какая еще?

- Не веди себя со мной развязно. Никаких касаний и глупых слов. Я не детка.

- Как скажешь, - пожал плечами Марк.

- Спать я с тобой тоже не буду.

На его лице появилась кривая улыбка.

- Ты будешь делать все, что скажет мой замечательный дядя. Иначе... Ты сама знаешь, что может быть.

Отвечать ему я не стала - на это не было ни сил, ни желания.

Мы вернулись в дом. Вальзер и Стас все еще играли в бильярд, зато Мэри заинтересованно взглянула на нас. Когда Марк ушел к дяде, она подошла ко мне, толкнула бедром и весело спросила:

- Как он тебе? Кажется таким интелеге-е-ентным! Но знаешь, такие интеллигентные мальчики обычно звери в постели. Проверено!

- Никак, - вырвалось у меня. А потом я вспомнила, что Марк должен понравиться мне, и поправилась: - Довольно милый. Мы немного поговорили.

- Просто милый и все? Ты заметила, какая у него фигура? Не задница, а орех! Уверена, он качается, - не отставала мачеха. - Если бы я была не замужней дамой, то точно бы уже проверила. Но...Илюша очень ревнив.

Мы обе знали, что за измену Вальзер убьет. Все, что оставалось Мэри - так это украдкой посматривать на молодых мужчин. Общаться с ними и тем более вступать в отношения она боялась. Впрочем, это был ее выбор. Она захотела выбрать деньги.

Когда Стас и Марк уехали, я выдохнула. Однако знала - скоро мы увидимся вновь.

Заперевшись в своей комнате, я снова плакала. А потом впервые за все это время осмелилась не просто подойти к зеркалу, но и долго всматривалась в новое лицо. Пока еще неидеальное - хирурги продолжали кое-что исправлять. Но все еще чужое.

Глава 22. Воспоминания

Лена лежала на кровати и тихо плакала, думая то о дочери, то о Косте.

Она ненавидела себя. С тем самым бессильным отчаянием, от которого внутри разрушалось что-то неуловимо важное - может быть, плавилась душа. У Лены не осталось ни надежды, ни веры - только огонек любви к дочери, за которую она без раздумий могла отдать жизнь, и Косте, единственному человеку, который принял ее такой, какой она была.

Вся ее жизнь была ошибкой. Она сама была ошибкой. По крайней мере, так считала сама Лена.

Родители не очень хотели, чтобы она появлялась на свет - по крайней мере, так говорила мать, женщина холодная и отстраненная, которая обвиняла Лену в том, что из-за беременности ей пришлось бросить учебу и хорошую работу. Мол, Лена слишком много болела в детстве, поэтому у ее матери не оставалось выхода. Отец ничего такого не говорил, но он вообще предпочитал не разговаривать - весь был в работе и казался безразличным. Лене казалось, что даже кошку он любил больше, чем ее. Рождение было первой ее ошибкой.

Когда родители погибли в трагической автокатастрофе, мир Лены почти разрушился. Она и так чувствовала себя одинокой и никому не нужной, а тогда... Тогда поняла, что одиночество стало ее приговором. Находясь в пустой квартире родителей,