Измена. Ты не узнаешь о ребенке - Анна Апрельская
«Какой же я идиот! – корил себя Дмитрий. – Потерял и жену, и ребенка. И все благодаря родному отцу и его молодой жене».
Процесс самобичевания был прерван появлением Олега.
– Дим, идем за дедом. Попытаемся ему как-то все объяснить.
– Идем, – с тяжелым вздохом согласился Дмитрий.
Глобины ушли в сторону лифтов, а к Елене подошла заплаканная Люба.
– Лен, прости. Я не углядела за Машей. Пришлось оставить ее ненадолго. Мы с Полей зашли в кабинку туалета. Не представляю, как там оказалась Алла Глобина, – торопливо рассказала она.
– Тетя Люба, вы не виноваты. Простите меня. Я сама вышла в коридор. А там оказалась эта… – запнулась на имени Маша.
– Ах, Маша… Маша… – устало выдохнула Елена.
– Прости, мам. Я не думала, что все так получится, – виновато произнесла девочка и поцеловала мать в щеку. – Не ругайся, пожалуйста.
– Как ты, Машуня? – ласково спросила ее Люба.
– Уже хорошо. Дядя Егор спас меня, – довольно сообщила проказница. – Все-таки правильно, что мы его в папы возьмем. Он хороший, – резюмировала она с улыбкой на лице.
– Лена, Маша. Как же так, – на Симцовых налетел патриарх их семейства, крепко обнял внучек и расцеловал своих девочек. – Я только что узнал о происшествии от Андрея. Я засажу Глобину. Она света белого не увидит. Это я вам точно обещаю. Посмела угрожать моей внучке. Она за все ответит, – взволнованно затараторил старик. – Хотя могли бы и сообщить мне сразу о случившемся.
– Чтобы тебе с сердцем плохо стало, отец? – спокойно поинтересовался Андрей. – Ну уж нет. Не хотелось бы получить такой результат.
– Возможно, ты и прав, сын. Но все же я засажу Глобину, – опять завелся Савелий Евгеньевич.
– Кажется, ваши слова скоро воплотятся в жизнь. Егор явно уже на финишной прямой, – сказала Люба. – Нам пора в главную гостиную. Если вы не против, мы с Машей побудем там же. Девочке пока не стоит находиться далеко от Лены.
– Спасибо, Люб, – улыбнулась Елена, чувствуя, как гора упала с ее плеч.
Почти все завершилось. Сегодня она окончательно поставит точку в своем невеселом прошлом.
* * *
В главной гостиной пансионата все собрались уже через четверть часа.
– Приветствую вас, господа и дамы. Кто еще со мной не знаком, я – Егор Яковлев, следователь Главного управления Следственного комитета, – произнес майор, когда все расселись. – Я и моя команда вели расследование преступлений, совершенных в пансионате «Солнечный». Начнем, пожалуй, с истории, предшествующей всему случившемуся здесь. Я имею в виду ссору четы Глобиных и выдворение Аллы Дмитриевны в московские пенаты. По приказу Владимира Вячеславовича повез ее водитель – Клим Тихомиров. Путь неблизкий, на автомобиле поездка в обе стороны заняла бы более восьми часов. Скажите, Клим Иванович, когда вы вернулись в пансионат?
– Рано утром, кажется, часов в пять, – ответил водитель.
– И именно тогда вы узнали о нападении на госпожу Миленину и краже драгоценностей?
– Все так, – согласился мужчина.
– Значит, к похищению драгоценностей вы не имеете отношения? – поинтересовался Яковлев.
– Совершенно верно. У меня железобетонное алиби – в это время я был в Москве.
– Вот незадача, – театрально протянул майор, не отрывая при этом пристального взгляда с Тихомирова. – И, возможно, у нас не было бы к вам вопросов. Если бы не брат Аллы Дмитриевны с маниакальным желанием найти убийцу своей живой сестры.
– Но я действительно в момент кражи отсутствовал в пансионате, – настаивал водитель.
– И где же вы были, Клим Иванович?
– Так в Москву же хозяйку отвозил, – устало ответил мужчина, всем своим видом показывая, что ему надоел этот непонятливый следователь.
– В ту Москву, куда Алла Дмитриевна не доехала? – уточнил Яковлев.
– Как не доехала? – постарался максимально натурально удивиться Тихомиров.
– Да так. Судя по камерам видеонаблюдения, на сто пятьдесят первом километре трассы вы развернулись и направились обратно в сторону пансионата. Так что нет у вас алиби, Тихомиров. Зато вы идеально подходите под описание человека, который напал тем вечером на госпожу Миленину.
– Меня не было в пансионате в тот момент, – упрямо твердил водитель.
– Камеры видеонаблюдения зафиксировали мужчину в черном с трикотажной маской на лице. По телосложению и походке неизвестный очень похож на вас. Кто бы это мог быть, Клим? Как вы считаете? Возможно, ваша супруга в курсе? – неожиданно поинтересовался майор.
– Не надо меня впутывать в эту историю. Я ни в чем не виновата, – самоуверенно заявила Ольга Максимовна.
– Не сразу, но у вас появились проблемы, господа преступники, – продолжил Яковлев, не замечая недовольства в словах Тихомировых. – Вам не удалось надежно спрятать украденные драгоценности. Наши юные детективы выследили вас. Перепрятали их, а после передали нам.
– Так это были те мелкие девчонки? – зло выкрикнула Ольга, выходя из образа незаслуженно обиженной жертвы.
– Потеря драгоценностей сподвигла вас на повторную кражу. И вы украли несколько коробочек с ювелирными украшениями. Возможно, вы понадеялись, что пропажу не заметят среди обилия подарков юбилярам. С этого момента и начались ваши ошибки. Во-первых, среди украденного была печатка, изготовленная одним из лучших ювелиров Москвы. Точное фото и описание драгоценности мы получили через несколько минут после кражи. А позже печатка появилась в ломбарде, который давно находился в разработке полиции. Его владелец не гнушался сбывать краденое. Он пошел на сделку со следствием и сдал вас на первом же допросе. Что не сделаешь, чтобы скостить собственный срок.
– Это неправда, – продолжал сопротивляться бывший шофер.
– На камерах наблюдения в ломбарде невооруженным взглядом видно ваше самодовольное лицо. Так что ваша вина неоспорима. Гражданин Тихомиров, вы задержаны по подозрению в совершении преступления, предусмотренного статьей 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, – жестко подытожил майор и кивнул полицейским. Клима подняли, надели на него наручники и посадили на стоящий стул у противоположной стены.
По обескураженному выражению лица Тихомирова было видно: он так и не понял, что с ним произошло.
– Клим, как ты мог, я никогда бы не подумала, что ты способен на кражу, – начала обвинять мужа Ольга, наигранно вздыхая и заламывая руки. – И с кем я жила…
– А теперь к вам, Ольга Максимовна, – перешел следователь к жене Клима. – Скажите, что вы вообще делаете в пансионате? В качестве кого вас привез господин Глобин?
– На что это вы намекаете, уважаемый? – гневно произнесла блондинка. – Я порядочная женщина, не надо напраслину наводить. Я служу главной горничной в доме Владимира Владиславовича Глобина.
