Иди ты... в жёны - Тата Кит

Но сегодня утро началось просто потрясающе.

Во-первых, Титова уже не было в доме, а, во-вторых, его гонял вдоль дороги Лёнька.

- Хорошо-то как! – выдохнула я счастливо, сладко потягиваясь после хорошего сна.

Прочесала волосы пальцами, ушла на кухню, где пока варился кофе, выпила стакан воды. С горячим кофе в любимой маленькой чашке вернулась к окну, надеясь увидеть Титова на каком-нибудь из деревьев у дома, но увидела то, от чего рука с кофе дрогнула, и на дерево я кое-кого хотела загнать уже сама.

Титов мило улыбался Аньке – соседке с параллельной улицы. А она смеялась, очевидно, реагируя на его плоские шуточки. Да так старалась, что иногда даже чуть-чуть теряла равновесие от того, как сильно запрокидывала голову, чтобы от души поржать.

А Титов и рад был стараться. Что-то там жестикулировал, мышцы демонстрировал, слегка за руку или талию её прихватывал, когда она покачивалась от смеха. Ещё и без футболки вышел с утра пораньше. Козёл. Анька там, наверное, слюной вот-вот подавится. И, судя по прутики в её тощей руке, именно она спасла Титова от Лёньки, отогнав пернатого.

Аккуратненькая, в платье в мелкий цветочек. Кудри с утра пораньше успела накрутить, укладочку сделать, пока я тут пальцами свой клочок волос причесывала.

Вся такая статуэточка.

Доска – два соска!

- Ты чего такая? Не в духе?

Я вздрогнула, испугавшись постороннего голоса под окном. Чуть кофе не расплескала.

Высунулась наполовину и посмотрела вниз.

- Ты что здесь делаешь? – хмуро спросила я у Никиты.

- Мама просила дойти до тебя. Ты ей, вроде, обещала седину закрасить.

- Точно, - кивнула я. Вздохнула и снова вернула внимание на сладкую парочку у моего палисадника.

Теперь и Титов решил меня заметить, косясь в нашу с Никитой сторону, пока Анька привлекала его внимание обратно к себе, касаясь кончиками пальцев плеча.

Так и хотелось, как в детстве, дерзко бросить ему: «Чо вылупился?!». Но приходилось сдерживать себя. Я же взрослая. Мне же не шестнадцать… блин!

- О чём задумалась? – поинтересовался Никита, о котором я благополучно успела забыть, и снова вздрогнула, испугавшись.

- Да вот, думаю, о суп-наборе. Нужно будет сходить сегодня, купить, - протянула я задумчиво и заставила себя перестать пялиться на Титова и Аньку. Оперлась локтями о подоконник и обратила всё своё внимание на Никиту, который так и мялся под окном. – А ты чего ждёшь-то?

- Так тебя, - дёрнул он плечами. – Мама сказала, без тебя не приходить. И, честно говоря, советую тебе поспешить. Она там психует. Я оплатил им с папой ресторан в честь годовщины их свадьбы. Она теперь нервничает, что ей не в чем пойти и, вообще, таких, как она, в ресторан не пускают.

- Почему? – я изумленно выгнула брови. – Твоя мама – потрясающая!

- Я ей тоже об этом говорю. Но ты же знаешь, что она всех и всего стесняется вечно.

- Угу. И поэтому ты, сыночка-корзиночка, решил подставить маменьку по-крупному и потащил в ресторан?

- Я как лучше хотел. Думал, ей будет приятно хотя бы раз в тридцать лет выбраться из деревни, - Никита чуть виновато помялся на месте.

- Ладно, пошли, - вздохнула я. – Сейчас только переоденусь. Подожди у крыльца пару минут. Проводишь. Я собаку вашу боюсь.

Выплеснула уже остывший кофе в траву под окном, напоследок мазнув по сладкой парочке, которая, похоже, расставаться не планировала.

Отошла от окна, задёрнула штору. Быстро переоделась в легкий летний костюм с шортами и, оставив чашку из-под кофе на кухне, вышла из дома, надев тапочки, стоящие у крыльца.

- А ты уезжать отсюда не собираешься? – поинтересовалась я у Никиты, пока мы вместе с ним шли в сторону калитки к дому его родителей.

Мне казалось, я буквально почувствовала на своей заднице и между лопаток чей-то взгляд.

Подумала, что Никита потерял нюх, и придётся его чинить пяткой, но он смотрел под ноги.

Обернулась и увидела Титова, который провожал нас совсем недружелюбным взглядом.

Даже приятно стало. Я и задницей не поленилась пару раз вильнуть, пока заходила в соседский двор через открытую для меня Никитой калитку.

- Сегодня вечером поеду. С малыми своими посижу, пока родители в ресторане, а потом домой.

- М, понятно, - без интереса протянула я.

Мы вошли в дом, где тётя Люда уже развернула домашнюю парикмахерскую, которая ждала только меня.

- Ох, Любаша, я уже всё приготовила, - с нескрываемым волнением в голосе произнесла женщина. Присела на стул напротив зеркала и накинула на плечи какую-то старую простыню, приготовившись к покраске. – Никитка наш как придумает что - хоть стой, хоть падай! Ну, какой мне ресторан, Любаш, с моим-то колхозным лицом? – её волнение уже попахивало тем, что он вот-вот начнёт плакать и, возможно, даже убежит в лес.

- Тёть Люда, вы прекрасны! Все эскортницы в том ресторане от зависти при виде вас сдохнут! – заявила я. – Клянусь! Сейчас мы вам прическу сделаем, макияж, платье… Да вас из ресторана какой-нибудь шейх украдёт!

- О! Сань, а ты чё тут? – донесся из кухни голос дяди Пети. – За своей пришёл?

- Да. За своей, - ответил тот, уже заходя в зал.

Окинув меня недобрым взглядом, Титов сел на диван, где уже сидел Никита. Вальяжно раскинул руки на спинку и закинул щиколотку одной ноги на колено другой.

Что поза, что взгляд говорили о том, что он пытается выдать себя хозяином положения.

Я закатила глаза, но не стала никак не комментировать поведение павлина, прижавшего к дивану свою жопу, но не сумевшего припрятать хвост.

- Ну, что, тёть Люда, приступаем? – спросила я, заглянув в глаза женщины через отражение в зеркале.

- А, давай! – она уверенно махнула рукой, которую тут же спрятала под простыню. – Перед смертью не надышишься.

Я смешала компоненты краски, надела одноразовые полиэтиленовые перчатки и всё это время чувствовала на себя взгляд Титова. Через отражение в зеркале тоже наблюдала за ним, а если быть точнее – за тем, как он пялился на мою задницу и иногда на Никиту.

Никита же вовсе залип в телефоне и не обращал ни на кого внимание. Судя по всему, с кем-то переписывался.

- Мальчики, ну вы хоть подружитесь. На кухню сходите, чай попейте. Я там булочек с повидлом