Страж сумерек - Мария Чернышова
Лакей разлил по чашкам черный душистый чай. Ларс собрал волю в кулак и попытался воскресить в памяти все уроки, полученные в офицерском собрании. В конце концов, он начальник полиции. Нужно соответствовать.
— Госпожа баронесса, — Ларс осторожно взял чашку и решил сделать отвлекающий маневр, — вы кого-то подозреваете в нападении?
— Разумеется, — уверенно ответила Дагмар Дальвейг. — Разве могут быть сомнения?
Даже так! Ларс удивленно взглянул на знатную даму.
— Простите, я забыла, что вы человек новый и, возможно, еще не в курсе событий здешней жизни. Что ж, я объясню. Это, несомненно, сделали те ужасные люди из Альдбро. Они ненавидят моего сына и желают запугать его перед заседанием суда.
— Они просчитались, матушка! Я не собираюсь сдаваться!
Ларс обернулся. Молодой человек в элегантном светлом костюме небрежно поклонился, встретившись взглядом с ленсманом, и прошел в гостиную, оттолкнув дверь забинтованной кистью левой руки.
— Барон Свейн Дальвейг, к вашим услугам.
— Ларс Иверсен, ленсман, к вашим.
Рукопожатие — ладонь у барона оказалась мягкой и маленькой, словно у женщины, — и сын встал за креслом госпожи Дагмар. Огонь камина бросал отсветы на волнистые, того же пепельного оттенка, что и у матери, волосы, и правильное безмятежное лицо юноши. На вид барону было не больше двадцати, но вся внешность молодого человека прямо-таки источала сознание собственного высокого положения.
Порода. В каждом движении, в каждом жесте. Аж бесит, право слово.
— Вы уже рассказали гере ленсману о нашей неприятности, матушка?
— Мы ждали вас, Свейн. Думаю, гере Иверсену важнее выслушать участника событий.
— Конечно, — поспешно кивнул молодой человек, — но по мне: какая разница? Я же так подробно изложил вам это глупое приключение…
Баронесса ничего не ответила. Она отставила чашку в сторону и выпрямилась в кресле все с тем же невозмутимым выражением лица. Молодой человек осекся и тут же предложил:
— Итак, задавайте вопросы.
— Я бы предпочел услышать ваш рассказ, — ответил Ларс.
— Ну что ж, — барон прошелся по комнате. — Честно говоря, банальная и пакостная история. Я собирался в город. У меня были намечены визиты. Надеюсь, советник Маншельд извинит меня за отсутствие на сегодняшнем вечере…
Баронесса щелкнула щипчиками для сахара.
— Но это к делу не относится, — тут же проговорил Свейн Дальвейг. — Я отправился очень рано, просто до безобразия рано. Как оказалось, требовалось еще встретиться с нашим поверенным и подписать счета. Обычно все эти скучные вопросы решает наш управляющий гере Леннвальд, но он накануне отправился в Свартстейн по делам. Я миновал лесной перекресток, когда раздался выстрел. Мой конь испугался и поднялся на дыбы. Я пытался его сдержать, но тут последовал второй выстрел. Я почувствовал боль и увидел кровь на ладони. Вот и все.
— Вы кого-нибудь заметили?
— Нет, не успел. Лишь слышал, как трещали ветки, когда этот трус убегал.
— Вы кого-то подозреваете?
Барон поморщился, словно откусил от недозрелого яблока.
— Я не могу назвать никого конкретного. Но матушка права: здесь видится попытка заставить нас отказаться от нашего исконного права. Есть люди, которые противятся торжеству справедливости.
— Вы имеете в виду вашу тяжбу? — прямо спросил Ларс.
Молодой человек снова поморщился, что отнюдь не придало красоты точеным чертам. Он искоса взглянул на мать и подтвердил:
— Именно.
Что ж, надо будет узнать об этом деле подробнее.
— Вы сопроводите меня на место покушения?
— Если угодно, то я готов. Едем прямо сейчас?
— Я прикажу заложить коляску, — сказала баронесса.
— Не стоит, матушка, я вполне смогу удержаться в седле. Такая мелочь, — Дальвейг приподнял перебинтованную руку, — мне не помешает.
— Тогда, — скрывая облегчение, поднялся Ларс, — мне остается только поблагодарить вашу милость за чай и двинуться в путь.
— Здесь, — Свейн Дальвейг ткнул хлыстом в пространство. — Я как раз миновал камень…
Ларс угрюмо кивнул: наконец-то добрались. Полчаса в седле стали для ленсмана испытанием, какого и врагу не пожелаешь. Мозоли пониже спины обеспечены вместе с ломотой в пояснице.
Воробей подергивал ушами, неспешно топая за гнедым барона. Сейчас он вел себя пристойно, и лишь ленивое фырканье намекало: жеребчик испробовал не все штуки и выверты. Ой, не все! Так, размялся только: то останавливался, не желая идти дальше, то пытался бить задом, так что седок едва не кувыркнулся головой вперед, то принимался объедать зеленые ветки. Умения совладать с упрямой животиной Ларсу не хватало, он вцеплялся в поводья и сквозь зубы проклинал того, кто выделил начальнику полиции личного мучителя. А заодно и себя — за то, что постеснялся садиться в повозку.
Воробей презирал седока. Откровенно и нагло.
И не он один. Свейн Дальвейг, отличный наездник, к концу пути поглядывал на Ларса, словно на убогого калеку. Молчал — видать, дворянская вежливость не позволяла высказаться, но время от времени презрительно морщился. Не поездка — позорище.
Ларс спешился и неловко (ноги ныли) прошелся по лужайке. Руди, забрав поводья, поглаживал жеребчика по крупу и шепотом выговаривал строптивцу за непочтительное обращение с начальством.
Ленсман осмотрелся. По правую сторону от дороги синела чащоба, по левую плавно спускался склон неглубокой промоины. Дна не видно из-за плотной стены орешника. На развилке камень — замшелый обломок скалы. Вокруг безмятежная тишь.
— Откуда стреляли? — спросил Ларс у барона.
— Из леса. Все случилось очень быстро.
Удобное место, ничего не скажешь. Заранее разглядеть укрывшегося в чаще не выйдет. Зато у засевшего на позиции стрелка развилка, будто на ладони, и достаточно времени прицелиться.
— Аксель! Руди! — позвал ленсман. — В лес! Осматривайте все вокруг!
Он и сам полез в чащобу. Барон замешкался, с гримасой взирая то на бурелом, то на щегольской светлый пиджак и начищенные до блеска высокие сапоги. Любопытство пересилило. Вскоре Свейн Дальвейг осторожно пробирался по ельнику, шипя сквозь зубы, когда наглые ветки осмеливались задевать его лицо.
Далеко лезть щеголю не пришлось.
Здоровенная ель раскинула колючие лапы, словно шатер. На хвойной подстилке валялись обрывки бумаги. Ларс нагнулся, поднимая улику. Подошедший барон щелчком сбил с рукава кусочек коры.
— Что такое?
— Кажется, остатки бумаги для пыжа. Возможно, он стрелял отсюда. Смотрите, дорога видна отлично.
