В тисках тлена - Юрий Борисович Салов
Его крик разорвал ночную тишину как нож. Внизу мгновенно поднялся ад. Грохот опрокидываемой мебели, дикий, хриплый вопль Александра: «Сын! Петя!», громкий мат Ивана, испуганный вскрик бабки Агафьи. Задребезжали стекла распахиваемых окон.
Игорь не ждал. Он сломя голову бросился вниз по лестнице, в сени. Дверь в дом была распахнута настежь. В горнице царил хаос. Александр, с безумными глазами, в одних подштанниках, схватил свой тесак и бросился к двери. Иван, спотыкаясь, хватался за топор. Бабка Агафья что-то кричала, тыча пальцем в темноту.
Игорь выскочил на крыльцо первым. Никифор и Петя уже были у калитки. Они обернулись на крик. Лицо Никифора в лунном свете было невыразительным, пустым. Лицо Пети… оно было бледным, с закрытыми глазами. Мальчик шел, как во сне. Никифор толкнул калитку. Она открылась с тихим скрипом. Они шагнули за ограду.
— Нет! — заревел Александр, выскакивая на крыльцо за Игорем. Он ринулся вперед, как подстреленный зверь, тесак в руке. Иван — следом, тяжело дыша.
Погоня была отчаянной и безнадежной с самого начала. Игорь, Александр и Иван бежали через огород, спотыкаясь о кочки, о грядки, о кусты малины. Лунный свет обманывал, тени путали ноги. Впереди, метрах в тридцати, две фигуры двигались к лесу. Не бежали. Шли. Но их шаг был неестественно быстрым, плавным, как будто они скользили над землей. Расстояние не сокращалось. Оно… увеличивалось.
— Петя! Сынок! Остановись! — вопил Александр, голос его рвался от ужаса и бессилия. — Вернись! Батя, остановись! Отдай его!
Никифор не оборачивался. Петя не реагировал. Они подошли к самой кромке леса, черной стене под луной. Никифор легко отстранил ветку. Они скользнули в черноту между стволов. И… растворились. Исчезли. Как будто лес поглотил их без звука.
Александр вскрикнул, как раненый, бросился к тому месту. Он влетел в чащу, размахивая тесаком, сшибая ветки, крича имя сына. Иван последовал за ним, зовя брата, предупреждая о буреломе. Игорь остановился на опушке, задыхаясь, сердце выскакивало из груди. Он смотрел в черную пасть леса. Туда, где только что исчезли дед и внук. Ни шороха. Ни вспышки света. Ничего. Только непроглядная тьма и запах хвои, сырости и… чего-то приторного.
Попытки Александра и Ивана найти хоть какой-то след в лесу были тщетны. Они метались, кричали, рубили тесаком и топором кусты, светили керосиновой лампой, которую Иван схватил на бегу, в черноту. Следов не было. Ни отпечатков ног на влажной земле у опушки, ни обломанных веток. Как будто Никифор и Петя не вошли в лес, а испарились.
Игорь стоял на опушке, чувствуя, как холод проникает в самое нутро. Он видел это своими глазами. Увод. Исчезновение. Мистическую силу, против которой топоры и тесаки были беспомощны. Никифор взял свое. Он увел внука туда, «где тепло». Где его место. В небытие? В свою нежить?
Они вернулись в дом молча, понуро, как побитые псы. Александр шел, почти не поднимая ног, последним, вслед за Иваном. В доме горел свет. Татьяна стояла посреди горницы, бледная, в измятой ночной рубахе. Она смотрела на вошедших, не спрашивая. Ответ был написан на их лицах — на искаженном страданием лице мужа, на опущенных глазах Ивана, на потрясенном лице Игоря. Ее руки медленно поднялись, прикрыли рот. Ни крика. Ни слез. Только тихий, сдавленный стон вырвался из ее горла. Она медленно опустилась на лавку, потом завалилась на бок, прислонившись к стене. Ее тело содрогалось от беззвучных рыданий.
Бабка Агафья сидела в красном углу. Перед ней на столе лежал тот самый осиновый кол. Она не молилась. Она смотрела на кол, потом на икону Богородицы с младенцем, тускло мерцающую в свете лампадки. На ее морщинистом лице не было ни надежды, ни отчаяния. Было лишь каменное, безразличное понимание: все кончено. Ритуалы не помогли. Молитвы не достигли небес. Внук был уведен. Дом опустел. В красном углу горел огонек, но он освещал лишь пустоту и бессилие живых перед лицом древнего, проголодавшегося зла, пришедшего из-под земли и ушедшего обратно во тьму, уводя с собой свою жертву.
Глава 9
Рассвет нового дня ворвался в Глухово с какой-то неприличной яркостью. Солнце, прорвавшееся сквозь разорванные тучи, било лучами по мокрой земле, заливая дворы и лес ослепительным, почти циничным светом. Воздух, промытый ночным ливнем, пах смолистой хвоей, прелой листвой и испарениями от земли.
Игорь вышел на крыльцо первым, еще до того, как в доме зашевелились. Он не спал. Он сидел на краю кровати, слушая тихие голоса Александра и Татьяны, доносившиеся снизу, и гулкую тишину из комнаты, где раньше спал Петя. Он обдумывал слова Никифора: «Покажу… где тепло. Где тебе место…»
Он увидел Ивана. Тот стоял у калитки, спиной к дому, уставившись в сторону леса. Его поза — ссутуленная, с опущенными плечами — говорила сама за себя. Игорь подошел. Не спрашивая. Они стояли рядом, молча, глядя на плотную стену деревьев, куда ночью растворились двое. Солнечный свет играл на влажной хвое, делая лес коварным и красивым.
— Надо искать, — хрипло проговорил Игорь. Голос его был чужим. — Уже светло.
Иван лишь кивнул, не отрывая взгляда от опушки. Он не говорил, что уже искал на рассвете. Что обошел огород, заглянул в сарай, прошел вдоль забора. Что знал — там, в лесу, искать нужно не живого.
Они тихо позавтракали вместе с Александром. Тот вышел из комнаты, бледный, с впалыми глазами, но не сломленный. Вчерашние события словно выжгли из него все чувства, оставив только холодную, каменную решимость. Он молча взял тесак, не глядя ни на кого. Его движения были точными, лишенными лишних жестов. Пора было действовать.
Они вошли в лес молча, по той же тропе, по которой бежали ночью. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, создавая пятна света и тени. Лес пах свежестью и жизнью. Этот контраст с тем, что они искали, был невыносим. Игорь шел следом за братьями, его обуревали сложные чувства. Он боялся того, что они найдут. Боялся еще больше, если не найдут ничего.
Нашли быстро. Недалеко от опушки, под разлапистой старой елью, где тень была особенно густой. Маленькая фигурка в белой, теперь грязной и мятой ночной рубашке. Лежала на боку, как будто уснула. Петя.
Александр замер, как вкопанный, метрах в десяти. Его дыхание остановилось. Иван сделал шаг вперед, потом остановился, сглотнув ком в горле. Игорь подошел ближе, превозмогая
