Л. Н. Толстой как школьный учитель - Эрнест Кросби
Читать книгу Л. Н. Толстой как школьный учитель - Эрнест Кросби, Жанр: Воспитание детей, педагогика. Читайте книги онлайн, полностью, бесплатно, без регистрации на ТОП-сайте Vse-Knigi.com
Название: Л. Н. Толстой как школьный учитель
Автор: Эрнест Кросби
Дата добавления: 21 октябрь 2025
Количество просмотров: 7
Возрастные ограничения: Обратите внимание! Книга может включать контент, предназначенный только для лиц старше 18 лет.
Перейти на страницу:
картинно описывает один такой случай ухода, на втором или третьем послеобеденном классе. И вот два или три мальчика забегают в комнату и спеша разбирают шапки. "Что вы ?" --Домой. -- "А учиться? Ведь пение!" -- А ребята говорят домой, отвечает один из мальчиков ускользая со своей шапкой. --"Да кто говорит ?" --Ребята пошли! --"Как же так? - спрашивает озадаченный учитель, приготовивший свой урок - Останься!" Но в комнату вбегает новый мальчик с разгоряченным, озабоченным лицом. "Что стоишь? --сердито нападает он на удержанного, который в нерешительности заправляет хлопки в шапку: --Ребята уже во-он где, у кузни уж небось". -- Пошли? --"Пошли". И оба бегут вон, из-за двери крича: "Прощайте, Иван Иванович!" "И кто такте эти ребята, которые решили идти домой, как они решили ? -- Бог их знает. Кто именно решил, вы никак не найдете. Они не совещались, не делали заговора, а так вздумали ребята домой. "Ребята идут!"-- и застучали ножонки по ступенькам, кто котом свалился со ступеней и, подпрыгивая и бултыхаясь в снеге, обегая по узкой дорожке друг друга, с криком побежали домой ребята". Такие случаи повторяются раз и два в неделю. Оно обидно и неприятно для учителя -- кто не согласится с этим, но кто не согласится тоже, что вследствие одного такого случая, насколько больше значения получают те пять, шесть, а иногда семь уроков в день для каждого класса, которые свободно и охотно выдерживаются каждый день учениками! Сколько помех приходилось им нередко преодолевать, чтобы насытить свою жажду знания! В школе Толстого совсем не знали, что такое леность. Наверно, если бы и везде ходить в школу считалось не обязанностью, а привилегией, то дети гораздо выше ценили бы школу; если бы и везде ученики могли уходить домой, когда им угодно, то самое чувство свободы заставляло бы их оставаться в школе. Их не толкала бы туда насильственная власть; их притягивала бы туда личность учащего. Вне школы между Толстым и его учениками поддерживалась величайшая дружба. Обыкновенно уроки продолжались до половины девятого, причем последние часы посвящались пению, чтению, физическим опытам и т. п. Опыты доставляли мальчикам особенное удовольствие. После уроков Толстой хаживал гулять с ними по снегу, причем они доходили иногда до опушки леса, но в лес не входили, боясь волков. Он рассказывал им разные истории и обсуждал с ними серьезнейшие жизненные вопросы, в которых эти крестьянские мальчики выказывали столько же понимания, сколько самые ученые и начитанные люди. "Зачем рисование?" - спросил раз один из мальчиков на такой прогулке. "Зачем искусство ?" --Толстой не нашелся, что ответить. "А зачем палка? зачем липа?" - спросил другой мальчик, Семка, постукивая палкой по липе. "Стропила сделать"... "А летом зачем липа, покуда она не срублена ?" И таким путем естественно подошли к решению вопроса об отношении красоты к пользе, к пониманию того, что красота дерева - достаточное оправдание для его существования. Один из мальчиков заметил, что жалко рубить дерево, потому что оно живое. "Ведь это все равно что кровь, когда из березы сок пьем", сказал он. И подолгу они гуляли таким образом, ведя серьезные разговоры, причем один из мальчиков обыкновенно ласково держал Толстого за руку. ГЛАВА VI Методы обучения. Школа в Ясной Поляне была бесплатная. Всех учеников было до сорока, но редко бывало больше тридцати вместе. Девочек - от трех до пяти. Возраст учеников колебался между семью и тринадцатью годами; кроме того, бывали взрослые, которые желали пополнить недостаток образования. Учителей было четверо, уроков в день шесть или семь. Толстой пользовался своей школой как бы лабораторией для опытов. Он не предпринимал ничего без проверки обычаев и традиций, установившихся в каких-либо областях мысли или деятельности, и этой проверкой он занимался также и в деле воспитания. Толстой, как мы видели, рано пришел к убеждению, что опасно смотреть на школу, как на дисциплинированную роту солдат, одинаково исполняющих одни и таз же приказания. По его мнению, свобода и внешний беспорядок необходимы для развития индивидуальных особенностей каждого ученика. Он сравнивал свой способ преподавания с преподаванием деревенского дьячка и в результате сравнения пришел к следующим трем заключениям: 1) учитель всегда невольно стремится к тому, чтобы выбрать самый для себя удобный способ преподавания; 2) чем способ преподавания удобнее для учителя, тем он неудобнее для учеников; 3) только тот образ преподавания верен, которым довольны ученики. А чтобы ученики были довольны, нужно принимать в соображение их индивидуальные различия и их природные склонности. Старая школьная система, основанная на изучении грамматики, показалась Толстому бессмысленной. Грамматические правила изучаются для того, чтобы уметь правильно говорить, но, очевидно, возможно говорить правильно, не зная правил, а отсюда изучение их сводится только у умеренному упражнению, которое можно приурочивать к чему-либо более полезному. Он признал за лучший способ изучения языка - практиковаться в сочинениях. В первом и втором классах выбор сочинений предоставлялся самим ученикам. Любимым предметом для сочинений в первом и втором классах была история Ветхого Завета, которую ученики писали два месяца после того, как ее им рассказал учитель. В первом классе пробовали давать сочинения на заданные темы: описания хлеба, избы, дерева, но, к удивлению учителя, требования эти доводили учеников почти до слез и, несмотря на помощь учителя, подразделявшего описание хлеба на описание о его произрастании, о его производстве, об употреблении, - они решительно отказывались писать на темы такого рода, и ежели писали, то делали непонятные, безобразнейшие ошибки в орфографии, языке и смысле. Тогда Толстой изменил способ и попробовал задать описание каких-нибудь событий, И все ученики обрадовались; им было гораздо труднее описать свинью, горшок стол, чем целые, взятые из воспоминаний, рассказы. "Учителю, - говорит Толстой, -- кажется легким самое простое и общее, а для ученика только сложное и живое кажется легким". "Все учебники, -- говорит Толстой, -- начинаются с общих законов: учебники языка - с определений, история -- с разделения на периоды, даже геометрия -- с определения понятия пространства и математической точки". Но общие идеи всего труднее для понимания, а ребенок должен начинать с чего-нибудь простого, отвечающего его понятиям. "Для того, чтобы определить стол или лавку, нужно стоять на высокой степени философско-диалектического развития, и тот же ученик, который плачет над сочинением о лавке, прекрасно опишет чувство любви или злобы, встречу Иосифа с братьями или драку с товарищем". Предметами сочинений выбирались сами собою описания событий, отношения
Перейти на страницу:
