Почему мы уверены. Разумных причин для веры в Бога гораздо больше, чем вы думали - Сергей Худиев

Объективный эстетический аргумент

Рассмотрим сначала объективный эстетический аргумент. Тот же Хитченс призывает нас обратить внимание на то, что вселенная прекрасна. Мы воспринимаем красоту как некое объективное свойство мироздания. Даже атеист описывает звезды и галактики как «таинственные, прекрасные и повергающие в трепет». Даже он говорит так, как будто красота – это объективное свойство мироздания, которое мы признаем; не нечто, что мы привносим от себя, но то, что реально присутствует в мире.

Но откуда в мире может быть красота? Вселенная без Бога, вселенная, в которой нет ничего, кроме материи, бесконечно вращающейся по неизменным законам, не может породить красоты, потому что у безличной материи не может быть эстетических предпочтений. Такие предпочтения могут быть только у Личности, Художника и Строителя всего.

Приняв атеистическую картину мира, мы были бы вынуждены принять, что в мироздании как таковом нет ни величия, ни красоты, ни смысла, ни цели; всё это – не более чем наши оценки и субъективные переживания. Правильны ли это оценки? Это бессмысленный вопрос, как бессмысленно само мироздание. Бессмысленно спрашивать, правильно ли вы понимаете текст, если это и не текст вовсе, а случайная россыпь точек. Бессмысленно задаваться вопросом, смогли ли вы по достоинству оценить красоту звездного неба, если в звездах просто нет никакой красоты, которую можно было бы оценивать.

Но если вы признаете во Вселенной подлинную, объективную красоту, вы тем самым признаете некий стоящий за ней творящий разум, который предпочитает красоту, а не уродство.

Еще язычник Платон в диалоге «Тимей» говорит о том, что космос – прекраснейшая из возникших вещей, а его Устроитель – наилучшая из причин.

Субъективный эстетический аргумент

Этот вариант эстетического аргумента обращается к нашей способности переживать и ценить красоту. В материалистической картине мира все наши способности – не только телесные, но и те, что мы относим к духовной составляющей нашей личности, – есть плод эволюции, то есть процесса, в ходе которого качества, полезные с точки зрения продвижения генов, закреплялись, а неполезные отсеивались.

Можно приискать эволюционное объяснение тому, что, например, лица противоположного пола кажутся нам красивыми (гены хотят продвинуть себя), или что вид накрытого стола радует глаз (эволюция велит нам хорошо питаться). Но это может как-то объяснить только очень узкий сегмент нашего эстетического опыта. Далекие галактики, ниагарский водопад или осенний лес несъедобны и вряд ли сексуальны; отыскать эволюционный смысл в нашей способности ценить их едва ли возможно. Есть гораздо более простое объяснение: эта способность видеть и ценить красоту вложена в нас нашим Создателем.

Ваши рассуждения будут хороши и основательны, если вы сумеете дать объективное определение красоты.

В этом нет необходимости, потому что мы исходим из общего для нас, верующих и атеистов, эстетического опыта.

Но у людей разные представления о красоте! Представители некоторых культур (или даже субкультур) могут так «красиво» нарядиться и накраситься, что непривычный человек испугается…

Чья-то эстетическая неразвитость не отменяет того, что люди эстетически развитые способны воспринимать красоту и видеть ее в одном и том же. Бах – великий композитор: это могут воспринять как верующие, так и атеисты. Кому-то, возможно, Бах покажется скучным, ему будут гораздо интереснее песенки-однодневки. Но это никак не отменяет опыта других людей, которые, независимо от их веры или неверия, способны оценить музыку Баха.

Точно так же встречаются грубые люди, неспособные оценить красоту природы; но их эстетическая неразвитость никак не ставит под вопрос опыт тех, кто может наслаждаться этой красотой.

В мире также много уродства. Не должны ли мы сделать из этого вывод, что предполагаемый Создатель мира любит уродство?

Уродство не обладает самостоятельным бытием, оно существует только на фоне красоты. Это порча, нехватка, умаление. Мы можем сказать, что вандал «изуродовал» картину, или раны «изуродовали» человека, или плохая постановка «изуродовала» пьесу – только при условии, что существует правильный, «неизуродованный», первозданный образ картины, человека или пьесы. «Уродство» – это когда что-то пошло не так, сломалось, испортилось. Как и зло вообще, уродство несубстанционально, это дыра, порча, как прореха в штанах или дупло в зубе. Это не что-то созданное, а порча в созданном. С христианской точки зрения это результат греха, но и в любой другой картине мира уродство – это что-то вторичное. Это нехватка красоты там, где она должна быть, как тьма – это нехватка света. Поэтому уродство, в отличие от красоты, ничего не доказывает.

Наше переживание красоты – это всего лишь субъективные реакции в цепочках наших нейронов. Почему вы решили, что они должны отражать какую-то объективную реальность?

По двум причинам. Во-первых, мы делаем какие-то утверждения о реальности на основании нашего опыта. Наш опыт может быть иллюзорным: например, мы можем увидеть воду на дороге и, подъехав, убедиться, что это мираж. Но, чтобы объявить какой-то опыт иллюзорным, мы должны сопоставить его с каким-то более достоверным опытом. Например, воду, которую мы увидели издалека, – с сухой пустыней, которую мы обнаружили на месте. На каком основании мы могли бы утверждать, что наш опыт красоты иллюзорен и ему ничего не соответствует в реальности? Если мы говорим: «на самом деле туманность Андромеды не красива, это только чисто субъективная реакция в твоих нейронах», – то откуда мы берем это «на самом деле»? Как мы в этом убедились? «Весь наш опыт сводится к реакциям в цепочках нейронов» – утверждение, которое является предметом веры, и притом, как мы уже рассматривали, предметом крайне спорным.

Во-вторых, даже атеисты воспринимают красоту как некую объективную ценность и постоянно высказываются именно в этом ключе. Когда атеист Кристофер Хитченс призывает нас взглянуть на фотографии галактик, он едва ли хочет обратить наше внимание на реакции в его личных нейронах – он призывает нас восхититься красотой вселенной. Когда Докинз негодует на талибов, разрушивших старинные статуи Будды, он не хочет сказать: «ой, это производит неблагоприятные реакции в моих нейронах». Он явно имеет в виду, что разрушен прекрасный памятник, и это объективно, в реальности, немалая потеря.

И в этом случае, как во многих других, атеизм предстает перед нами как мировоззрение, которого невозможно придерживаться последовательно.

Космологический аргумент: можно ли объяснить существование Вселенной без Бога?

Вселенная требует причины, и эта причина – Бог

Объяснить – значит указать причину. Вселенная требует причины, и эта причина – Бог. Об этом говорит космологический аргумент.

Его можно кратко сформулировать