Мертвецы и русалки. Очерки славянской мифологии - Дмитрий Константинович Зеленин
В селе Пришибе Царевского у. Астрах. губ. «в Духов день чинили проводы русалки. Одна из бесстыдниц наряжалась в безобразную одежду наподобие мужика, пачкала лицо сажей, и такую-то русалку, прыгающую до беснования, провожала ватага пьяных баб с громом в заслоны, с гармоникой и плясовыми песнями»[996].
В Чембарском у. «в вешнее заговенье вечером провожают русалку за околицу, с пляскою под дудки и с песнями»[997].
Соответствующие белорусские обряды отличаются наличностью горящих костров, через которые в одном случае прыгают парни. В этом последнем случае все девицы, увидев парней, изображают, по-видимому, себя русалками и бросают в парней свои русалочьи венки; прыганье парней через костры – оберег от этих русалок. (Так же понимается кое-где и прыганье через купальские костры: см. § 57.)
Обряд провожания русалки в Речицком у. исполняется или в Петровское заговенье, или в день Ивана Купала. Парни и девушки собираются в лесу и раскладывают несколько костров один за другим в ряд; выбрав одну из девушек, наиболее красивую, убирают ей голову венком из цветов и трав и, став по обе стороны ее, поют песни. Украшенная цветами девица называется русалкой. Пропев несколько песен на месте, девушки вместе с русалкой удаляются к ручью. Здесь они поют и гадают, а затем русалка снимает с себя венок, вешает его на дерево, и вся компания возвращается к кострам. Здесь продолжаются игры и пение[998].
В Гомельском у. Могилевской губ. «на первый день Петрова поста, к вечеру, девушки плетут себе венки и выбирают из своей среды самую статную, крепкую и высокую девушку в русалки, которую они самым тщательным образом убирают цветами и лентами. Затем вечером, когда уже взойдет луна, девушки в белых сарафанах и монистах, с распущенными волосами, переплетенными лентами, надевают себе на голову изготовленные венки, становятся в ряд, взявшись за руки, русалка впереди, и с пением песни:
На гряной недели
Русалки сидели.
Провяду русалок
Из бору до бору,
В зилену дуброву,
Русалки щоб ни лоскотали,
В зиму ни ликалы,
В летку ни пужали, —
идут длинной вереницей за село, к нивам. На пути передняя пара подымает в виде дуги руки, под которыми, наклонившись, проходят все остальные. Это проделывают все, следующие за первой, пары. Пройдя версты с две за село, между нив, к кустарнику, девушки останавливаются. В это время парни, едущие в ночное, нагоняют танок. Они тотчас слезают с коней, пускают их на потраву, а сами на скорую руку складывают из кустарника костры и начинают прыгать через них (как в некоторых местах на Ивана Купалу). Девушки проворно бросают на них венки и разбегаются. Русалка их ловит и кого поймает, того щекочет. Затем заводят разные игры, в которых принимают уже участие и парни, разбиваются на пары, как это делается в Малороссии. Наигравшись и наплясавшись до усталости, вся компания садится вокруг еще горящего костра и поет веснянки и „гряные” песни»[999].
Из того же Гомельского у. мы имеем еще и другое описание данного обряда. К вечеру 24 июня (день Ивана Купалы) приурочивается русальный обряд. Девушки выходят из деревни, избирают из своей среды русалку и с песнями вьют венки. Самый большой венок надевают на голову русалке. Выбирают также маленькую девочку, которая называется дочерью русалки, и в то же время делают соломенное чучело наподобие человека. Когда все готово, русалка с распущенными волосами остается в одной сорочке, а если она посмелее, то раздевается и донага. Русалка со своей дочерью становится во главе компании с песнею: «Поведу я русалочку до бору, а сама вернуся до дому. Проведу русалочку и в темный бор, а сама пойду и в татков двор». Добежав до поля, раскладывают большой костер, бросают в него соломенное чучело, прыгают вокруг костра и поют купальские песни[1000].
Семик
Проводы русалки, представленной в виде чучела, очень редкий обряд. Он весьма близок с «похоронами русалки» и, по-видимому, слился с этими похоронами, которые мы рассматриваем особо (§ 55, ср. 56). Мы имеем только три описания этого обряда; во втором чучело зовется русалкой, но сожжение его может быть рассматриваемо и в смысле похорон, и только отсутствие других принадлежностей похоронного обряда дает нам основание включить его сюда.
В селе Чубаровке Сердобского у. Сарат. губ. русалки происходят «на заговенье пред Петровым постом. В обряде участвуют главным образом старухи; они берут ржаной сноп, приделывают руки, обряжают по-бабьи, кладут на носилки, вопят и несут чучело-русалку в ржаное поле, где оставляют на меже. Во время шествия с чучелом-русалкой несколько раз поют песню:
Уш ты свет мая Кастрама,
Гасударыня Кастромушка была,
Ни Кастромушка, кумушка мая!
Ни пакинула при нужди ты миня,
При нужди, при старасти[1001].
Это, почти безусловно, похороны, и только на основании народного названия обряда «проводами» мы помещаем его здесь. К тому же это похороны, хотя и с воплем, но не настоящие: покойника ни закапывают, ни топят, ни жгут, а оставляют в поле (в любимом русалками ржаном поле) на меже; так хоронили в старину заложных покойников «на границе полей», не закапывая труп в землю, а оставляя его на поверхности земли (§ 21 и 22).
«Русальское заговение в Рязанском у. справляется следующим образом. После обедни, едва только успеют крестьяне пообедать, как несколько лиц, более других знающие народные обычаи и радеющие об ежегодном их выполнении, начинают бегать от одного дома к другому, приглашая молодых баб и девок на площадь среди села; вскоре молодежь, разодетая в лучшие наряды, сходится в назначенное место и проводит здесь время до вечера в песнях, хороводах и играх. В сумерки делается чучело женщины, называемое русалкой; его несут избранные женщины вдоль села и, в сопровождении поющей толпы, выносят далеко из села, где уже заранее бывает приготовлен ребятишками большой костер из дров и хвороста, который, по прибытии русалки, зажигается. Когда он достаточно разгорится, в него бросают чучело и начинают поочередно прыгать через огонь. Каждый перескочивший через пылающий
