Кавказ. Выпуск XXV. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе - Семен Броневский

число наличных денег выручают они от продажи пленников и лошадей. Кабардинцы производят торг пленниками чрез посредство закубанцев, скрытно от российского начальства, дабы избегнуть обязанности выдавать пленников христианского исповедания на выкуп за положенную цену. Богатейшие черкесские князья мало пользуются своим имуществом. Действительная их собственность и богатство заключаются в добром коне, исправном оружии и в воображаемом счастье, которое зависит от удачных воровских поисков.

Науки. Черкесы своих письмен не имеют. По принятии магометанского закона, обучаются арабской грамоте и пишут арабскими буквами, татарским наречием, называемым тюркю, которое весьма употребительно у черкесов; но для изображения собственного своего языка сии буквы признают недостаточными, по причине множества согласных двух звучных букв наподобие: пш, ч, дз, дж, затрудняющих выговор черкесского языка. По образу жизни и воспитанию своему черкесы не имеют охоты к учению, да и времени к тому недостает; из князей даже редко кто умеет порядочно читать и писать. Следовательно, все науки их, состоящие в толковании Алкорана, находятся в руках духовных; однако, судя по врожденной понятливости и остроумию, примечаемым в черкесах, должно думать, что не в продолжительное время они могли бы поравняться с просвещенными народами, если б победили свои закоренелые предрассудки. Многие из кабардинцев, почти самоучкой от обращения с русскими, умеют читать и писать по-русски, а говорят так чисто, что никакого различия с коренным россиянином не можно заметить.

Ремесла. Какие ремесленники потребны черкесам для ограниченного круга их надобностей, те у них и есть, а именно: кузнецы, оружейники, седельники, скорняки, ременщики и серебряного дела мастера. Сии последние наводят чернь с золотой насечкой на серебре и стали для конских уборов и других оружейных украшений, на такой же образец и едва ли с меньшим искусством в отделке, как работают в Великом Устюге. Казаки весьма уважают черкесские седла и стараются снабжать себя оными, в рассуждении отменной легкости и прочности, деревянных арчагов и прочности кожаных тебеньков, служащих вместо чепрака. Черкесы приготовляют также порох, и всякий для себя делает селитру из быльника (бурьян), в июле собираемого, который, очистив от листьев и отростков, один стебель сжигают. Остальные для домашнего быта нужные ремесла отправляют женщины: ткут сукно (чекмень) и ковры, валяют войлоки и бурки, шьют женское и мужское платье, тапки, башмаки (чирики), делают шелковые с серебром и золотом тесьмы для обивки кафтанов и шапок; из дикой конопли выделывают толстые нитки, но полотна ткать не умеют, чаятельно потому, что не сеют вовсе льна.

Торговля. Вдоль по российской границе, начиная от Моздока до устья Кубани, торг и мену производят с черкесами нахичеванские, кизлярские и моздокские армяне следующими товарами. К черкесам отпускают: холсты, набойки, выбойки бумажные, аладжи, бурмети, бязи, китайки, сукна в малых кусках и обрезках, юфти, опойки черные и красные, канифасы, тик, чугунные котлы, сундуки, окованные жестью и простые, ларчики, жестяные кувшины, кружки, ковши, крашеные шелки, иголки, миски деревянные под лаком и простые и еще некоторые мелочи. Взамен сих товаров получают от черкесов: воловьи шкуры, овчинки, медвежьи кожи, волчьи, лисьи, заячьи, куньи, выдровые, воск, мед, лошадей, рогатый скот, овец, овечью шерсть, узкое сукно (чекмень) и шитые из оного кафтаны под тем же именем чекменей, бурки, войлоки (кошмы), коровье масло, фрукты и другие съестные припасы. Купцы, приезжающие из Царьграда и Анатолии к Анапе и Суджук-Кале, привозят большей частью соль, юфть, бумажные товары низкого разбора и другие мелочи: выменивают у черкесов и покупают за наличные деньги обоего пола пленников, пальмовое дерево, воск, мед, звериные кожи и прочие товары, о коих выше сказано.

Торги с черкесами по российской границе производятся в крепостях Моздок, Прочно-Окопск, Усть-Лабинск и в Екатеринодаре на наличные деньги и меной товаров, соль есть главнейшая для них потребность. По распоряжению правительства отпускают соль кабардинцам и другим России подвластным народам за умеренную плату из маджарских соляных озер, для продовольствия закубанцев привозят соль из фанагорических соляных озер в четыре меновые двора, для сего учрежденные на Кубани: при редуте Изрядном Источнике, при Екатеринодаре, при Гудовичевой переправе и на Бугасе, где производятся казенная продажа соли и меновой торг с черкесами, смотря по обстоятельствам пограничным. Пошлины платятся как за привозные, так и за отпускаемые товары российскими купцами. Товары производятся не караванами, но малыми частями и в разные времена года неопределительно, а потому армяне ездят сами внутрь гор для развозки своих товаров под покровительством наемного кунака. Дабы получить право торговать при переезде из одного владения в другое, они обязаны давать подарки князьям из чести, и сверх того везде платить произвольные пошлины.

По показаниям таможенным, цена привезенных товаров к Усть-Лабинской таможне и Прочно-Окопской заставе не превосходит 10 тысяч рублей в год; отпуск и того менее. С включением торгов, производимых в Моздоке, где снята таможня, и в четырех меновых дворах на Кубани можно полагать с вероятностью, что весь торг с черкесскими областями, привоз и отпуск простирается до 30 тысяч рублей в год, за исключением соляной продажи, которая составляет особенную статью, и лошадей, покупаемых беспошлинно. Но, присовокупив к тому оба сии предмета и сверх того еще тайные провозы, которые весьма обыкновенны в рассуждении обширности границ и проворства черкесов, можно, кажется, сию сумму утроить или круглым счетом положить до 100 тысяч рублей. Во всяком случае, сии приблизительные вычисления подают понятие в самом пространнейшем смысле о маловажности торгов с черкесами. Не только бедность в наличных деньгах и недостаток рукоделий, но и предрассудки их не позволяют им заниматься постоянно торговыми оборотами, вменяя себе в стыд купеческое звание и продавая избытки своих произведений только в случае крайней надобности в деньгах или вещах, необходимо нужных. Однако Пейсонель представляет прежние в Крыму процветавшие торги с черкесами и кубанскими татарами в ином виде. В его время (1753 г. до 1760 г.) из черкесских земель (Черкесия) привозилось чрез Тамань в Кафу: до ста тысяч центнеров (десять миллионов фунтов) овечьей шерсти, сто тысяч кусков сукна, называемого чекмень, пять или шесть тысяч шитых чекменей; до шестидесяти тысяч суконных портков (халваров), двести тысяч войлочных епанчей, называемых япенджи (те же бурки), пять или шесть тысяч бычьих соляных кож, пять или шесть тысяч центнеров хорошего меду и пятьсот центнеров абазинского пьяного меду; семь или восемь тысяч ок (три фунта) воску, пятьдесят тысяч куньих шкур, сто тысяч лисьих, три тысячи медвежьих и пятьсот тысяч овечьих. Не говоря о невольниках, лошадях и прочих предметах, все, здесь поименное, составило бы по нынешним ценам с лишком на два миллиона рублей отпускных товаров из черкесских областей. Воспоследовавшие политические