Хроники и документы времен Столетней войны - Коллектив авторов
Как-то раз эти фламандцы отправились в грабительский набег под Сент-Омер. Обуреваемые жаждой наживы, они вломились во многие дома, стоявшие на окраине городского предместья, и стали грабить все, что попадалось им на глаза. Некоторые французские рыцари, находившиеся в гарнизоне Сент-Омера, вышли через ворота, обращенные в другую сторону, с шестьюдесятью латниками и тремя сотнями бригандов. Обойдя вокруг города, они вышли прямо на этих фламандцев, которые уже так увлеклись грабежом и разбоем, что расхаживали, не соблюдая никакого порядка и не слушаясь ничьих команд. Едва их завидев, французы врезались в их разрозненные толпы и учинили большую бойню. Некоторые фламандцы тут же обратились в бегство и мчались наперегонки до самого лагеря, раскинутого под Касселем. Французы же вернулись в Сент-Омер очень веселые, поскольку считали, что им выпала большая удача.
И вот случилось с этими фламандцами, стоявшими лагерем под Касселем, одно весьма удивительное происшествие. Доселе еще никому не приходилось слышать о такой диковине! Это случилось именно в ночь после того, как фламандцы потерпели разгром под Сент-Омером. Примерно в полночь, когда все фламандцы спали в своих шатрах и палатках, на них вдруг напал необоримый ужас и страх. Как оглашенные, вскочили они на ноги, а затем принялись валить свои шатры и палатки и кидать их на повозки. Средь них царило такое смятение и такая спешка, что они не дожидались друг друга и стремительно бежали, не выбирая путей и дорог. Ни военачальник мессир Робер д'Артуа, ни его приближенные не сумели убедить их остановиться или задержаться хотя бы настолько, чтобы они могли сказать, что с ними случилось. Те, кто не успевал собраться, побросали свои шатры и палатки и бежали вслед за другими. Прежде, чем рассвело, они уже удалились на расстояние двух лье, и никто из них не остался с мессиром Робером д'Артуа, несмотря на все его уговоры и просьбы[376].
Когда мессир Робер увидел, что все бесполезно, то не пожелал оставаться средь своих врагов, как раз в том месте, где его так ненавидели[377]. Потихоньку уехав оттуда вместе со своими приближенными, он продолжал путь, пока не прибыл к королю Эдуарду под Турне. Его рассказ о случившемся вызвал всеобщее изумление. Вскоре туда мало-помалу, разрозненными толпами, прибыли и фламандцы, бежавшие из-под Касселя. Присоединившись к фламандцам, которые осаждали город, они поведали о своем диковинном происшествии, но не могли объяснить, как и почему это с ними случилось, точно они были околдованы.
Примерно в час прим жителям Сент-Омера стало известно, что фламандцы ушли. Тогда они устремились к тому месту, где был раскинут их стан, и нашли великое множество повозок, коней, палаток и всякого снаряжения, а также огромные запасы хлеба, вина и прочего продовольствия. Все это они доставили в Сент-Омер и очень выгодно сбыли с рук, что принесло им великую радость и немалую прибыль.
Глава 38
О том, как король Франции раскинул лагерь в двух лье от Турне, чтобы снять с него осаду
Осада Турне длилась довольно долго, и осаждавшие весьма этим тяготились, несмотря на то, что все необходимые припасы в большом изобилии поступали к ним из Фландрии, Брабанта и других земель как по реке Л'Эско, так и посуху, в обозах. Защитники города, напротив, испытали бы великие лишения, если бы своевременно не приняли меры, ибо к ним уже нельзя было ничего доставить, а король Франции медлил с оказанием помощи. Проведя по этому поводу совещание, они выслали из города, прямо во вражеский лагерь, всех людей — мужчин, женщин и малых детей, — которые были бесполезны в деле обороны и не имели достаточных средств, чтобы пережить осаду. Если бы сеньоры и добрые латники, защищавшие город, не приняли этих мер, горожане не продержались бы столь долго, ибо они видели, что их запасы очень быстро истощаются, и сильно тревожились, не получая вестей о скорой помощи со стороны короля.
Король Филипп Французский с большой болью узнавал о лишениях, которые приходилось терпеть его людям в Турне, и видел, что враг своими действиями наносит ему тяжкое оскорбление. Поэтому он разослал по всему своему королевству, из конца в конец, строжайшее и прегрозное повеление, чтобы никто не смел оставаться дома, ни стар, ни млад, и все шли бы к нему в Аррас на военный сбор, за исключением лишь тех, кого он разослал по своим крепостям. Воины стали прибывать изо дня в день, отряд за отрядом. По прибытии они располагались на постой в полевых селениях под Аррасом, в стороне, обращенной к Дуэ. Одновременно с этим названный король послал самые теплые письма к благороднейшему королю Богемскому[378], мессиру Адольфу Маркскому — епископу Льежскому[379], епископу Мецкому[380], герцогу Лотарингскому[381], графу Барскому[382], графу Савойскому[383], графу Женевскому[384], графу Саарбрюкскому[385], графу Монбельярскому[386], сеньору Монфоконскому[387] и мессиру Жану Шалонскому[388]. Владения всех этих сеньоров располагались в Империи, а не в королевстве. Король столь убедительно просил их о помощи, что все они прибыли в Аррас с самыми большими силами, какие только смогли собрать. Когда их отряды объединились под Аррасом с отрядами французских сеньоров, то можно себе представить, какая великая ратная мощь там скопилась и как много в ней насчитывалось добрых латников! Из героев Франции там были: король[389], его сын мессир Жан, титуловавшийся тогда герцогом Нормандским[390]; еще там были юный король Дэвид Шотландский, король Наваррский[391], мессир Луи де Клермон[392], герцог Бургундский[393], мессир Карл — граф Алансонский[394], герцог Бретонский[395], герцог Афинский[396], граф Блуаский[397],
