Хроники и документы времен Столетней войны - Коллектив авторов
На следующий день они выступили из Боэри и двинулись через Тьераш, все сжигая и опустошая. Там оказалось такое изобилие скота и всякого добра, что они даже не знали, что с ним делать. Многие местные жители были согласны выкупить свой скот: одну взрослую корову или быка — за один гросс, а двух баранов — за один стерлинг.
Тогда король Франции выступил из Перонны и прибыл в аббатство Боэри, уже покинутое противником. Король начал преследовать англичан, чтобы, как он сам говорил, дать им битву.
Меж тем король Англии и его войско заночевали в Ла-Капеле и Фламанжери, что в Тьераше. Там до него дошла весть, что король Франции, благороднейший король Богемии и епископ Льежский его преследуют, чтобы дать ему сражение. Тогда все английские сеньоры стали держать общий совет и решили, что проведут весь следующий день на том же месте, никуда не двигаясь, дабы посмотреть, что предпримут король Франции и другие сеньоры, ибо они охотно бы с ними сразились и встретили судьбу, ниспосланную Богом.
На следующий день король Франции и все его воины продвинулись вперед и расположились в двух малых лье от врага, в городке под названием Бюиронфосс и в окрестных селениях. Тогда все были твердо уверены, что на следующий день будет битва.
Как вы уже слышали, юный граф Эно отправил своих послов к королю Франции, а затем покинул сеньоров, заключивших союз против названного короля, и прибыл в Кенуа, что в Эно, дабы посмотреть, пожелает ли его дядя дать сражение. Вскоре граф прослышал, что французский король выступил из Перонны и устремился вслед за противником, чтобы дать ему битву. Тогда граф выехал из Кенуа с четырьмя сотнями латников и направился туда, где, как он знал, находился его дядя, то есть в Бюиронфосс. Там король Филипп держал совет со своими людьми, следует ли ему дать сражение врагам, которые разоряли и опустошали его страну. При встрече граф обратился к королю с надлежащими приветствиями, но тот вовсе не оказал ему столь радушного приема, на который он рассчитывал. Кроме того, графу не слишком понравилось, что король так долго совещается. По его мнению, он тем самым вредил своей королевской чести. Поэтому граф тотчас отбыл из Бюиронфосса и вернулся в Кенуа, откуда он выступил в минувшую полночь, и оставил дядю совещаться, сколько ему заблагорассудится.
Благородный король Эдуард и сеньоры-союзники, расположившиеся в Ла-Капеле близ Фламанжери, что в Тьераше, узнали, что король Франции раскинул свой стан совсем близко от них. Поэтому следующим утром, на рассвете, они очень благочестиво отслушали мессу, а затем вышли в поле и построились тремя пешими ратями, довольно близко друг от друга, полностью готовые встретиться в бою с могучим воинством короля Франции.
Между тем король Франции все еще оставался в Бюиронфоссе и совещался со своими принцами и баронами, дабы решить, как ему поступить. На этом совете разгорелись жаркие споры и прения между сеньорами и баронами Франции, ибо некоторые говорили, что будет большой ошибкой и большим бесчестьем, если король не даст сражения, коль скоро он сумел так близко подойти к своим врагам, которые прямо у него на глазах так опустошили и разорили его королевство. Другие говорили, что, напротив, будет большой глупостью, если король даст бой, ибо он не знает, что на уме у каждого из его вассалов и нет ли средь них измены. А, кроме того, ставки в этой игре будут совсем не равноценны. Ведь если из-за каприза фортуны он потерпит поражение, то может потерять сразу и жизнь, и королевство. А в том случае, если будут разгромлены его противники, это не отдаст в его руки ни королевства Английского, ни владений других сеньоров-союзников.
Так и прошел весь день в жарких спорах и прениях по поводу этих различных точек зрения. Уже настал час ранних нон, а никакого решения до сих пор не было принято. Между тем король Эдуард и другие сеньоры с утра и до самых нон простояли средь поля пешими, в боевом строю, без питья и еды. Когда они увидели, что французы вовсе не собираются сражаться и не имеют к этому никакой охоты, то сошлись на совет, чтобы решить, как им действовать далее. Там было сказано много мнений и предложений. Наконец, все согласились, что, в случае их ухода, ни один здравомыслящий человек не сможет их в чем-нибудь упрекнуть или укорить. Ибо они в самом начале своего вторжения, еще до того, как нанести какой-либо ущерб французской стране, вызвали короля Филиппа на битву, а затем оставались в пределах Франции целых семь дней, все сжигая на глазах у короля и его войска, — дело доселе никем не виданное! А теперь они простояли весь день средь равнины, на позиции, не защищенной ни рекой, ни какими-либо укреплениями, дабы дать противнику битву, и тем не менее он не атаковал их и до сих пор никак не дал понять, что собирается двинуться в их сторону. Кроме того, съестные припасы, включая хлеб и вино, у них на исходе, и не известно, удастся ли их раздобыть. Итак, взвесив все это, они дружно решили отступить. Затем они свернули свой лагерь и глубокой ночью прибыли в Авен с обозом и добычей[331].
Видя, что англичане ушли, король Филипп и французы тоже отбыли из Бюиронфосса и разошлись по своим краям. При этом они утверждали, что честь досталась именно им, поскольку они изгнали своих врагов, которые, хотя и прошлись огнем и мечом по немалой области королевства, ничего не завоевали. У короля Филиппа осталось еще довольно нетронутых земель, и, если король Эдуард действительно желает завоевать королевство Французское, ему придется совершить много таких походов.
Так говорили французы, желая отнести честь в этом деле на свой счет. Англичане же, с помощью вышеприведенных доводов, утверждали обратное. Таким образом, обе стороны сами себя нахваливали. Однако всякий, кто выслушает их доводы, сможет вынести собственное суждение и отдать честь той стороне,
