Спорить полезно: Как научиться вести неудобные разговоры без конфликта - Хуан Муньос

Я разулся, лег на кровать рядом с отцом, обнял его, положил голову ему на грудь. «Мне сказали, что я могу сказать тебе все, что хочу, папа, и я знаю невероятную историю, которую я тебе расскажу. Это наша история, история о нас, так что, если можешь, подожди еще немного».

Когда я закончил рассказ, моя голова все еще лежала на груди моего отца, влажной не то от его пота, не то от моих слез, и я услышал последние удары его сердца. Может быть, вам, моим читателям, это покажется глупостью, но я до сих пор думаю, что отец решил дождаться конца истории, чтобы убедиться, что я унаследовал его способность превращать тяжелые события в увлекательные рассказы.

Услышав мой плач, в палату вошла медицинская бригада, и одна из медсестер попросила меня выйти ненадолго в больничный парк, так как мне не помешало бы подышать свежим воздухом. Было 3:48 утра, еще темно. Присев на скамейку в парке, призванном сделать лучше место, где жизнь безотрадна, я посмотрел на окно палаты отца, и мой взгляд упал на провод, на котором все еще спали жмущиеся друг к дружке воробьи. «А эти двое ни о чем не знают», – подумал я и снова заплакал.

– Что с тобой, парень?

Я повернул голову и увидел женщину, которая сидела через несколько скамеек справа от меня, скрытая темнотой раннего утра.

– Мой отец только что умер, – ответил я, вытирая ладонью слезы.

– Ну так его больше нет, и, как ни плачь, он не вернется, так что хватит рыдать, – сказала она, нажав на эмоциональную кнопку, которая мгновенно переключила мою скорбь на гнев.

Я не мог решить, отвечать ли ей, объяснять ли, что со мной только что произошло самое горькое событие в моей жизни, что мой отец только что умер и что меньше всего сейчас мне нужно, чтобы какая-то совершенно незнакомая женщина инвалидировала, обесценила мою боль. Что я собираюсь плакать столько, сколько хочу, ТАК плакать, что затоплю все, в том числе этот парк, украшающий место, где происходят отвратительные вещи, что я буду плакать столько, что она в итоге утонет в моих слезах, если еще хоть секунду просидит на этой чертовой скамейке. И что, если она не хочет закончить свои дни так, утонув в моем несчастье, пусть уйдет и оставит меня в покое с моими слезами и моей болью.

Тем не менее я глубоко вздохнул и ответил:

– Ага, спасибо.

В тот день я понял, что с этого момента мне придется жить как минимум с двумя разными видами боли: болью от потери отца и болью, которую вызывает эмоциональная инвалидация. Поговорим о ней?

ПОЧЕМУ МЫ ИНВАЛИДИРУЕМ?

«Не расстраивайся, подумай, что все могло бы быть и хуже».

«Ой, какая драма… У тебя ПМС, что ли»

«Не плачь, дорогой, в этой жизни надо быть сильным!»

«Да ну, размечтался, у тебя всегда в итоге выходит одно и то же.

«Ох, у меня было так же, только еще хуже, послушай, что расскажу…»

Уверен, что эти фразы вам знакомы и что они возвращают вас в моменты, когда вы нуждались лишь в объятии и словах «Я тебя понимаю» или «Я рядом», но вместо этого получали эмоциональную оплеуху от человека, который должен был вас поддержать. И тут к вашей изначальной боли добавился новый пласт: боль от инвалидации.

Эмоциональная инвалидация – форма отвержения, которая проявляется в том, что другой человек (или вы сами) отрицает, преуменьшает или ставит под сомнение наши чувства

Обычно она выражается явно, с помощью всем известных фраз вроде «Ничего страшного», «Не грусти», «Ты преувеличиваешь» и тому подобных, но также может выражаться невербально, с помощью взглядов и жестов безразличия или пренебрежения. Бывало с вами, что вы расплакались на глазах у своего партнера, а он просто встал и ушел, ни слова не сказав? Это оно и есть – проявление эмоциональной инвалидации.

Для инвалидации необязательно говорить

Мы все подвергались инвалидации хотя бы раз, но (внимание, это важно!) мы сами поступали так же: мы научились инвалидировать, потому что нас инвалидировали с детства, с того первого раза, когда мы упали, учась ходить, и инстинктивно стали искать взглядом взрослого, пока не повстречались глазами с отцом, который сказал равнодушно: «Давай поднимайся, ничего страшного».

И да, я понимаю, что, скорее всего, ни один хоть сколько-нибудь ответственный родитель не скажет «Ничего страшного» своей дочери, которая в кровь разбила голову, но как легко, как чудесно и насколько иначе все было бы, если бы в тот момент вместо тех холодных слов мы бы услышали: «Как ты, моя радость?»

Как я уже сказал, мы с детства интегрируем эти инвалидирующие сообщения, одно за другим – это своего рода истязание, которое в итоге заставляет нас поверить, что наши эмоции (а значит, и эмоции окружающих) недостаточно важны, о них не стоит беспокоиться. Мы убедили себя, что не следует «надоедать другим своей ерундой», и в нашей памяти навсегда отпечатаны избитые фразы «Будь сильным», «Ничего не случилось» и «Не плачь». Таким способом мы интегрировали чужую инвалидацию в нашу собственную внутреннюю речь, в манеру разговаривать с самими собой, и в итоге сформировали сценарий, в котором наши эмоции сводятся к минимуму, замалчиваются, хоронятся. Эмоции должны быть главными героями нашего фильма, а мы даем им роль в массовке. Так и живем, верно?

БЕЗ ЭМПАТИИ НЕТ ВАЛИДАЦИИ

Чтобы понять, что значит эмоциональная валидация, сначала мне нужно рассказать вам о двух ключевых понятиях: эмпатии и симпатии.

Вопреки тому, что об этом обычно пишут, эмпатия – это НЕ способность чувствовать то, что чувствует другой человек, а усилия, направленные на то, чтобы понять контекст, в котором он находится, его ценности и убеждения и на основе этого понять его реальность. Другими словами, это означает примерить на себя ситуацию другого человека.

Приведу классический пример: представьте, что у вас есть 15-летняя племянница и она является к вам домой, безутешно рыдая, словно настал конец света, потому что ее первый парень, в которого она влюблена до смерти, ее только что бросил.

Вы, с позиции взрослого человека (которого бросали уже раз 40), знаете, что все пройдет, что наверняка через несколько дней они помирятся или через месяц она найдет другого, еще лучше этого. Но важно то (и это ключевой момент), что ваша племянница этого еще не знает, потому что она этого еще не испытывала. Обратите внимание: быть эмпатичным человеком – значит стараться понять чужую жизнь, не позволяя собственному опыту заслонять восприятие.

У вас есть два варианта. Отметьте, как вы поступите:

1. Вы говорите: «Милая моя, мне так жаль», предлагаете сесть на диван, и пусть плачет, плачет сколько хочет, а вы побудете рядом (про себя поливая желчью ублюдка, разбившего вашей племяннице сердце).

2. Вы говорите ей, что это ничего, что хватит плакать и что этот парень сам не знает, что потерял. Даете ей 50 евро и говорите, чтобы она пошла и купила себе новое платье, и тогда точно все пройдет.

Если вы отметили вариант 1, поздравляю, вы проявили эмпатию и эмоциональную валидацию: племянница почувствует, что может на вас рассчитывать, а еще вы поспособствовали формированию близких отношений между вами. Вы – звезда эмпатии!

Если вы отметили вариант 2, вы проявили симпатию: вы ТАК СИЛЬНО ощутили боль племянницы, что захотели положить этому конец, избавиться