Всего лишь любовь - Мари Соль

«Как думаешь, мама смирится?», — добавляет она.

Я бы хотел ей ответить, что да. Но… не знаю! У мамы сейчас слишком много того, с чем ей нужно смириться. Того, о чём Майка не знает. Того, что ещё предстоит.

«Не сразу», — пишу.

Когда дочь убегает «к Борюсику». Это я так думаю, что под «делами» подразумевается именно он! Вспоминаю о завтрашнем празднике. Аська, вот кто б мог отвлечь на себя родительский интерес. А без неё и Майка поникнет. Но та написала, ещё накануне, что не успеет приехать. Попросила, чтобы я прикрыл её зад.

— Я такие подарки купила вам всем, закачаешься! — отвлекала внимание Аська.

— Ты мне лучше скажи, твоя миссия долго продлится? — преувеличенно пафосно выдохнул я.

— Ой, тут такое дело, братиш… В общем, я записалась в отряд по спасению нерпы. Тут столько детёнышей в этом году народилось! Их нужно чипировать. Чтобы потом наблюдать.

— Ну, оно и понятно, — ответил, — Популяция нерпы важнее семьи.

— Ой, ну, братиш, не нуди! — простонала сестрёнка.

— Я что родителям должен сказать? Что ты предпочла им тюленей?

Аська поцокала:

— Кость, ну скажи что-нибудь! Ты же умный. А я позвоню прямо с видео, если получится. Тут связь плохая. В любом случае, я позвоню.

Дальше последовал целый набор торжествующих снимков с Байкала. Где Аська в защитном костюме, в компании зоошников, измеряет параметры пойманной нерпы.

«Хорошо, я не нерпа», — подумал. Представил себя на носилках. Вокруг — энтузиасты, экологи. Фиксируют данные: рост…, длина задних конечностей…, длина передних…

— А сколько размер полового органа? — интересуется кто-то. И чьи-то настырные руки ныряют в трусы…

Вечером я собираюсь. Давно не копался в шкафу. А там… Столько Виткиных тряпок. И каждая пахнет. Так нежно и сладостно! Всё пахнет ею. Беру одну блузку, ложусь на кровать. Виталина! Ты всюду. Снаружи, внутри. Так охота их сжечь. Только это, увы, не поможет.

Вспоминаю цветочек. Решаю полить. Теперь в моём доме Капустин. И «разбитое сердце» опять перенёс в кабинет.

Хулиган с добрым взглядом виляет хвостом.

— Даже не думай! — бросаю ему.

Капустин в обиде. В коем-то веке его не пустил в кабинет. Лепесточки итак облетели. Не хватало ещё, чтобы сгрыз!

Поливаю обильно, с запасом. Нужно завтра ещё не забыть…

— Как ты тут? Остаёшься на стрёме, — я глажу поникшую ветвь. Опускаюсь на кресло. Цветки в форме сердца его украшали. Отцветший — сорняк сорняком!

Вот такой же и я. Всюду чудятся знаки. Когда сам был любим Виталиной… Заблуждался? Пускай. В заблуждении счастье! Я был счастлив, казался себе молодым, полным сил. А сейчас… Постарел, захирел, опустился. То ли будет ещё! Когда пройдёт лет пять после нашего с ней расставания. Я засохну, как этот цветок без полива. Засохну, умру.

В голове столько мыслей. Хочу их собрать. Полегчает, возможно? Очередная попытка избавить себя от страданий. Сажусь за компьютерный стол. Вынимаю из пачки листок А4. Напишу ей письмо. Просто так. Невзирая на то, что она никогда не прочтёт. Как и все мои письма! Я просто хочу написать, вырвать боль из души, поместить на бумагу.

«Моя милая рыжая девочка! Надеюсь, тебе уже лучше. Ну, ты меня и напугала. Ты бы себя видела. Зелёный человечек. Не доводи себя, пожалуйста, больше до края. У тебя ещё сын подрастает. Кстати, придумала, как ему скажешь о том, что разводишься с папой?

Не хочу разводиться. Не буду! Но ты настоишь? Неужели, ты настоишь? И это после стольких лет брака? Да! Она не моя дочь. Но я воспитал её. Я! А не твой Богачёв. И он не имеет никаких прав претендовать на отцовство.

Ведь Майка не знает? И ты никогда не расскажешь. А, даже если узнает, то… Дочь твоя любит многоточия. И я тоже люблю. Видишь, мы с ней похожи.

Да она на меня похожа сильнее, чем на тебя, если честно! Вы с ней только что рыжие обе. В общем, тебе решать, конечно. Но только знай, что я это не одобряю.

У меня всё нормально. В институте, наверное, не восстановят. Но буду преподавать дистанционно. Ведь есть же репетиторство. Вспомню алгебру и геометрию. Я же их знаю! И буду готовить к ЕГЭ. Вот таким я стал на закате карьеры. Так и не дополз до «профессора». Представляешь, «парень» дочери умудрился, а я нет. Обидно.

В общем, о чём это я? Хотел написать, что скучаю. Надеюсь, ты пошутила насчёт развода. И вернёшься ко мне. Питаюсь я очень плохо! В основном, макаронами. Уже начало пузо расти, я чувствую. Перестал заниматься гимнастикой. Без тебя перестал. В общем, скоро превращусь в жуткое зрелище! Тебе этого лучше не видеть.

Короче, ты во всём виновата. Я любил тебя! И никогда не разлюблю. Так что, если я умру одиноким, а это будет именно так, ты должна приезжать и ухаживать за моей могилкой. И Майке скажи, пускай приезжает. Тоха не будет. Ты же его за границу отправишь учиться? Подальше от меня…

Ты такая сука, Вит!

Я тебя так люблю. Ну, что мне делать?

Глава 35. Вита

Стыдно, конечно, но я совсем забыла о засосах на груди. Катька видела в сауне. Но промолчала. Наверное, думает теперь, что я изменяю мужу? В этом и заключается наш кризис семейный. С другой стороны, какая мне разница, что думает Катька? Она уже дважды в разводе! Вот и я скоро примкну к разведёнкам.

Шумилов не даст мне развод просто так. Заартачится. Я буду настаивать. Лучше одной жить, чем с ним! Сегодня итак придётся спать вместе. В одной постели. Я ему сразу скажу, чтобы руки не распускал. Положу между нами Капустина.

Тот сидит позади, вместе с Майкой. Она грызёт ногти и слушает музыку. Ведь девчонка ещё! И когда подросла? Я, конечно, себе представляла её кавалера не так. Майка раньше ни с кем не знакомила. И вот сразу такое…

Шумилов говорит: «Ты делаешь из мухи слона». А я отвечаю: «Бинокль разверни, и увидишь!». Хотя, что он там увидит? Он дальше собственного носа ничего не видит.

— Пристегнись, — говорит.

— С каких это пор? — отвечаю.

— С таких. На дороге облава. Я не хочу платить штраф, — изрекает Шумилов. Он сегодня побрит.

— Я заплачу, не волнуйся, — усмехаюсь в ответ.

Он как-то злобно косится. О чём, интересно, подумал? Хотя, нет! Не интересно. Совсем.

— Там было два комплекта белья, —