Пять мгновений любви - Мария Александровна Савельева
До Нового года оставалось чуть меньше двух недель. Яра с Аней и Машей по-новогоднему украсили стены и окна, везде наклеили мишуру и дождик, принесли еловые ветки, чтобы пространство наполнилось ароматом терпкой хвои.
Ярослава обычно приходила до Гены и читала вслух свои любимые книги, пытаясь и сестру пристрастить к чтению, к которому та была холодна с детства. А вообще, она старалась занять себя по максимуму, чтобы не анализировать свой выбор, который все еще будил по ночам наравне с кошмарами. Первая зачетная сессия вытягивала все силы, давалась крайне тяжело из-за объема информации. Яра старалась вызубрить без помощи Руслана, который, кроме сессии, погряз в работе. Он устроился официантом, чтобы была хоть какая-то подушка безопасности, добился того, чтобы отца положили в клинику, а сам с Людой заново обживал их квартирку.
Больница внутри тоже преобразилась к праздникам. Даже больные выглядели чуточку веселее, распевая новогодние песни в комнатах отдыха и смотря советские фильмы, которые на повторе крутили по телевизору.
Влада радостно встретила Яру, и та заметила, что к ее сестре вернулся лисий взгляд с хитрецой, поэтому сразу напряглась и с подозрением осмотрела палату. Владислава была мастерицей на всякого рода сюрпризы, от которых потом у Ярославы обычно дергался глаз.
– Мне тут сегодня утром, пока я была на процедурах, подарок оставили на кровати. Такой странный наборчик, будто мой Дед Мороз все еще живет в СССР, – произнесла она, кивая в сторону тумбочки.
– Что там?
Яра с любопытством взяла обычный пакет, который лежал около недоеденного йогурта, и заглянула в него. Жар сразу прилил к лицу, отчего щеки покраснели, что не укрылось от Влады.
– Это для тебя, да? – хитро прищурилась она.
Ярослава кивнула, присела на край соседней пустующей кровати и выложила содержимое: пластинка, та самая, которую они слушали у Юры – The Rolling Stones «She’s a Rainbow», пачка клюквенного киселя, лимонные вафельки и кулек с конфетами. Она растерянно смотрела на этот набор. В груди маленькой птичкой вспорхнуло волнение. Яра быстро все убрала обратно и отодвинула на другой край подальше от себя. Влада с интересом наблюдала за ней, а она никак не решалась на нее посмотреть.
– Ну что, продолжим? – прокашлялась и достала из своего рюкзака книгу. – Мы вчера с тобой остановились на самом интересном месте. Тут сейчас будет порнушечная сцена.
Владислава хмыкнула и поправила край своего одеяла.
– Иди к нему, глупышка.
– К кому?
– К Деду Морозу своему.
– Я не могу.
– Почему? Он правда живет в СССР и перемещается сюда на машине времени?
– Очень смешно, ха-ха, – серьезно изрекла Ярослава и посмотрела на сестру. Хотелось сказать, как сильно он ее обидел своими словами, но она уже давно его простила. Не оправдала, нет, а именно поняла, что его сподвигло. Ведь старая рана, бывает, кровоточит, а его открылась заново с новой силой тогда, когда Юра только ей доверился. – Мне кажется, что я не справлюсь. Он пережил предательство и теперь не может доверять. У нас уже из-за этого один раз не получилось, а где один раз, там и другой. Если будет этот другой раз, то я… – Заканчивать свою мысль она испугалась.
– Ну не знаю. Мне кажется, этот жест просто кричит о том, как ты ему нужна. Какой парень еще до такого додумается?
Яра пожала плечами.
– Только тот, который к тебе неровно дышит и знает даже про такие мелочи, как кисель и лимонные вафельки. Ты правда считаешь, что не в силах ему помочь? – Влада улыбалась, потому что уже знала ответ. И Ярослава знала ответ.
На секунду замешкавшись, она вскочила с кровати, чмокнула сестру в щеку, схватила пакет и выбежала из палаты, на ходу набирая номер Руслана, который жил поблизости.
– Подкинешь меня по одному адресу? – спросила вместо приветствия, скользя бахилами по гладкому кафелю.
Через двадцать пять минут они подъехали к подъезду Юры. Ярославу трясло от волнения, зубы стучали, а по телу то и дело пробегала дрожь.
– Ты уверена, что он дома? – Кузнецов задрал голову, оглядывая дом, что темнел на фоне вечернего неба.
– Если его нет, то зайду в другой раз, – она передернула плечиком и огляделась. – Сейчас только дождусь, чтобы кто-нибудь вышел из подъезда.
Они присели на скамейку, но ее коленки так дрожали, что звук отбиваемой дроби ей порядком надоел, поэтому Яра принялась расхаживать взад-вперед. Руслану передалось волнение, и он нервно жевал губу.
Сработала трель домофона, и из темноты подъезда к ним вышла девушка. Высокая, худенькая, с белыми длинными волосами, в меховых наушниках, короткой курточке и в обтягивающих джинсах. Ярослава ее узнала. Эля. Сколько времени прошло со съемки той фотографии, но ее черты, что так хорошо отпечатались в памяти Яры, практически нисколько не изменились, лишь приобрели свою утонченную подростковую красоту.
Она уже хотела к ней подойти, как Руслан дернул за руку, Яра недоуменно уставилась на него и заметила, что он побледнел. На фоне черных крашеных волос это смотрелось так, будто он родственник семейки Аддамс.
– Ты чего?
– Это она, Яра. Та девушка, что мне понравилась на аниме-вечеринке.
Брови от удивления поползли на лоб. Ярослава никогда в жизни так сильно не удивлялась. Даже волнение пропало.
– Это сестра Юры! – громким шепотом оповестила она и кинулась к ней наперерез. – Прости, Эля?
Эля замерла и перевела взгляд с нее на Кузнецова. На ее смуглой коже проступил румянец, видимо, она его тоже узнала.
– Меня зовут Ярослава, я пришла к Юре. Он дома?
Она приветливо улыбнулась, и оказалось, что улыбки у них были одинаковые – мамины.
– Да, я тебе открою.
Легкой походкой вернулась к домофону и открыла тяжелую металлическую дверь, которая, казалось, утащит ее за собой.
– Спасибо большое! Руслан, меня не жди! – И она несколько раз сильно кивнула в сторону Эли. Чуть шею не свернула, намекая ему, чтобы он не занимался своим любимым делом – пародированием столба, а действовал. Дверь за ней закрылась, а она, как истинная подруга, прислушалась к происходящему на улице и с облегчением услышала, как Кузнецов предложил подвезти. Оставалось надеяться, что после такой бешенной поездки она от него не сбежит.
Яра быстро отыскала нужную квартиру и несколько минут стояла, не решаясь нажать на звонок. Сознание подкинуло кадр из «Холодного сердца», когда Анна не могла постучать, отчего нервно хихикнула и, больше не раздумывая, позвонила.
В квартире раздался щебет птичек, как в ее детстве, и повисла гнетущая тишина, даже шагов не было
