Преследуй меня - Бьянка Коул

— Тебе это нравится. — Его голос рокочет у моего рта, его зубы впиваются в мою нижнюю губу, когда он отстраняется. — Ты такая влажная для меня, твоя маленькая киска сжимается...

— Да! — Слово вырывается из моего горла, когда он входит глубоко, поражая то место, от которого по моему телу пробегают искры. Я на грани, каждое нервное окончание поет. — Пожалуйста...

— Скажи это. — Он покусывает мою челюсть, его бедра двигаются в безжалостном ритме. — Скажи папочке, чего ты хочешь.

Я едва могу думать; удовольствие такое сильное. Я чувствую, как оно нарастает, как вот-вот произойдет взрыв. — Я хочу... — Мои зубы впиваются в нижнюю губу, и я не могу произнести ни слова.

— Да? — Его глаза впиваются в мои, его большой палец потирает маленькие круги на моем клиторе, когда он делает толчки.

— Я хочу, чтобы ты кончил в меня. — Слова произносятся шепотом, но мои щеки пылают. Я никогда раньше не говорила ничего подобного, но его грязные разговоры пробудили во мне потребность, о существовании которой я и не подозревала.

— Я собираюсь наполнить тебя, детка. Его бедра подаются вперед, его стон вибрирует в нас обоих. — Собираюсь оплодотворить тебя, моя хорошая девочка.

Мой разум подсказывает правду, даже когда мое тело выгибается навстречу ему. На самом деле он не может оплодотворить меня — у меня ВМС. Дрожь пробегает по мне, эта мысль только усиливает мое возбуждение.

Он снова зажимает мои руки над головой и кусает за шею, его зубы смыкаются вокруг отметины, которую он оставил раньше. Я вскрикиваю, мое освобождение захлестывает меня. Мои стенки сжимаются вокруг него, когда он толкается еще несколько раз, его собственное освобождение пульсирует внутри меня.

Мы остаемся там, я прижата к стене, мы оба тяжело дышим, наши лбы соприкасаются. Его руки соскальзывают с моих запястий, лаская мои руки и спину, пока он целует мою челюсть. Наконец, он отстраняется и опускает меня на землю, все еще обнимая меня.

Мои ноги превратились в желе, его тело — единственное, что удерживает меня на ногах. Я кладу голову ему на грудь, слушая грохот его сердца у себя под ухом.

Его губы касаются моих волос. — Я не хотел, чтобы все это произошло.

Я отстраняюсь, чтобы посмотреть на него, читая искренность в его глазах. Мой гнев перегорел, и борьба покинула меня так же быстро, как и возникла.

— То, что ты сделал, было неправильно. — Я отвожу взгляд. — Я не знаю, как мы справимся с этим. Ты манипулировал мной, желая обладать мной, как каким-то предметом.

Он обхватывает мое лицо ладонями, большим пальцем касаясь моей скулы. — Ты никогда не будешь собственностью, София. Я бы никогда не лишил тебя выбора.

Мой пульс колотится в горле. Я все еще чувствую его внутри себя, все еще ощущаю его вкус на своих губах. — Я боюсь, что не смогу остановиться.

— Остановиться, малышка? — Его большой палец поглаживает мою нижнюю губу.

Мои глаза встречаются с его, желание в них заставляет мои внутренности таять. — Я хочу тебя.

Его губы изгибаются в улыбке, которая освещает все его лицо, и это прекрасно. — Я был одержим тобой с того самого дня, как мы встретились.

— Значит, ты ничего не можешь с этим поделать? — Спрашиваю я.

Он пристально смотрит на меня. — Нет. Я не могу.

— Ты, должно быть, проголодалась. — Пальцы Николая скользят по моей руке, вызывая дрожь во мне, несмотря на мой затаенный гнев. — Позволь мне покормить тебя.

Я колеблюсь, борясь сама с собой. Каждая логическая часть моего мозга кричит не доверять ему, только не после всего, что он сделал. Камеры, преследование, наркотики... И все же я здесь, мое тело все еще гудит от его прикосновений, я не в силах отстраниться.

— Я... — Мой желудок выдает меня урчанием, и его губы кривятся.

— Пойдем. Кухня в той стороне. — Он берет меня за руку, и я позволяю ему вывести меня из спальни.

Идя рядом с ним по коридору, я изучаю его профиль. Как кто-то может быть моей самой большой угрозой и единственным человеком, с которым я чувствую себя в безопасности? Его большой палец поглаживает костяшки моих пальцев — такой нежный жест для рук, которые, я знаю, способны на насилие.

Комплекс, должно быть, массивный, поскольку мы проходим мимо нескольких закрытых дверей, прежде чем попадаем в то, что кажется главной жилой зоной. Все элегантное, современное и дорогое — совсем как и он сам.

В моей голове вертятся вопросы. Сколько камер он установил? Как долго он наблюдал за мной? Что еще он мне не сказал? Но когда он смотрит на меня сверху вниз своими стальными глазами, я чувствую, что снова таю.

— Я все еще тебе не доверяю, — шепчу я, прижимаясь к его теплу.

— Я знаю. — Его голос полон понимания. — Но я верну твое доверие обратно.

Самое страшное, что я хочу ему верить. Несмотря ни на что, несмотря на то, что я знаю лучше, я хочу погрузиться во что бы то ни было между нами. Мое сердце бешено колотится, когда мы входим в кухню, и я задаюсь вопросом, не совершаю ли я самую большую ошибку в своей жизни.

Или, может быть, я уже сделала это в тот первый день в своей галерее, когда посмотрела в эти серые глаза и почувствовала, как меняется мой мир.

Глава 21

НИКОЛАЙ

Я расхаживаю по своему кабинету со стаканом виски в руке, в то время как мои братья растягиваются на кожаной мебели, как будто это место принадлежит им. Ухмылка Эрика сегодня особенно действует мне на нервы.

— Итак, Ледяной король наконец-то растаял из-за женщины, — растягивает слова Дмитрий, разглядывая свои ногти. — Никогда не думал, что доживу до этого дня.

Мой взгляд становится убийственным, когда я встречаюсь взглядом с ним. — Сосредоточься на бизнесе. Ситуация в Италии...

— О нет, — вмешивается Алексей, самый молодой и безрассудный из нас. — Мы не позволим тебе уклониться. Ты отсиживался здесь с ней несколько дней. Это на тебя не похоже, брат.

— Она другая, — говорю я, слова вырываются прежде, чем я успеваю их остановить.

Эрик заливисто смеется. — Другая? Наш брат, стратег, застигнутый врасплох владельцем галереи?

— Следи за своим тоном. — Мой голос становится опасно низким.

— Эй, мы рады за тебя, — Дмитрий поднимает руки в притворной капитуляции. — Просто... удивлены. Ты никогда никого не подпускал так близко.

Я слышу движение