Сельский шик для мажора - Даниэлла Ник
– Да, да! – кричу в исступлении. Парень вгоняется в меня, выбивая крики, покрывается испариной.
Раскаты грома уже прямо над нашей головой, в маленьком окне под потолком я вижу, как хлещет проливной дождь. Складывается ощущение, что во всем мире есть только я и он. И мы одно целое. Язык Матвея хозяйничает у меня во рту, заставляя мурашкам разбегаться по всему телу. Хочу больше его вкуса, посасываю язык, щедро обмениваясь слюной. Нереально вкусно!
Матвей отрывается от меня, хватает мои ноги под коленями, и прижимает к животу, продолжая неистово трахать, смотрит туда, где наши тела соединяются. И в этот момент меня накрывает сокрушительный оргазм, смывающий все на своем пути.
– Малышка моя, я тоже все. Все!
Сделав еще пару движений во мне, с утробным стоном Матвей кончает, и падает мне на грудь. Дыхание сбито, пульс зашкаливает.
Шум дождя по крыше приносит умиротворение, и, судя по всему, гроза миновала. Немного придя в себя, парень осторожно вынимает из меня член и снимает презерватив.
– Алена, тут кровь! – обеспокоенно смотрит на меня.
– Все в порядке! – тихо смеюсь. – Это месячные начались. Как раз сегодня.
Я взяла с собой прокладки, как знала.
Он смотрит на меня, ласкает взглядом плоский живот и упругую грудь. Я тоже не свожу с него взгляда. Разве можно быть таким идеальным. Развернувшись, он скидывает презерватив вниз. У него самая классная задница на свете, клянусь. Упругая с двумя ямочками, ее мне так нравится сжимать в своих ладонях. Мне уже совсем не стыдно перед ним.
– Можно выдыхать? – протягивает он мне мои трусы. – Ты не беременна?
– Выдыхай! Я не беременна.
– Я не против детей. Но чуть позже, – серьезно сообщает он.
– Аналогично!
– Ну что, пикник?
– Показывай уже, что там у тебя?
Через пять минут мы сидим одетые. На импровизированном столике выставлен контейнер с бутербродами, из термоса Матвей разливает ароматный чай.
– Ты сам их приготовил? – спрашиваю, откусывая приличный кусок. На свежем хлебе лежит ломтик сыра, ветчины и огурчик, в форме сердца.
– Конечно. Нравится?
– Сердечко? Ты серьезно? – прыскаю я.
– Я ничего специально не вырезал! – хохочет он, обнажая идеальные зубы. – Это у тети Таси огурцы такие, в разрезе похожи на сердце.
– Ну-ну!
– Мы уезжаем послезавтра утром. Расстаемся всего на недельку. Не выдумывай себе ничего, окей?
– Без проблем! – пожимаю плечами, но мне внезапно становится грустно. Он ворвался в мою жизнь как ураган. Мы не расставались ни на день, с того дня, как стали встречаться.
– Эй! – откладывает он в сторону недоеденный бутерброд и обнимает меня за талию. – Ты чего, малыш?
– Все нормально. Я просто уже скучаю.
Глава 33. Алена
По возвращении с пикника, ближе к вечеру, мы обнаруживаем, что у соседского дома стоит черный БМВ. На сеновале мы болтали, валялись, снова занимались сексом и даже немного вздремнули.
– О, Князь приехал! – радуется Матвей. – Видимо, смог вырваться из города. Мы ему столько всего рассказывали про ваш поселок, что он не выдержал.
– Это ваш друг?
– Ага. Мы лет пять дружим. Я познакомлю вас. Он своеобразный парень, но тебе понравится. Футбольный болельщик, очень азартный.
– Без проблем! – улыбаюсь я.
– С ним и Инга, наверное, приехала. Она же собиралась.
– Алена! – кричит мне мама, выходя из ворот. – Поди сюда.
– Здравствуйте! – улыбается ей Матвей.
– Здрасьте! – хмуро кивает ему в ответ.
– Что, мам?
– Бабушке помочь надо. Заводи велосипед, она на огороде ждет.
– Мне домой надо, Матвей, – горячо шепчу я.
Мама стоит у дома, сложив руки на груди, и не уходит, не сводя с нас глаз.
– Окей. Как освободишься, напиши, я тебя встречу!
– Хорошо.
– Может, скажем маме, что я не просто сосед?
– Завтра, Матвей! – хихикаю я, и машу ему на прощание.
Под пристальным маминым взором я захожу в дом, велосипед оставила в сенках.
– Я в душ, мам. И к бабушке! – весело сообщаю я.
– Подожди, Алена! – тяжело вздыхает мама, усаживаясь за стол.
– Но ты же сказала, бабушка ждет? – непонимающе на нее смотрю.
– Сядь! – кивает она стул, стоящий напротив.
– А бабушка?
– Да нет никакой бабушки! – дергано отвечает мама. – Она к подружке ушла.
Родительница явно нервничает, и бледнеет.
– С тобой все в порядке, мам?
– Что у вас с этим парнем? – игнорируя мой вопрос, интересуется она.
– Ничего.
– Алена, это очень важно. Что у вас с ним?
– Мам. Мне уже восемнадцать!
– Я знаю! Что у вас с ним? – срывается на крик. Глаза лихорадочно блестят, а кисти рук подрагивают.
– Мы встречаемся! – я недоуменно пожимаю плечами. Что с ней такое? Мама всегда была понимающая, никогда особо не лезла в мою личную жизнь.
Она откидывается на спинку стула и закрывает глаза ладонями, всхлипывает и судорожно выдыхает.
– Мам, ты чего?
– Было что-то у вас?
– Мам! – возмущаюсь я.
– Алена! Я по-русски спрашиваю. Да или нет?
– Да.
– Дочь – чуть не плача стонет она. – Я же спрашивала раньше! Ты говорила, что вы просто друзья.
– Да что такого-то, мам? Были друзья, сейчас не друзья. Он уезжает в воскресенье. Я хотела завтра вас представить друг другу, Матвей давно просит. Говорит, что заберет меня в Екатеринбург, мы встречаемся, мам. Он невероятный. Чуткий, внимательный, нежный Я люблю его.
– Этого просто не может быть, не может быть! – твердит она как заведенная. Резко встает с места и открывает холодильник, откуда достает запотевшую бутылку водки, оставшуюся с поминок дедушки. Наполняет рюмку и выпивает, занюхивая рукавом.
– Мам! Да что не так-то? – кричу с надрывом.
Я сижу с выпученными глазами. Мама не пьет вообще. Никогда!
– Вы предохранялись?
– Да, мам. В чем дело?
– Точно?
– У меня месячные
