Жестокий муж - Арина Вильде

Прикусив губу до крови, я продолжаю слушать, как Мария объясняет зрителям суть дела. Наверное, именно это впервые позволяет мне взглянуть на всю ситуацию со стороны.

Я осознаю, какой жалкой и ничтожной была моя жизнь до этого момента. Сейчас я слушаю ее очень внимательно, потому что это позволяет мне взять себя в руки. Какая-то адская злость зарождается в глубине и бурной волной сметает остальные эмоции. Мой мозг настраивается на одну единственную частоту.

Мария обращается ко мне с вопросами. Понимаю, что ее прекрасно подготовили и полностью ввели в курс дела. Кажется, именно это помогает мне не сбиться с пути. Я продолжаю ловить ее волну, правда срывается с губ и несется бурным потоком. Но теперь я не тону, а держусь за нее, как за спасательный жилет.

Еще совсем недавно я дрожала от страха, не зная, смогу ли произнести хоть слово. Боялась выглядеть глупо, умирая со стыда, но сейчас с удивительным упорством продолжаю продвигаться вперед, ощущая прилив сил.

Наверное, это потому, что впервые за много лет я могу выговориться. И что самое удивительное – меня слушают. Забавно, правда? Но для меня оказалось чертовски важно – просто быть услышанной.

Я постоянно задаюсь вопросом: что бы случилось, если бы Билецкий поступил так же? Выслушал меня, понял. Могли бы мы избежать этого всего? Почему мы всегда доводим всё до предела? До этой проклятой точки невозврата, когда под ногами остается лишь смятая гордость?

Но такой уж он. Если делать – то на всю катушку. Ломать преграды, добиваться своего любой ценой, и в чувствах так же – если ненавидеть, то до конца.

На теме любовницы я замираю. Впервые за все наше интервью ощущаю болезненный укол прямо в сердце.

Не потому что все еще испытываю любовь и привязанность к мужу, а потому что мне невыносимо жаль ту девочку. Девятнадцатилетнюю дурочку, которая в первую брачную ночь получила видео, на котором мужчина её мечты трахает чужую женщину.

Я отказалась предоставлять весь материал. Ограничилась лишь несколькими фотографиями, но, похоже, даже этого было достаточно, чтобы в глазах Марии загорелся жадный блеск.

Теперь вся страна в курсе грязного белья миллионера Захара Билецкого. Уверена, после этого интервью популярность Евы возрастет в разы. Возможно, ею будут интересоваться даже больше, чем законной женой Билецкого.

Репутация Захара как идеального семьянина разрушена. Теперь он абьюзер, неверный муж, подонок, не уважающий свою жену. Захотят ли за такого человека проголосовать избиратели? Определенно нет. Я сделаю все для того, чтобы его политическая карьера погибла в зародыше. Потому что именно ее так жаждал мой муж больше всего.

Закончив свой рассказ, я замерла в напряжении, ожидая вопросы. В голове путались мысли: «Ну вот, сейчас начнут спрашивать, почему я столько терпела? Почему не сделала ничего раньше?» Но ничего подобного не последовало, и я почувствовала облегчение.

Ведущая тактично не стала углубляться в очевидные выводы, за что я была ей благодарна. Осознавать, что все мои прошлые ошибки снова всплывают на поверхность, было неприятно.

Когда камеры потухли, я ощутила, как силы окончательно покидают меня. Я всю себя вложила в этот момент.

Мария встала и протянула руку. Она поблагодарила меня коротко, даже сухо, и, не дожидаясь реакции, быстро покинула помещение. Казалось, ей совершенно не нужен был мой ответ.

Да и кто я для нее? Очередная история на час в ее шоу. Она знала, что больше я ей не нужна, как и она мне, по сути, тоже.

Как ни в чем не бывало меня отвозят обратно в торговый центр. Я молча покидаю салон. Достаю из сумочки свои ключи и пересаживаюсь в подаренную мужем тачку. Такую же, как у его любовницы.

Направляюсь домой, хоть мне и хочется улететь на край света.

Но мне нужно сделать вид, что ничего не случилось.

Завтра все это выйдет в эфир и каждый будет в курсе моей личной жизни и то, через какой ад я прошла.

Мне так страшно еще в жизни не было.

Меня начинает мутить от нахлынувших эмоций и всего, что произошло сегодня.

Не знаю, откуда во мне столько смелости. Я по сути похоронила свою прошлую жизнь, доверившись незнакомым людям.

На экране всплывает номер мужа.

Я колеблюсь. Брать или нет? А вдруг он уже все знает?

Принимаю вызов по громкой связи. Из динамиков в салоне звучит раздраженный голос Захара:

– Юля, ты где?

– Домой еду, – произношу как ни в чем не бывало. Аплодирую своему внешнему спокойствию.

– Почему мне звонят парни и говорят, что ты сбежала?

Я фыркаю. Мне вдруг становится весело.

– Я не виновата, что твои парни вместо работы пошли кофе пить. Я досмотрела фильм и уехала домой. И вообще, меня безумно раздражает, что они везде за мной таскаются. Я что какая-то важная персона, которая нуждается в защите?

– Ты моя жена, – звучит так, словно это должно было все объяснить.

– Меня даже в лицо никто не знает. В любом случае, скажи своим парням, чтобы расслабились и ехали по домам. Я уже почти приехала.

– Блять, Юля, почему я должен волноваться за то, что с тобой? Ты не маленький ребенок. Не делай так больше.

– Да, конеч… Черт, – я резко даю по тормозам. Останавливаюсь на обочине и открываю дверцу.

– Юля? Что такое? Ты в порядке? – фоном звучит голос из машины, пока меня выворачивает прямо на ровно подстриженный газон обочины дороги.

Кажется, я слишком переволновалась.

– Юля? Ты слышишь меня?

В голосе Захара звучит тревога?

– Все в порядке, меня просто стошнило. Вторая пачка попкорна была лишней, – хриплю, доставая салфетки из сумочки.

– Может, семейному врачу позвонить?

– Не нужно. Я в порядке. Пока, – сбрасываю вызов и откидываюсь на спинку сиденья.

Глава 18

Дом встречает меня абсолютной тишиной. Я устало прохожу внутрь, захожу в гостиную. Обвожу взглядом комнату и падаю в кресло на шатающихся ногах. В голове всё ещё шумит от волнения и накопившихся эмоций, и на глаза слёзы наворачиваются.

Чёрт, Юля, что ты делаешь? Что за приступ жалости? Посмотри внимательно, это не дом, а клетка, пусть и роскошная.

Здесь тебя растоптали, унизили, а ты ещё и слёзы льёшь...

Я понимаю, я всё понимаю, но что толку то? Взять себя в руки не получается.

Как просто вешать ярлыки на людей. Я и сама