Токсичные желания - Надя Брекель

Надя Брекель

Токсичные желания

Братья Киллиан

Книга 1

Всем девушкам, которые боролись с дисморфией тела или никогда не чувствовали себя привлекательными в детстве и никогда не думали, что смогут заполучить парня....

Это для тебя.

Ты прекрасна, и твое желание жить долго и счастливо с парнем, которого ты любишь, может сбыться.

1

ЭБИГЕЙЛ

Там, где заканчиваются слова, начинается музыка.

— Генрих Гейне

Медсестра приходит проверить мой вес, кажется, уже в десятый раз за сегодняшний день.

— Ты съела всю свою еду?

Я смотрю на свою тарелку с едой, к которой почти не притронулась, а затем на медсестру с приподнятой бровью.

— Если вы, ребята, хотите, чтобы я набрала вес, не могли бы вы принести мне пиццу или что-нибудь стоящее? — Спрашиваю я.

— Твоя мама еще не навестила тебя? Ты можешь поесть что-нибудь другое. Мы не можем заказать это или принести тебе лично.

Я перевожу взгляд на белый цементный пол.

— Она сказала, что вернется через час. — Это было три часа назад.

— Ладно, пошли — говорит медсестра.

Я сбрасываю с себя тяжелые белые одеяла. Я здесь уже неделю, и я готова отправиться домой, но им пришлось стабилизировать мое сердце и привести в норму вес моего тела, прежде чем отпустить меня.

Медсестра заставляет меня встать на весы и измеряет мой вес.

Восемьдесят один фунт. (≈36.73 кг)

— Хорошо, теперь ты можешь воспользоваться ванной.

— Большое вам спасибо, Ваше Величество — говорю я высокомерно-саркастическим тоном. Мгновенно чувствую себя виноватой за грубость, но я устала от того, что со мной обращаются как с каким-то психически больным пациентом, за которым нужно наблюдать каждый час. Я даже не могу принимать горячий душ, потому что от него худеешь, что на мой взгляд бессмысленно, но таково предписание врачей. Медсестры и психологи заставляли меня участвовать в проекте вмешательства. Я ничем не отличаюсь от людей, которым прописали наркотики, и они стали зависимыми. Я не планировала идти таким путем; я просто хотела похудеть, поэтому отказалась от мясных продуктов, хлеба, белого риса, сахара и всего, что продается в упаковке или банке. Мой рацион состоял из творога и яблочного пюре на завтрак, винограда и салата на обед, а на ужин, как правило, хот-дог с брокколи или какой-нибудь белок с овощами, и попкорн был единственным перекусом, который я могла съесть перед сном. И я повторяла так снова.

Прошло полгода, прежде чем моя мама заметила, что я похожа на скелет, не то чтобы я пыталась стать им; я даже не замечала, что выгляжу такой худой. До тех пор, пока школьный друг не упомянул при мне об этом, а один из учителей не сказал об этом с беспокойством. Мои мама и папа ни словом не обмолвились о моем весе, по крайней мере, до сих пор, конечно. Я бы и не думала о похудении, если бы не мой отец.

Несколько месяцев назад, когда я разрезала банан и положила на него ложку мороженого, он спросил, стоит ли мне его есть. Тебе лучше начать следить за тем, что ты ешь на ночь, иначе у тебя появится еще больше комплексов по поводу своей внешности, чем у тебя уже есть. Его слова звенели у меня в ушах, как вибрирующий барабан. Я рассказала об этом маме, но она сказала, что я слишком остро реагирую.

Ее ответ не удивил меня, ведь я была невидимкой для своих родителей, так что похудение ничего не изменило бы. С таким же успехом меня можно было считать мертвой.

Я плюхнулась обратно на кровать, радуясь, что мне больше не вставляют капельницу в нос. Как только я приехала, им пришлось накормить меня «Ensure» — питательным белковым напитком. Я была так истощена, что меня пришлось кормить медленно, без остановки, в течение четырех дней, на протяжении двадцати четырех часов.

Пять дней назад, когда моя мама привезла меня сюда, она обманула меня. Не стану лгать — я сопротивлялась, когда она попыталась затащить меня в больницу. Я была так напугана, когда поняла, что происходит. На самом деле я была в ужасе, я не хотела так сильно худеть, но просто привыкла к рутине, и мне это нравилось. Мне нравился контроль, который я имею над своей жизнью, поскольку у меня его никогда не было. Я сказала врачам, что зашла слишком далеко и готова набрать вес, но, по правде говоря, я просто хотела выбраться отсюда, и готова сказать или сделать что угодно, если это вытащит меня из этой прославленной тюрьмы.

— Я принесла шоколадный маффин — говорит мама, открывая дверь как раз в тот момент, когда медсестра собирается уходить.

— О, мэм, ей нужно больше питательных веществ.

— Разве не за это я вам плачу, ребята? Я думала, вы даете ей тот протеиновый напиток. — Она машет рукой в воздухе и протягивает маффин — Это просто для набора веса. Я имею в виду, кто не любит шоколадные кексы? — с улыбкой говорит мама.

— Да, но она не ест еду, которую мы ей приносим — объясняет медсестра.

Мама переводит взгляд на меня.

— Правда, Эбигейл? Мы с твоим отцом платим целое состояние за то, чтобы ты была здесь. Ты должна есть все, что тебе дают. Очевидно, тебя не волнует вкус, потому что я знаю, что творог и яблочное пюре были не такими уж чертовски вкусными.

Ее тон холодный и резкий. Пронзающий мою кожу, как кинжалы. Я ничего не говорю. Я молча сижу и позволяю своему желудку пожирать свои внутренности — к этому чувству я давно привыкла.

— Она упомянула, что пицца показалась бы вкусной — бодрым тоном сказала медсестра.

— Да, как будто это полезнее. — усмехнувшись ответила мама.

— Мэм, — медсестра подходит ближе, — еда — это очень деликатный вопрос. Я бы посоветовала вам с большим пониманием относиться к ее привычкам в еде. Это серьезно, а не просто призыв к вниманию. Это расстройство.

Медсестра говорит шепотом, но я все равно ее слышу. Мама кивает в знак согласия, а затем смотрит на меня.

Вздохнув, она спрашивает:

— Какую пиццу ты хочешь, Эбигейл?

— Филадельфия чизстейк, — быстро отвечаю я. Если я собираюсь набрать вес, мне стоит съесть что-нибудь калорийное.

— Ну, а пока можешь съесть это на десерт. — Мама кладет маффин на мой стол. — Я сейчас позвоню в