Поэма о Шанъян. Том 3–4 - Мэй Юйчжэ

– Придворный лекарь прибыл. Он готов осмотреть маленького принца. – Сун Хуайэнь опустил голову. – Жду указаний ванфэй.

Мой взгляд медленно скользнул по лицам трех придворных лекарей.

Лекарь Сунь, лекарь Сюй и лекарь Лю. Эти трое не только самые уважаемые в столице придворные лекари – это люди Сяо Ци. Как я и думала, Сяо Ци уже давно все спланировал и устроил. Если нужно лишить жизни новорожденного, кто сделает это безболезненно и быстро, если не придворный лекарь? Будет ли этот малыш жить или умрет – все зависело от них.

Сун Хуайэнь молча ждал моих указаний. Что он сделает, если я откажу ему? Что, если я силой отберу младенца и спрячу, как хотела? Но даже если он вырастет здоровым и крепким мужчиной, какая судьба будет ждать его?

По лицу стекали капли холодного пота, сознание не находило покоя, у меня не было сил думать об этом, опускались руки. Все мои расчеты оказались неправильными. Что мне тогда делать? Последние десять лет были похожи на сон. Кто скажет мне, что правильно, а что – нет?

Из внутренних покоев поспешно выбежала служанка, опустилась на колени и сказала:

– Докладываю ванфэй – императрица-мать очнулась и просит его маленькое высочество…

– Совсем осмелели! – прикрикнул Сун Хуайэнь. – Императрица Ху низвергнута до простолюдинки! Кто будет говорить подобный вздор, понесет наказание в тридцать ударов палкой!

Служанка так перепугалась, что лишилась дара речи, – она открыла рот, но ей не хватило сил молить о пощаде. Стража тут же вышла вперед и схватила ее. Видевшие это служанки пришли в такой ужас, что все разом попадали на колени и задрожали от страха.

Опустив голову, Сун Хуайэнь сказал:

– Прошу ванфэй скорее принять решение!

Я устало закрыла глаза. Я бесцельно жила, купаясь в морях ненависти. Быть может, я и умру в ненависти. Где же в этом мире место милосердию и любви к людям? В конце концов, наступит день, когда и этот ребенок начнет убивать людей. Его будет ненавидеть не только Сяо Ци. Это может быть даже мой Чэ-эр… Тогда, наверное, лучше бы я лишила его жизни. Лучше бы я несла на своих плечах бремя этого убийства… В моих жилах течет кровь императорского рода. Как и у него. Я оборву императорскую родословную своими руками. Тогда все закончится.

– Прошу придворного лекаря проверить пульс его высочества. – Я развернулась кругом и направилась во дворец Чжаоян.

Опустилась чернильная ночь, но во множестве мерцающих огоньков ясно различались великолепные дворцы вдалеке. Я вглядывалась в глубину дворцовых залов. На меня снежной горой обрушились воспоминания и потопили бурлящие воды.

Когда-то именно здесь я училась делать первые шаги, будучи совсем крошкой, училась играть на цине и сидела у тети на коленях. Именно здесь я впервые повстречалась с Цзыданем и у нас завязалась чистая детская дружба – это были самые светлые годы моей жизни. Когда-то я вышла замуж, и с тех пор жизнь моя круто переменилась. Я ступила на дорогу, откуда нет возврата. Когда-то я держала тут под стражей свою тетю, предала родных. Тогда впервые руки мои залила чужая кровь. Когда-то именно здесь во имя долга и чести с собой покончила императрица Се. Она же отдала мне своего ребенка… Сегодня я здесь, чтобы низложить Цзыданя и убить сына императрицы.

Патруль спугнул стаю ворон, и они перелетели через стену дворца.

Вороны пронзительно закричали – их крик напоминал детский плач.

– Сюй-гугу… – растерянно позвала я.

– Ванфэй! – раздался голос Сун Хуайэня.

Я скосила на него взгляд и только сейчас вспомнила, что тети Сюй не было рядом. Похоже, он что-то говорил, но я не слышала ни слова. Придерживаясь за столб, я нащупала ногой пару степеней. Прислонившись к резным столбам, я медленно сползла на пол.

Сун Хуайэнь потянулся ко мне, пытаясь помочь встать. Я покачала головой, подтянула к себе колени и спрятала в них лицо. Как же холодно. Я так устала… У меня не было сил говорить. Я просто хотела спать. Вдруг я почувствовала, как чьи-то руки обняли меня, и по телу разлилось приятное тепло. Вот только это были незнакомые мне руки…

Сяо Ци, где ты был? Почему тебя не было так долго?..

Перед глазами пылали костры, а позади разверзлась глубочайшая бездна. Мне некуда было идти. Я будто снова оказалась в Ниншо, на самом краю скалы. Одна. Как вдруг я увидела приближающуюся ко мне знакомую фигуру. Я бросилась навстречу, но вдруг земля ушла из-под ног, и я рухнула в пустоту.

– Сяо Ци! – закричала я и распахнула глаза.

Расшитые шторы опущены, в окно пробивались лучи утреннего солнца.

Но его нигде не было. Когда я вспоминала этот сон, меня бросало то в жар, то в холод. Одежда промокла насквозь от пота. Я скинула с себя одеяло и, придерживаясь за столбик кровати, села, откинувшись на спинку. Зашла А-Юэ, открыла окна и накинула мне на плечи накидку.

– Как долго я спала? – Я растерянно встала и медленно подошла к окну. Я раскрыла створки, и кожи коснулся приятный прохладный ветерок.

Заворачивая занавеску, А-Юэ сказала:

– Вы спали не очень долго. Домой вы вернулись в полночь и проспали не больше двух больших часов.

– Слишком долго… Я не должна медлить…

Я резко остановилась и посмотрела на изогнутую крытую галерею.

– Это же…

– Это господин Сун, – тихо ответила А-Юэ. – Прошлой ночью господин Сун сопроводил ванфэй домой и остался.

Я ошеломленно смотрела на него, потеряв дар речи.

Его силуэт купался в лучах восходящего солнца. Он был похож на непобедимого небесного воина с драгоценным мечом в руках. Освежившись, я собрала волосы, толкнула дверь и вышла к нему.

– Хуайэнь.

Плечи его дрогнули, и он обернулся. Взглянув на меня, он тут же склонился в поклоне.

Я протянула руку и кончиками пальцев коснулась его рукава, но почти сразу отдернула руку обратно. В этот момент нас незримо разделял не только статус, но и правила этикета.

Он, как обычно, бесстрастно спросил меня о здоровье, неукоснительно соблюдая все правила приличия. Он не говорил ни о событиях ночи, ни о текущей ситуации во дворце. В утреннем свете все казалось таким спокойным и тихим. Прошлая ночь как будто была лишь кошмарным сном, рассеивавшимся в лучах восходящего солнца.

Глядя на него, я чуть улыбнулась и сказала:

– Благодарю второго канцлера.

Он тоже улыбнулся и ответил:

– Я недостоин.

– Я же всегда тебя благодарю, разве нет? – Глядя на его строгий взгляд, я снова