Рита, или Топор за сценой - Ирина Июльская

Театральный сезон, стартовав с возвращения на сцену Примы театра Мюзиклов Маргариты Славиной, начался с оглушительного успеха двух ее премьер. В голосе Риты произошли некоторые изменения, но по мнению специалистов по вокалу, он стал глубже и чувственнее, уступив немного девичьим «хрустальным» нотам. Критики были по-прежнему благосклонны к ней и статьи в СМИ переполнены самыми хвалебными отзывами.

Журавский ликовал. Стал все чаще приходить к Рите в гримерку, стараясь сказать какой-нибудь комплимент и даже поцеловать ей руку.

- Вот, что значит истинный талант. Не нужно никого подкупать и оплачивать заказные статьи, - размышлял довольный Журавский.

Рита, поначалу, его усиленное внимание к себе воспринимала, как дружескую поддержку, однако, постепенно и она поняла, что директор и главреж смотрит на нее, не только, как на коллегу, а, как говорила ее баба Дуня, словно «Кот на масло». Почему-то, именно такие ассоциации вызывал в ней Журавский. Он и в самом деле напоминал большого породистого кота: гибкого и мягкого. Маргарита никогда не прислушивалась к сплетням, но в театрах между режиссерами и актрисами часто вспыхивают романы, а порой и заключаются браки. Для Риты это не было открытием. Несмотря на его осторожность, о Журавском тоже пробегали слухи, будто маленькие серые мышки из подпола. Когда был жив Илья, Маргарита в очень редких случаях принимала участие в коллективных посиделках и всегда первой покидала их, чтобы не нарушать своего обещания перед мужем. С его уходом исчезло и обещание: не задерживаться после спектакля. Маргарита знала, что няня уложила Темушку вовремя спать, что с уроками у него полный порядок, а завтра она сама встретит его из школы, они будут гулять по набережной и он будет ей рассказывать о своих мальчишечьих делах и одноклассниках.

- Вот, теперь и у сына своя жизнь: школа, друзья, увлечения спортом. Правда, еще не определился каким видом ему хочется заняться. В апреле уже 8 лет исполнится. Как быстро бежит время! – с легкой грустью размышляла Рита, слушая сына.

За осенью пришла зима, а ей вслед и весна наступила. Театральный сезон в столице приближался к своему завершению, однако впереди предстояли летние гастроли. Впервые Рита дала согласие принять в них участие:

- Журавский прав. Надо гастролировать. Темушка хочет летом побыть у бабушек в деревне, а я со спокойной душой отпущу няню Иру в отпуск, а сама поеду в гастрольный тур по стране. Как мало я видела у нас в России. Вот, наконец, и в Сибири побываю, увижу Иркутск, Байкал!

Глава 69 Не надо торопить

Петр Журавский пребывал в радости, что события развиваются по его плану:

- Это лето они с Марго будут вместе. Уже составлен гастрольный график по городам Сибири. Он постарается, чтоб его Прима осталась довольна не только приемом на сцене, но и отдыхом на природе: пикники, осмотры достопримечательностей, отдаленных от центра России городов со своей природой и самобытностью. Он уже распорядился и все будет в полном ажуре: и поездки, и транспорт, и гостиницы.

- Я должен не упустить свою Жар-птицу и постараться на гастролях сделать ей предложение при первом же удобном случае. – размышлял Петр Журавский. Да, пусть он не богач, не банкир, но у них общее дело, которое оба любят. Он снимет с нее все заботы о быте. За это время, совмещая должности директора и главного режиссера, оброс помощниками, выполняющими его поручения, а он стал потихоньку «бронзоветь» в ожидании широкого признания и наград. Петру Журавскому удалось быстро сделать блестящую карьеру; ему всего лишь тридцать, а о нем и его успехах в театральном деле знают многие из московской богемы. Его приглашают в жюри конкурсов, берут интервью в журналах и на телевидении. Осталось только жениться на Приме их театра, стать совладельцем и тогда кресло под ним будет прочно стоять на гранитном пьедестале. Можно сказать, будет железными болтами к нему прикручено!

Рите не нравилось, что Журавский старается всячески выделить ее перед остальными коллегами. По факту, ее положение хозяйки театра и так создавало определенную дистанцию между ней и другими актерами из труппы. Зависть присутствовала, но именно высокий статус Маргариты Славиной не позволял интриговать против нее из страха быть уволенными и потерять хорошее место и жалование. Находились доброхоты нашептывать на ушко Приме и хозяйке театра о закулисных сплетнях. Маргарита старалась не слушать, но иногда и против ее воли просачивались кое-какие факты. Она научилась «отделять зерна от плевел» и принимать решения согласно своему внутреннему чутью на справедливость, а в некоторых случаях отсылала к Журавскому, как непосредственному начальнику. Правом хозяйки театра Рита старалась не злоупотреблять.

Первое же выступление в Иркутске имело ошеломительный успех. Маргарита пришла к удивительному открытию, что ее знают зрители, они ждали ее здесь, в нескольких тысячах километров от столицы. Сцену засыпали цветами из сибирской тайги. Время было трудное, работа была не у всех, однако люди покупали билеты и приходили на спектакли. Конечно, своей популярности она была во многом обязана телевидению. У Маргариты даже слезы выступили от такого горячего приема.

Вечером после спектакля в номере Славиной раздался стук в дверь.

- Войдите, - отозвалась Маргарита, уже одетая в халат и приготовившаяся ко сну.

На пороге стоял Журавский с цветами и бутылкой шампанского, было заметно, что он слегка навеселе.

Рита нехотя разрешила войти.

- Однако, ты поздно.

- Сегодня премьера твоего гастрольного выступления. Такой успех, что я не мог не прийти, чтобы не поздравить тебя!

Он вошел в номер и отыскав бокалы, начал открывать шампанское.

Налил игристого себе и Рите, и протянув ей бокал, сказал:

- За тебя! За твою блестящую карьеру и гастрольный успех!

Рита поблагодарила и отпила немного. Журавский по театральному сдвинул брови, изображая негодование:

- Нет, так не пойдет! До дна, до дна!

Она подчинилась, в надежде, что он скоро уйдет. Но Журавский и не собирался покидать номер Риты. С новой порцией шампанского лишь прибавил к своему состоянию еще больший градус опьянения, что придало ему смелости и даже дерзости. Он сел в кресло, вальяжно раскинувшись в нем, и с жадностью начал «поедать глазами» Маргариту.

- Прима, настоящая королева сцены! Все тебе дал Бог: и талант, и голос, и красоту. Одного у тебя нет, - надежного мужского плеча