Ушла в винтаж - Линдси Левитт

2. Дерек Джитер – тоже прекрасная фигурка.

3. Майк Шмидт – раньше я путала этого игрока с третьей базы из «Филадельфии Филлис» с актером Чаком Норрисом, потому что у обоих рыжая борода.

4. Эван Лонгория – его я приобрела на барахолке. Ничего о нем не знаю, кроме того, что он настоящий красавчик. Начинаю замечать закономерность в своей коллекции.

5. Брайан Уилсон – в какой-то год он вышел на вручение Премии высоких достижений в смокинге из спандекса. Теперь, когда я больше не состою в отношениях, я подумываю, а не выйти ли за него замуж.

Первое, что я вижу, открыв глаза следующим утром, – это радуга из разноцветных бумажек для заметок. Одна бумажка лежит на полке с болванчиками. Точнее, на том, что раньше было полкой с болванчиками – до того, как кто-то похитил моих дружелюбных спортсменов. Остался лишь Уилли Мейс и записка:

Большинства из этих парней в шестидесятые еще на свете не было, а если они уже и родились, то пи́сали в подгузники. Единственное исключение – Уилли Мейс. Не благодари. Да, это не технологии, но я не могла упустить такую возможность, поскольку эти парни всегда меня бесили.

НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ЭПОХЕ

Там, где у меня раньше был будильник, я обнаруживаю еще одну записку.

Электронные будильники появились только в середине семидесятых, и у них точно не было док-станций.

НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ЭПОХЕ

На столе вместо компьютера лежит еще одно послание от Джинни:

Персональный компьютер? Я тебя умоляю!

НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ЭПОХЕ

Моя сумасшедшая сестра убрала из комнаты все намеки на технологии, не доступные пятьдесят лет назад, то есть по сути все гаджеты. Например, телефон. Не сотовый, а обычный беспроводной телефон. Лишила меня контакта с внешним миром.

Включив свет в ванной, я тут же замечаю фен. Рядом лежит записка от Джинни:

Эта модель, конечно, слишком современная, но первые фены для домашнего использования появились уже в двадцатые годы двадцатого века, поэтому так уж и быть. К тому же если посушить волосы феном, они пушатся. Можешь попросить в салоне сделать тебе пучок с начесом. Ха!

Не благодари.

СООТВЕТСТВИЕ ЭПОХЕ 50 НА 50

– Джинни! – Я бегу по коридору и распахиваю дверь в ее комнату. – Что за бред?!

Джинни переворачивается в кровати и приоткрывает один глаз:

– Вчера вечером, когда ты уже легла, Беннет попросил меня быть его парой на балу. Поэтому я решила еще немного «помочь» тебе с твоим дурацким проектом. Чтобы неповадно было меня сватать.

– Где все мои вещи?

– Продаю их через Интернет. Мне же нужны деньги на платье.

Я сдергиваю с нее одеяло:

– Иди доставай их обратно из Интернета. Ты не посмеешь продать мой компьютер!

– Успокойся. – Джинни зевает потягиваясь. – Я все верну, как только у тебя закончится ретропериод.

– Джинни, а будильник?! Как я, по-твоему, должна просыпаться?! А чем тебе помешала моя лампа для чтения?

– Читай с карманным фонариком.

– Он слишком слабый! – От отчаяния я срываюсь на крик.

Джинни закрывает рот ладонью, с трудом сдерживая смех.

Я ударяю себя кулаком по ляжке:

– Знаешь, как это тяжело? Я уже и так полностью изолирована от друзей – не знаю, чем они занимаются в течение дня, понятия не имею, что происходит онлайн. Моя репутация горит синим пламенем, а я даже не могу понаблюдать за процессом! Теперь еще и комната выглядит допотопно. – Я присаживаюсь на кровать.

– По сути, я дала тебе ровно то, о чем ты просила.

– Ненавижу тебя.

– Это пожалуйста.

Я закутываюсь в покрывало с головой. Бабушке было легко так жить, потому что она и не знала никаких технологий, а значит, не по чему было тосковать. А вокруг меня сплошной коннектинг и нетворкинг, из которого я выпадаю. Никто, кроме Джинни, не знает, что Джереми прислал мне цветы и что мне звонил Оливер. В обычной жизни я бы могла часами обсуждать эти события с друзьями.

Пусть это не совсем настоящее общение, пусть эти онлайн-личности лишь фасад, оболочка – но если в таком общении есть хоть тридцать процентов правды, это гораздо лучше, чем мой нынешний большой жирный Ноль. Что я, предполагается, должна сделать? Поехать на велосипеде к подруге домой? Пейдж живет в двух милях от меня. Неудивительно, что все эти подростки в небольших городках проводили выходные катаясь туда-сюда по главной улице – это был единственный способ найти друзей.

Если я действительно хочу узнать, как жила Вивьен, когда ей было шестнадцать лет, мне надо создать вокруг себя пространство, максимально приближенное к тому, что было тогда. Никто не говорил, что одолеть список будет легко. Наверное, потому, что никто не знает о его существовании.

– Отлично. Спасибо. Но больше я в помощи не нуждаюсь, – говорю я.

– Согласна. А ты мне тоже больше не помогай искать женихов.

– Ты могла сказать Беннету «нет».

Джинни свешивает ноги с кровати:

– Не знаю. Он привез мне целую корзину баночек с органическим арахисовым маслом из Whole Foods, которое я обожаю, и написал: «Я тебя подмаслил, пойдем со мной на бал». Арахисовое масло, Мэл. В этом что-то есть.

– Погоди, теперь ты уже хочешь с ним пойти?

– Бал уже на следующей неделе. Никто больше меня не зовет. Я слишком серьезно подхожу к первому свиданию. А на Беннете можно просто попрактиковаться.

Я снова сжимаю кулак, на этот раз с острым желанием стукнуть Джинни:

– Так почему же ты устроила мне в комнате мрачное Средневековье?

Джинни спрыгивает с кровати и разжимает мой кулак:

– Потому что забочусь о тебе. Если уж ты решилась на такой эксперимент, все должно быть правильно.

– Какая ты злая. – Я тру глаза. Пора собираться в школу. Моя электрическая зубная щетка, должно быть, тоже конфискована. – Хоть ты и забрала у меня телефон, я все равно завтра в школе увижусь с Джереми.

– Видься себе на здоровье, главное – не прощай его, ладно?

– Хорошо, хорошо.

Следуя за Джинни на кухню, я бросаю последний оценивающий взгляд на свою комнату:

– Джинни, цветы.

Она чмокает меня в щеку:

– В мамином кабинете. Если будешь сидеть и пялиться на них весь день, точно дрогнешь.

Я машинально проделываю утренние процедуры, благодаря судьбу за то, что душ вполне соответствует нужной мне эпохе. У Джинни ревет фен, поэтому я бегом бегу в мамин кабинет. Не то чтобы мне были