Жена хозяина трущоб - Лика Семенова
Я прокралась до угла, свернула. Вдруг услышала издалека чарующий голос мадам Гертруды:
— Милая, подойдите.
Я остановилась, замерла. Прислушивалась, надеясь, что это было адресовано кому-то другому. Может, в гостиной была горничная…
— Ну, что же вы встали? Не стесняйтесь.
Сердце ухнуло в пятки. Я с опаской повернула голову, но вновь увидела лишь частокол колонн. Совпадение? Я даже согнулась, стараясь стать как можно меньше. Но, тут же, увидела за стеклом плывущее синее пятно. Мэйсон показался из-за колонны, кивнул в сторону гостиной:
— Мисс Мэри, вас зовет мадам.
Я сцепила зубы, тщетно пытаясь сглотнуть ком в горле. Нервно стиснула книги. Вот угораздило… Сальвар велел не попадаться ей на глаза. Но ничего не оставалось. Я, шаркая ногами, поползла в гостиную, понимая, что сейчас придется безбожно врать.
Мадам Гертруда сидела у панорамного окна, утопала в мягком белоснежном кресле. Она отставила на столик высокий стеклянный бокал с водой, в котором плавала долька лимона. Ослепительно улыбнулась, и ее необыкновенные глаза задорно сверкнули:
— И куда же вы так крадетесь, моя дорогая? Как настоящий бравый лазутчик.
Господи! Эта фантастическая женщина просто гипнотизировала. Хотелось смотреть на нее, открыв рот. Я буквально потеряла дар речи. Должно быть, у меня был тупейший вид. И я почувствовала, что краснею. Стиснула несчастные книги.
— Я… мадам, я…
Она мелодично рассмеялась, поднялась с кресла и подошла ко мне:
— Ну, неужели я так вас пугаю?
Я опустила голову:
— Что вы, мадам…
Она мягко тронула мою ледяную руку, посмотрела на книги:
— Шекспир… Прекрасный выбор. У вас хороший вкус, моя милая.
Я сглотнула:
— Эти книги принес мистер Мэйсон, и я хотела… Я их уже читала, мадам. Хотела попросить что-то другое.
Гертруда мечтательно улыбнулась:
— Шекспир… Эти великие строки можно читать бесконечно. — Она блаженно прикрыла глаза: — Они всегда свежи:
'Какой тоской душа ни сражена,
Быть стойким заставляют времена.
Все вынес старый, тверд и несгибаем.
Мы, юные, того не испытаем'.
Я поспешила согласиться:
— Да, мадам, вы правы. Это великая поэзия.
Гертруда многозначительно кивнула:
— «Король Лир». Вам тоже нравится?
— Конечно, мадам.
Я замолчала, с ужасом ожидая, что она начнет расспрашивать подробнее и уличит меня во лжи. Я не читала «Лира», просто слышала кое-что. И сейчас этого стыдилась. Я не смогу объяснить этой волшебной женщине, что в трущобах редко читают. Разве что школьные уроки. Тетке не нравилось, когда я что-то читала. Она называла это бесполезной тратой времени. Моя начитанность никак не могла пригодиться будущему мужу.
От этой мысли разлилось нервным зудом в корнях волос. Но как теперь уйти? Когда здесь и Гертруда, и Мэйсон? Я опустила голову:
— Вы правы, я, наверное, все же, перечитаю. Простите, мадам, я пойду. Не стану вас отвлекать. Простите.
Та улыбнулась:
— Ну, что вы, милая. Вы меня совсем не отвлекаете. Мне приятно говорить с вами, и я рада вашему обществу. Посидите со мной. Мы поговорим о поэзии. Мне редко удается с кем-то об этом поговорить. Сальвар всегда занят… да и характер — не подарок. А у Алисии совсем другие интересы. Она прекрасная девушка, очаровательная. Красавица. С блестящим образованием, из уважаемой семьи. Любит Сальвара всей душой. Она будет прекрасной женой. Но она… — Гертруда мягко улыбнулась: — Слишком практичная, пожалуй. Рядом с ней я, порой, чувствую себя старухой не от мира сего. Знаете, будто витаю в облаках. «…Старый, тверд и несгибаем…» — Она снова улыбнулась: — А я… все никак не угомонюсь.
При упоминании этой Алисии, внутри, вопреки здравому смыслу, что-то неприятно царапнуло. Я мысленно отругала себя за это глупое неуместные чувство. Подняла голову:
— Значит, вы молоды душой, мадам.
Та бросила на меня искристый взгляд:
— Спасибо, моя дорогая. Мне очень приятно услышать это от вас. Одного не понимаю: почему на вас платье горничной? Разве вы не знакомая Найджела?
Я застыла. Напряженно кивнула:
— Да, я… знакомая Найджела. Все верно.
Гертруда подалась вперед:
— Найджел — очень хороший мальчик. Порядочный, симпатичный, неглупый. — Пристально посмотрела, будто что-то намеревалась прочитать на моем лице: — Мой племянник его о-очень ценит. А кто он вам?
Я молчала, не понимая, что ответить. Я не имела понятия, кто такой Найджел. И просто не хотела закапываться во вранье.
Гертруда многозначительно повела глазами, даже мягко выставила руку:
— Хорошо, дорогая, я не вторгаюсь в чужие тайны. Ни-ни… Но, разве вы теперь горничная? Почему Мэйсон мне ничего не сказал? — Она вытянула шею, всматриваясь вдаль: — Мэйсон!
Я вздрогнула, неожиданно услышав голос Сальвара:
— Да, тетя, все верно. Найджел просил сделать ему одолжение. Мэри какое-то время поработает горничной вместо Саманты.
Глава 25
Гертруда расцвела улыбкой, поспешила навстречу племяннику:
— Дорогой, ты уже вернулся? — Сокрушенно качнула головой: — Значит, рука все же так беспокоит… Даже работу бросил.
Сальвар скривился, выражая досаду:
— От тебя ничего не скроешь, тетя. Она болит. Весьма… ощутимо. Я признался. Ты довольна? — Прозвучало отрывисто и зло.
Я буквально физически почувствовала, как по мне полоснуло ледяным взглядом. Я подняла глаза. Гертруда стояла ко мне спиной, но я отчетливо видела лицо Сальвара — он был в ярости. Внутри все съежилось: неужели он все узнал? Господи…
Гертруда мягко положила руку ему на грудь:
— Ну, будет, мой мальчик. Не бушуй. Ты сам виноват — винить некого. Все заживет, нужно лишь немного терпения, которого у тебя совсем нет.
Было заметно, что он с усилием сцеживал выдох, чтобы не сорваться.
— А ты почему дома? Разве вы с Алисией не должны были уехать в Рофус?
Гертруда кивнула:
— Все так… Но старуха — есть старуха. Мы даже не успели доехать до Башни Стеллари, как меня ужасно укачало в аэрокаре. Так неудобно получилось перед Алисией. Она же все затеяла только ради меня, все планы отложила…
— Ты показалась врачу?
Гертруда отмахнулась:
— В моем возрасте я уже сама себе врач. Знаю наперед все, что они скажут. Это давление. К вечеру обещали дождь.
Сальвар бросил мне через ее плечо:
— Кажется, я велел тебе оставаться в комнате. Почему слоняешься по дому?
Гертруда обернулась ко мне:
— Не берите близко к сердцу его тон, моя милая. Вы ни при чем. Он совсем не умеет болеть — вот и злится. И всегда капризничает, как ребенок. — Она забавно фыркнула: — Мужчины… С виду — настоящий колосс, а внутри притаился капризный мальчишка.
Сальвар скривился:
— Гертруда, хватит!
Та с готовностью сдалась, попятилась на пару шагов:
