Шрам - Эмили Макинтайр

Ярость обуревает меня с такой силой, что живот сводит судорогой:

– Меня не нужно приручать.

– Думаешь? – ухмыляется принц.

– Я такая как есть и прекрасно справляюсь.

– И поэтому будешь приходить в храм каждое воскресенье и жаловаться на жизнь человеку в небе.

Я вытягиваю шею, чтобы сохранить наш зрительный контакт.

Тристан подходит так близко, что я чувствую его горячее дыхание на своих губах.

– Если тебе для поклонения нужен бог, ma petite menteuse, я к твоим услугам.

В ответ я усмехаюсь и пытаюсь его оттолкнуть, хотя на самом деле возбуждение разливается по всему моему телу и скапливается между ног.

– Ты отвратителен.

Схватив меня за запястья, он притягивает меня к себе – я чувствую каждый сантиметр его члена, пульсирующего под тканью брюк.

– Я бы научил тебя, кого и о чем нужно молить. Поверь, ты бы не осталась равнодушной.

Как только эти слова срываются с его губ, я всасываю их как воздух, а потом вцепляюсь пальцами в его рубашку. Но вместо того чтобы оттолкнуть, притягиваю его ближе.

– Я устала от твоих игр, – шиплю я.

– А разве я играю?

– Хватит. – Меня распирает от злости. – Ничто не помешает мне стать женой Майкла. Даже ты!

Он отступает на шаг. Его глаза загораются, хватка на запястьях становится крепче.

И только тогда до меня доходит, что я только что сказала.

Что я за дура!

– Понятно. – Отпустив руку, он скользит вверх по моему туловищу, оставляя за собой следы мурашек. – Хочешь заполучить силу? – хрипит он, лаская мои ключицы, а потом вдруг хватает меня за горло: – Я могу наполнить тебя ею до самых краев. Так, что ты будешь кричать.

Я настолько возбуждена, что у меня дрожат ноги.

Его взгляд падает на мой рот.

Но тут по стенам собора прокатывается громкое эхо – я вздрагиваю от неожиданности, ледяной ужас пронизывает меня до самых костей.

– Уходи, – умоляю я, толкая его в грудь.

И он отпускает меня, подарив последнее прикосновение к коже под подбородком.

Стоит ему отступить, как мне тут же становится холодно. Но я не свожу с него глаз даже тогда, когда сердце замирает от звука приближающихся шагов.

Еще секунда – и нас застукают.

Тристан бросает на меня последний взгляд, после чего разворачивается и исчезает в коридоре, как один из призраков, о которых ходят слухи.

Однако его прикосновение как будто отпечатывается на моей коже.

А когда я оборачиваюсь, передо мной уже стоит Ксандер. Его глаза-бусины сужены, губы недовольно поджаты.

Глава 16

ТРИСТАН

Отвращение и вожделение смешиваются и извергаются, разливаясь по организму летучим ядом.

Отныне именно так я воспринимаю свою маленькую лань.

Она – яд.

При каждой нашей встрече мне хотелось поднажать на нее, чтобы она наконец раскололась, потеряв то наигранное самообладание, с помощью которого дурачит весь мир. И в итоге у меня получилось.

Она жаждет короны.

Но, к несчастью, на стороне моего брата девица ее не получит. Единственное, что она себе обеспечила, – это смерть.

И тем не менее я признаю, что за раздражением и неловкими ситуациями, в которые я попадаю в ее обществе, таится растущее уважение. Меня восхищает, с какой легкостью она вживается в роль, и именно поэтому я сделаю все от меня зависящее, чтобы ее исполнение быстро закончилось.

Она – коварная искусительница. И не такая уж невинная, за какую себя выдает.

Стиснув зубы, я мчусь из собора в главное фойе. Пальцы скользят по деревянным перилам большой парадной лестницы, которая расположена под сверкающей хрустальной люстрой и расходится в противоположные крылья замка. Сапоги цокают по сверкающей кафельной плитке, пока я поднимаюсь по левой лестнице к личным покоям. Вдоль богато украшенных стен висят огромные портреты, с которых на меня смотрят многовековые представители королевской семьи. Они оценивают меня сквозь краски, как будто им так же противно, как и мне, видеть, что эта женщина крутит мной и отвлекает внимание.

Я прохожу мимо стражника и нескольких служанок, но они не смотрят в мою сторону: им прекрасно известно, что меня лучше не трогать. За исключением леди Битро, меня сторонятся все. И пока что я не решил, в чем кроется причина: то ли ее привлекает моя сила и она не может сдержаться, то ли она просто глупа.

Поднявшись в свои покои, я распахиваю дверь и с такой же силой захлопываю – отзвук удара гулко отдается в ушах. Я прохожу к столу под большим эркерным окном и хватаю стеклянный контейнер, расположенный в центре. Сажусь, открываю банку, достаю рисовую бумагу и несколько порций курительной смеси. Живот сводит от напряжения, член умоляет о разрядке, но я не стану сдаваться.

Не хочу усугублять ситуацию своими фантазиями.

Я сосредоточенно скручиваю края бумаги, надеясь, что курение поможет справиться с остатками чувств, будоражащих все тело. Подношу самокрутку к губам, беру спичку и чиркаю о коробок, пока не слышу шипение огня. С первой затяжкой дым вихрем проносится по горлу и попадает в легкие, снимая напряжение в животе.

Пока жар огня облизывает мне пальцы, в голове проносится образ маленькой лани, раскинувшейся на столе, такой покорной и податливой, с пламенем, ласкающим ее кожу. Я начинаю постанывать, яйца напрягаются, член становится твердым.

Я опускаю руку на колени, обхватываю член через ткань брюк, но вместо того, чтобы успокоить его, начинаю двигать рукой вверх-вниз, вспоминая красивые розовые губы Сары и представляя, как потрясающе они будут смотреться вокруг моего ствола, пока я буду перекрывать ей кислород, проталкивая его в горло.

Зажав в зубах конец сигареты, я раздвигаю ноги и расстегиваю брюки. Пресс напрягается от желания трахнуть ее за дерзость и наглядно показать, что такое сила и как она ощущается изнутри.

Ее задница раскраснеется от шлепков, но я не успокоюсь, пока не выбью извинения из ее маленького лживого рта.

Когда дым окутывает лицо, а похоть затуманивает рассудок, мне становится недостаточно просто держать член через ткань. Я хочу большего. Мне нужно почувствовать грубое трение мозолистой ладони, закрыть глаза и притвориться, будто это ее тугая киска насаживается на меня и доводит до извержения.

Удовольствие пробирается от верхней части бедер и поднимается до самого живота. Я скольжу рукой по стволу, сдавливая головку, пока из нее не начинает сочиться сперма. Яйца напрягаются от одной только мысли, как она облизывает нижнюю часть пениса, очерчивая кончиком языка пульсирующую вену. Возбуждение накатывает с новой силой, стоит мне только подумать, как мой член заполняет ее до отказа, лишая воздуха и вынуждая сглатывать каждую порцию семени.

Сигарета выпадает изо рта на живот, но я не спешу ее убирать. Вместо этого запрокидываю голову и захлебываюсь обжигающей болью.

Но тут, перед тем как кончить, я вспоминаю, что она выходит замуж за моего брата. Что это он будет наслаждаться каждым изгибом ее тела и каждым прикосновением ее языка.

Я отдергиваю руки, словно их ударило током, и опускаю взгляд на колени. Член гневно пульсирует, умоляя о разрядке.

Нет, я не позволю какой-то женщине вмешиваться в мои планы. Особенно той, которая мне не принадлежит.

Она хочет власти?

Тогда, чтобы заполучить ее, ей придется убить меня.

– У вас испуганный вид, сир.

Когда за дверью раздается голос Ксандера, я вжимаюсь в стену коридора: не хочу, чтобы о моем присутствии кто-то узнал.

Мне выдалась редкая возможность. Стражников поблизости нет – да и меня быть не должно. Однако мне не спалось, и пока я готовился незаметно проникнуть в туннели и отправиться в лес, случайно увидел Ксандера, крадущегося по темным коридорам, поэтому вместо прогулки я последовал за ним.

Так я и оказался снаружи личных покоев Майкла в самый разгар ночи.

Ксандер прошмыгнул в дверь, даже не потрудившись ее закрыть. Но его ошибка – моя удача.

Навострив уши, я прислоняюсь к дверному проему.

– Не желаете снотворного зелья? – предлагает Ксандер. – Так вас не будут тревожить сновидения.

– Нет, – усмехается Майкл. – От этого пойла у меня в голове часами творится бардак.

Ксандер вздыхает.

– Это из-за ваших новых лекарств, сир. Если бы только они помогали от кошмаров…

– Хватит говорить со мной как с ребенком, – огрызается Майкл. – Если хочешь помочь, придумай, как поговорить с духами и убедить моего покойного