Обманный бросок - Лиз Томфорд
– Ну, если я не позабочусь о том, чтобы ты поела, то кто же это сделает?
Она тихо смеется.
– Пожалуйста, детка, я соскучился. Дай мне только взглянуть на тебя.
Кенни слегка приоткрывает дверь – ровно настолько, чтобы в щель просунулась ее веснушчатая рука. Она впервые за два года сняла обручальное кольцо, чтобы сегодня я мог надеть его снова.
Я предложил купить новое, которое принадлежало бы только ей, в подтверждение того, что сегодня мы делаем все правильно, но она отказала, настояв на кольце моей мамы. И когда я надену его ей на палец в этот раз, это будет не уловкой, чтобы сохранить ей работу, а обещанием любить ее всю оставшуюся жизнь.
– Возьми меня за руку, – говорит Кенни.
Я переплетаю наши пальцы, с радостью ощущая, что мы снова рядом.
– Жениху не положено встречаться с невестой до свадьбы.
– Но…
– Давай, малыш! Подыграй мне.
Я выдавливаю из себя смешок.
– Ты не можешь говорить мне эти слова снова и снова.
– Это еще почему? Со мной это работает уже много лет.
– Вот именно! В этом-то и проблема, Кен. Я никогда не мог сказать тебе «нет». Ни до того, как ты взяла мою фамилию, и уж точно не сейчас. Мне нужно что-то с этим сделать.
– Все в порядке. Давай продолжим в том же духе.
Я сжимаю ее руку в своей.
– Не могу дождаться, когда женюсь на тебе… снова.
Кеннеди пожимает мою руку в ответ.
– Я люблю тебя.
– Я люблю тебя. Увидимся там?
– Я буду в белом.
– Ух ты! Ладно, может быть, обойдемся без спойлеров в следующий раз.
Она хихикает:
– Следующего раза не будет. Этот раз – навсегда.
Подъезжая к маленькой часовне, где мы поженились в первый раз, я чувствую себя чертовски сюрреалистично.
У меня не так уж много четких воспоминаний о той ночи, и я с нетерпением жду возможности изменить эту ситуацию, но антураж этого места отчетливо запечатлелся в моей памяти. Не знаю, может, из-за фотографии, опубликованной в «Чикаго трибюн», а может быть, это настоящее воспоминание о той ночи, когда моя жизнь изменилась навсегда.
Вся наша компания выходит из такси. Нас высаживают прямо у входа. Здесь пристутствует вся команда: кто-то живет в арендованном нами доме, кто-то – отдельно. Эта предсезонная поездка немного отличается от обычных, но я благодарен, что все ребята собрались здесь, чтобы мы могли повторить нашу свадьбу.
Кай несет Эмми в автокресле, а Макс берет меня за руку, и мы заходим внутрь.
Дверные ручки представляют собой две половинки сердца, которые соединяются, когда дверь заперта. Над входом красуется частично перегоревшая неоновая вывеска с названием часовни, а на стойке регистрации нас приветствует двойник Элвиса. Это прекрасно!
Монти уже ждет нас внутри, записывая на бумажке речь, которую собирается произнести во время церемонии, а мои товарищи по команде и друзья занимают места на узеньких деревянных скамьях по обе стороны от прохода.
Я не могу удержаться от смеха, ведь мы решили пожениться здесь не один раз, а дважды. Но мне кажется, что это правильно. Я уверен, что в детстве Кеннеди предполагала, что устроит грандиозную свадебную церемонию в месте вроде «Плазы» в Нью-Йорке, а о ее помолвке будет публично объявлено в «Таймс».
Вместо этого мы женимся здесь: в этой крошечной обветшалой часовне с искусственными цветами, приклеенными к кафедре в качестве украшения. Освещение просто ужасное, а красная ковровая дорожка, протянувшаяся через проход, чертовски безвкусная. Но я ничего не хочу менять, особенно сейчас, когда самые близкие родственники и друзья собрались здесь, чтобы стать свидетелями этого события.
К слову о родственниках: Дин прибывает последним, входя в парадные двери за несколько минут до того, как должна появиться Кеннеди. Все мои товарищи по команде оборачиваются, чтобы посмотреть на него.
– Виноват. Рейс задержали. – Он кивает в мою сторону: – Привет, чувак!
Я беру его за руку, обнимаю и пару раз хлопаю по спине.
– Рад, что ты пришел, придурок.
– Спасибо за приглашение, придурок. Прости, что опоздал.
– Ты как раз вовремя. Кенни уже едет. Есть новости от твоей семьи?
Он качает головой, на его лице появляется беззаботное выражение.
– Нет. Они слишком заняты поисками мужа для Мэллори, чтобы праздновать счастье Кеннеди. Ты же знаешь, какие они.
Я знаю, какие они, хотя ни мне, ни моей жене не приходилось сталкиваться с их закидонами в течение почти двух лет. Ее мать почти не пытается с ней общаться, а Кеннеди ни разу не вышла на связь с той ночи, когда я с ними познакомился.
Что, похоже, к лучшему. Единственное, что когда-либо делали эти люди, – заставляли Кеннеди сомневаться в своей состоятельности. В последние два года я сделал все возможное, чтобы убедиться: она больше никогда не усомнится в себе.
Ирония заключается в том, что мы с Кеннеди поженились лишь потому, что она почувствовала себя жалкой и обиженной, ведь что ее бывший решил жениться на ее сводной сестре. Но время всегда расставляет все по местам. Коннор и Мэллори так и не дошли до алтаря, потому что, по словам Дина, постоянно ссорились из-за недостатка доверия друг к другу.
Я думаю, так и происходит, если строить отношения на лжи. Такие люди всегда подозревают своих партнеров в обмане.
– Увидимся позже, – говорит Дин и занимает место в первом ряду с той стороны, где будет стоять Кеннеди.
– Они здесь, – сообщает мне Кай, прижимая к груди свою все еще спящую дочь.
Монти встает в центре, лицом к толпе, я занимаю место слева от него, а мой брат стоит позади меня.
Монти кладет руку мне на плечо:
– Готов?
– Да.
Я подпрыгиваю на цыпочках от волнения.
– Макс, – спрашивает Монти у моего племянника, стоящего рядом и держащего меня за руку, – ты готов? Помнишь, что нужно делать, когда войдет твоя мама?
Голубые глазенки сверкают, Макс с энтузиазмом кивает деду.
Элвис из глубины зала показывает Монти поднятый вверх большой палец, и двери открываются.
Миллер с букетом в руках входит первой. Она встает в очередь в конце прохода, улыбается своему отцу, сыну, мужу и, наконец, мне.
Макс подбегает к ней, по пути давая пять моим товарищам по команде. Миллер вручает ему наши кольца и направляет обратно. Парни поддерживают его и я, черт возьми, умиляюсь тому, как горят его щеки и как широко
