Вулкан Капитал: Орал на Работе 3. 18+ - Игорь Некрасов
Она явно ожидала чего угодно, но не такой идеально отточенной бюрократической атаки. Семён Семёныч же, напротив, сидел в позе полного спокойствия и уверенности, будто только что прочёл лекцию в академии наук.
Алиса, немного оправившись, нашла, что ответить. Её голос прозвучал чуть более резко, с лёгким вызовом:
— Семён Семёныч, я, конечно, ценю вашу готовность помочь, но, если я не ошибаюсь, по внутреннему регламенту компании, все консультации, касающиеся профессионального развития стажёра, должен давать его прямой наставник. То есть… я.
Игорь тут же перевёл взгляд на Семёна Семёныча. Тот, услышав слово «регламент», преобразился. Его спокойствие сменилось настороженным, почти хищным интересом. Он медленно поднял палец, и его взгляд стал пронзительным, готовым разбить любое заблуждение в пух и прах.
— Алиса Петрова, — начал он, и его голос зазвучал как сталь, — вы затрагиваете чрезвычайно важный аспект. И позвольте мне, как человеку, посвятившему изучению наших внутренних нормативных документов немалое количество времени, внести важнейшую ясность.
Он сделал паузу, чтобы убедиться, что всё её внимание принадлежит ему.
— Вы ссылаетесь на регламент. Это похвально. Однако, вы, позволю себе предположить, имеете в виду документ ПВКР-7, пункт 4.12, озаглавленный «Взаимодействие наставника и стажёра в период испытательного срока». Так вот, если бы вы ознакомились с данным пунктом более внимательно, — он многозначительно посмотрел на неё поверх очков, — то обнаружили бы, что там чётко прописана обязанность наставника координировать рабочий процесс и оценивать результаты. Однако, ни в одном, подчёркиваю, ни в одном подпункте не содержится даже намёка на запрет стажёру обращаться за советом или разъяснением к другим, более… опытным коллегам. Напротив! — он снова поднял палец. — В дополнение к тому же регламенту говорится о «создании среды для профессионального роста и обмена знаниями». А что, как не беседа со старшимспециалистом, является воплощением этого принципа?
Он откинулся на спинку стула, сложив руки на столе, как судья, вынесший окончательный вердикт.
— Таким образом, ваше утверждение о существовании некоего регламента, запрещающего Игорю Семёнову общаться со мной, является, мягко говоря, некорректной интерпретацией внутренних правил. Более того, подобное ограничение шло бы вразрез с самой философией развития персонала, которую пропагандирует наша компания. Я, разумеется, не сомневаюсь в вашей компетенции как наставника, но считаю своим долгом указать на данное терминологическое недоразумение, дабы избежать его повторения в будущем. Всё ли вам понятно, Алиса Петрова, из сказанного мной?
Алиса сидела в лёгком ступоре. Её взгляд был обращён на Семёна Семёныча, но, казалось, она не видела его, а лишь пыталась переварить услышанный водопад бюрократического красноречия. Её привычная сладкая улыбка застыла на лице, став неестественной маской, за которой скрывалось замешательство и лёгкая паника. Она молчала, судорожно перебирая в голове возможные ответы, но каждый из них разбивался о железную логику только что услышанного.
Семён Семёныч, видя её смятение, не стал ждать.
— А позвольте поинтересоваться, Алиса Петрова, к чему, собственно, была направлена ваша исходная реплика? Если не к тому, чтобы, следуя букве несуществующего регламента, ограничить здоровую профессиональную коммуникацию внутри коллектива? Я, разумеется, не сомневаюсь в чистоте ваших намерений, однако подобный подход, если его развивать, может привести к созданию неких информационных вакуумов вокруг стажёров, что, безусловно, пагубно скажется на их адаптации и, как следствие, на общих показателях эффективности отдела.
Алиса, почувствовав новую атаку, беспомощно обернулась к Игорю, ища в его глазах если не поддержки, то хотя бы подсказки. Но её взгляд лишь заставил его внутренне сжаться.
И тогда Семён Семёныч, ловко сменив гнев на милость, перевёл стрелки. Он повернулся к Игорю, и его лицо озарилось выражением отеческой гордости.
— Что же касается нашего молодого коллеги, то я должен отметить, и отметил это в нашей с ним приватной беседе, его несомненные успехи. Да, он, возможно, ещё не обладает тем уровнем экспертизы, который приходит с годами кропотливого труда, однако в нём я усматриваю ту самую искру, то самое стремление к совершенствованию, которые являются фундаментом будущих профессиональных свершений. Его способность усваивать информацию, пусть и не всегда с первого раза, но с завидным упорством, его готовность задавать вопросы, пусть и не всегда сформулированные с идеальной точностью, но демонстрирующие глубину погружения в проблематику — всё это, уверяю вас, не остаётся незамеченным. И тот факт, что он самостоятельно, по своей инициативе, стремится постичь не только азы брокерского ремесла, но и те тонкие материи корпоративной культуры, что определяют лицо нашей компании, говорит о нём как о человеке, смотрящем вперёд. Пусть его путь ещё долог и тернист, но направление, выбранное им, не может не вселять определённый оптимизм в сердца тех, кто, подобно мне, заинтересован в притоке в наши ряды перспективных кадров.
Алиса сидела, стараясь сохранить на лице маску любезного внимания. Её улыбка стала напряжённой, почти застывшей. Она продолжала размышлять, явно подбирая слова, которые позволили бы ей выйти из этой ситуации.
— Та-а-ак… — наконец произнесла она, растягивая слово. — В принципе… я услышала то, что хотела.
Семён Семёныч медленно, с видом вершащего правосудие, приспустил очки на кончик носа и поверх них устремил на неё тяжёлый, пронизывающий взгляд.
— Конечно, — произнёс он с лёгкой, почти незаметной снисходительностью. — Был рад внести ясность.
Алиса повернулась к Игорю. Её улыбка снова стала приятной и сладкой, но теперь в ней читалась лёгкая нотка досады.
— Увидимся, Игорь, — сказала она неестественно бодрым тоном. — Я пойду… не буду вам мешать.
Затем она снова обратилась к Семёну Семёнычу, кивнув ему с той же вымученной вежливостью.
— Спасибо.
Он поправил очки, возвращая их на переносицу, и ответил с прежним, незыблемым спокойствием:
— Конечно.
Алиса плавно поднялась и, не оборачиваясь, направилась к выходу из столовой. Игорь проводил её взглядом, скользнув по упругим линиям фигуры, подчёркнутым ее костюмом.
«Пиздец, — с почтительным ужасом подумал он, — Семён Семёныч только что без всякого напряжения просто выебал ей все мозги, и гораздо сильнее, чем я ее как-то выебал в задницу. Еба-а-ать…»
Игорь повернулся обратно к Семену Семенычу и увидел его лицо. Он не улыбался, но будто излучал глубочайшее, безмятежное удовлетворение от самого себя. Он смотрел на Игоря с понимающим видом, словно читал его восторженные мысли и безмолвно принимал эту дань восхищения как нечто само собой разумеющееся.
— Браво, — выдавил Игорь, глядя на Семёна Семёныча с неподдельным уважением.
Тот позволил уголкам
