По ту сторону свободы - Анна Александровна Бойцан
Лив фыркнула, её губы изогнулись в улыбке, но она покачала головой.
— Дальше, — сказала она. — Кто был твоим первым другом?
Дориан задумался, но спустя миг ответил:
— Он был. А потом меня предал. Углубляться не будем.
Лив посмотрела на него, её сердце сжалось от этой тени в его глазах, но он быстро вернул улыбку.
— Моя очередь, — сказал он. — Что в твоём прошлом ты никому не рассказываешь?
— Я... — начала она, её голос был тихим, почти шёпотом. — Была одна история. С парнем, его зовут Стэн. Даже имя у него... как у паразита. — она улыбнулась, но с горечью в глазах. — Мы встречались пару лет. Я думала, это серьёзно, знаешь? Он был... обаятельный, всегда знал, что сказать. Но потом я узнала, что он спал с другой. И не раз. — Она запнулась, её глаза заблестели, и она снова попыталась скрыть слезы за улыбкой. — Это было не просто про измену. Он заставлял меня чувствовать, будто я недостаточна. Во всём. Что я должна быть лучше, умнее, красивее. И я верила. Но... — её голос дрогнул, и слёзы потекли по щекам, — я всё равно плакала, когда он ушел. Потому что это было... больно. Просто перед фактом поставил, мол... влюбился в другую. И... Прошло уже полгода, и я скрываю от всех, что до сих пор чувствую эту боль внутри себя. Мне до сих пор больно о нём вспоминать, и мне стыдно за это... Давно пора его забыть...
Она замолчала, её плечи опустились, и она быстро вытерла щёки от слёз. Дориан смотрел на неё, его лицо было серьёзным, но затем его губы изогнулись в почти тёплой, но ироничной улыбке.
— Серьёзно, Лив? — сказал он, его тон был лёгким, но словно немного удивлённым. — Ты плачешь из-за какого-то Стэна? Да этот парень, должно быть слепой и, к тому же, круглый идиот. Это еще мягко говоря. Ты реально тратила слёзы на такого?
Лив фыркнула сквозь слёзы, её губы дрогнули в улыбке, и она посмотрела на него, её глаза всё ещё блестели.
— Ничего другого ты и не мог сказать, я это знала, — пробормотала она, но её голос был мягким, и она почувствовала, как слёзы отступают.
— Ты слишком хороша для таких, как он, — сказал Дориан, его голос стал тише, но с той же дерзкой искрой. — Серьёзно, цветочная фея, если кто-то не видит, что ты — целый ураган, это его проблемы, а не твои.
Лив рассмеялась, её смех был лёгким, почти освобождающим, и она вытерла последнюю слезу, чувствуя, как тепло его слов разгоняет холод в груди.
— Моя очередь, — сказала она, её голос был смелее. — Каково это... быть вампиром?
Дориан опустил взгляд, и на секунду Лив подумала, что он не ответит. Затем он заговорил, его голос был тихим, без пафоса:
— Это жить долго. Слишком долго. Помнить всё — лица, голоса, города, которые стёрлись. Чувствовать, как время течёт, а ты стоишь на месте. Это не больно каждый день. Но когда больно... — он посмотрел на неё, его глаза отражали вековую печаль, — никто не знает, как долго ты это несёшь.
Лив молчала, её сердце сжалось, потому что она увидела его — без маски, без игры, просто того, кто продолжал идти.
— Хватит болтать, — сказал Дориан, отставляя чашку, его голос стал легче. — Пора показать тебе, что вампиризм — это не только мрак, клыки и сожаления.
— Что? — Лив прищурилась, её тон был подозрительным.
— Пойдём, — сказал он, подавая руку, его улыбка была дерзкой, но тёплой.
Он поднялся.
— У всех свои ассоциации — кровь, страх, мрак. Но есть нюансы. И если уж ты здесь... почему бы не взглянуть на это с другой стороны?
Они вышли в сад, где трава была влажной от дождя, а воздух пах цветами и землёй. Лив вдохнула, но Дориан шагнул к ней, его глаза сверкнули лукавыми искрами.
— Доверяешь? — спросил он, его голос был низким, с лёгкой хрипотцой.
— Едва, — ответила она Лив немного настороженно, но с улыбкой.
— Пойдёт, — сказал он, и в следующее мгновение он подхватил её на руки — стремительно, неожиданно, и взмыл вверх. Лив только ахнула, ветер ударил в лицо, её платье взметнулось, и вдруг они оказались на балконе третьего этажа, над садом, розовыми кустами и, казалось, над всем миром. Всё случилось за пару секунд.
Он приземлился плавно, удерживая её за талию, и Лив оказалась лицом к нему, а спиной — к перилам. Её сердце колотилось, как сумасшедшее. Она растерянно сделала шаг назад — инстинктивно, и тут его руки мягко, но решительно подняли её, посадив на перила.
Она моргнула.
— Осторожно, — сказал он, его голос был низким, почти шёпотом, и его глаза прошлись по ней, от локонов до подола платья. — А то упадёшь, и мне придётся ловить тебя... снова. А я, знаешь ли, не фанат повторов.
Лив сглотнула, её щёки вспыхнули, потому что его взгляд, его голос, его близость были как электрический разряд.
— Ты серьёзно? — пробормотала она, её голос дрожал, но в нём была искра.
— О, я смертельно серьёзен, — сказал он, наклоняясь ближе, так близко, что она чувствовала тепло его дыхания, его губы были в дюйме от её, и он улыбнулся, медленно, тёмно. — Знаешь, Лив, в этом платье ты выглядишь, как будто создана, чтобы я потерял голову. И я почти готов... но только если ты скажешь, что ты не можешь дышать, когда я так близко.
Её щёки полыхнули, её дыхание сбилось, и она пробормотала, пытаясь скрыть панику:
— Это... просто высота, — сказала она, но её голос был хриплым, и она знала, что он видит её насквозь. — Это было очень... Волнующе.
— Высота, да? — хмыкнул он, его рука медленно скользнула по её талии так, что Лив почувствовала жар. — Просто высота. Просто я между твоих ног, и между нами совершенно нет никакого притяжения. Да, целиком и полностью согласен.
Лив ахнула, её глаза расширились, и она толкнула его в плечо, её щёки горели.
— Ты как всегда невыносим, это уже классика — пробормотала она, но её голос дрожал от смеха.
— Ты — потрясающе честная во всём, Лив. Но в этом... ты врёшь. Себе. Мне. И этому небу. Не отрицай — тебе это нравится.
— Я просто...
