Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина
Меня же его грудь тоже заинтересовала, красивая, рельефная, в центре груди, под черной кожей сердце бьется, сильно, гулко. Интересно, а какая эта кожа на вкус? Не долго думая, решила попробовать и поцеловала место, где билось сердце, выше было не дотянуться. Прежний Джулиан тоже был не маленьким, но этот и вовсе гигант. Демон снова вздрогнул, и от поцелуя, и от другой моей вольности — я его лизнула. Думала, не сдержится, но нет — продолжал стоять, только глаза все больше и больше в размерах увеличивались, а меня уже шея занимала, могучая, а голова лысая, зато рога внушительные такие, твердые. Мне даже позволили их потрогать, правда, для этого пришлось попросить наклониться. Демон подчинился, еще не догадываясь, что я сделаю в следующий момент.
Я и сама не догадывалась, пока не сделала. Я его поцеловала, прижалась губами к его твердым губам, и даже, осмелев, провела языком по нижней. И когда он осознал, а точнее почувствовал, что я, кажется, его целую, что-то в нем переменилось кардинально, но не во мне. Я совершенно четко осознавала, кого целую, никакой безудержной страсти, никакого крышесноса, а в груди что-то невероятное разгорается, сердце не бьется, оно скорее переворачивается. Но если я исследовала и только-только загоралась, то демон уже давно горел, и в какой-то момент мой исследовательский порыв был перехвачен, а меня пригвоздили к стенке, впившись в губы так, что даже дыхание перехватило.
Это было так… ну так… странно. Я все понимала, все-все, а была, как пьяная, и кажется, я хотела этого демона. Не так, как в прошлую ночь, или в ту, другую, а как-то особенно, как обычная женщина хочет обычного мужчину, только вместо мужчины был рогатый, крылатый и совсем уже не страшный демон. И этот демон вдруг прошептал:
— Как же я тебя хочу.
Только шепот обернулся рыком, а у меня словно струна какая-то внутри лопнула, и я вдруг прошептала в ответ:
— Возьми.
А дальше был поцелуй, еще более жаркий, чем раньше, кое-кто нетерпеливый растерзал мою майку, зацеловал шею, лицо — все, куда падал его алчущий взгляд, но оба понимали, что этого мало, а хочется чего-то такого… феерического, настоящего, и обязательно здесь и сейчас. Правда, ложиться нам было некуда, в спальню идти некогда, а то вдруг желание пройдет, и мы оба останемся такие разочарованные и неудовлетворенные. Поэтому пришлось изучать стоячие позиции. Но с демоном, тем более таким обжигающим и сильным демоном, никаких проблем не возникало. Наоборот, у меня к его губам был полный доступ и обзор, чем я беззастенчиво пользовалась, а он стонал или рычал, демон ведь, и мне это безумно нравилось — заставлять его так дрожать от нетерпения, желания, восторга. Для меня его стоны звучали, как музыка, самая возбуждающая на свете.
Заминка случилась на расстегивании брюк. Сдержанностью мой демон не страдал, поэтому просто рванул пояс, и пуговицы на джинсах были попросту оторваны, а у него, у него вместо пуговиц и молний завязки были, и мне так хотелось самой их развязать. Так хотелось, что я случайно завязала их в тугой узел. Рассмеялась, еще раз поцеловала, и когда мой демон хотел разодрать завязки… наступил облом. Полный и бесповоротный. Мама-демон заявилась с какой-то теткой в тюрбане, и обе с таким ужасом на нас смотрели. Словно демона в первый раз увидали.
— Джулиан! — вернув дар речи воскликнула Кларисс и бросилась ко мне с еще большим ужасом в глазах. — Марго, милая, он тебя обидел? Надругался, что?
Меня спустили на пол, поправили остатки одежды, и Кларисс накинулась уже на сына.
— Как ты мог? Она же… ты же… Несдержанный мальчишка!
Другая тетка все еще пребывала в ужасе, а я стояла рядом с демоном, пунцовая, сжимала его руку и пыталась сказать:
— Он не виноват, это я… я на него набросилась.
Но меня никто не слушал. Мама-демон пребывала в гневе, Джулиан в ступоре, тетка в ауте. Балаган прекратил подоспевший Демаин. Ему, как ни странно, хватило одного взгляда, чтобы все понять, сложить дважды два и вклиниться в поток ругательств женушки.
— Кхм-кхм, милая.
— Что? — рявкнула злая мама-демон.
— Ты глазки-то разуй, душа моя.
— Что?! — возопила Кларисс.
— Глазки, говорю, разуй. Девушка разве плачет? В истерике бьется? Нет. Так чего ты кричишь? Эксперименты они ставят, эксперименты. Нас припомни. Тебе ведь в демонском обличье тоже нравилось. И кстати, младшенький наш после такого вот эксперимента и появился.
Кларисс, собиравшаяся разразиться новой тирадой, возражать передумала, захлопнула рот и посмотрела на все еще пунцовую меня и все еще не вернувшего былое обличие сына.
— А, ну ладно. Вы когда это… закончите, в столовую загляните. Ламия хочет с Маргошей побеседовать.
С этими словами она развернулась и отправилась к выходу, супруг последовал за ней. Тетенька в тюрбане еще секунд пять глазами хлопала и шустренько ускакала вслед за любителями экспериментов, а мы… переглянулись и захохотали. Причем увидеть как демон смеется — зрелище вообще немыслимое и непередаваемое. Я так и вовсе чуть не описалась, уткнулась в черное плечо и ржала, как конь или кобыла. Долго смеялась, аж слезы на глазах выступили, а когда отсмеялась, да на Джулиана взглянула, смеяться разом перехотелось. Потому что его человеческая ипостась меня пугала куда больше, чем демонская. И он это понял.
— Надо с Ламией поговорить, — возвестил он, утирая заблудившиеся на моих щеках слезинки.
— Ага, — обижено вздохнула я, не на него — на родственников. Вот гады, такой эксперимент испортили.
* * *
— Значит, демон тебе нравится? — после получасовых расспросов о моей жизни и чувствах, наконец, сподобилась спросить Ламия.
— Ну, в общем, да, — с сомнением ответила я. — Не то, что нравится, скорее не противен.
— А Джулиан не нравится? — продолжала пытать демонша в тюрбане.
— Ну, я бы так не сказала, но в целом…
— Все понятно. На лицо личностный диссонанс, причем направленный как на себя, так и на него.
И что бы сие значило? У меня раздвоение личности?
— У нее раздвоение личности, — вдруг повторила тетенька.
Замечательно. Поехала крыша.
— Это что же, болезнь? — испугалась Кларисс, и я вместе с ней. Ничего себе диагноз.
— Нет, нет, что вы. Скорее, ей так легче примириться с реальностью. Себя она
