Упырёк - Эдвина Лю
Бабонька-ловец вздрогнула при этих словах. Осталась ли у неё там, на донышке, любовь к подлецу-Светлому? Дард не знал. Наверно, осталась, и даже немало — вон как горят её глаза и как пылают щёки. Обидно, что женщины любят лишь подлецов и мерзавцев. Вот и эта туда же.
— В прошлом году, зимой, из башни Тартуты бежал человек, — начал он. — Недобрый человек, и обвинён в своих преступлениях он был не огульно. Прозывали его Чёрным Скрипачом, и убивать он начал с детства. Ты наверняка слышала о нём, офицер Вендела. В то время я был сторожем на тюремном кладбище. Подобрал его. Думал — свеженький труп, хотел попробовать на нём кое-какие чары, а как притащил в дом, смотрю — жив. Пришёл Скрипач в себя, взял кое-какую одежду, да и убрался восвояси. Однако я скоро снова его встретил — в крепости Моро. Мне общение с Чёрным Скрипачом дорого встало, но были и те, кому оно далось ещё дороже. В конце четвёртого Тёмного месяца ловцы пришли в крепость Моро с проверкой. Говорили, что они уловили несколько вспышек Тёмной магии, в том числе и моей, а потянув за ниточки, обнаружили, что я с этим человеком связан. Когда Чёрный Скрипач улизнул от ловцов, они пришли ко мне. И между прочим, походя убили мою собаку. Сам не знаю, зачем я бросился их преследовать, но когда встретился с отрядом Андерсона, то, признаюсь, гнев и ярость меня просто душили…
Дард помолчал, не желая объясняться перед Кэри, что вот так просто пошёл и убил девять человек из-за собаки. Но про Швею он решил никогда и никому не говорить. Однако Вендела кивнула, принимая его слова.
— И ты действительно убил их, — сказала она.
— Я действительно их убил — всех девятерых. Многие сваливали мою вину на Чёрного Скрипача. Но, пожалуй, именно в этом он повинен не был — разве что косвенно. Я встретил его в Азельме, и поддался влиянию этого человека. Нескоро я освободился от него. Это произошло в форте Рахмаш, где я убил Чёрного Скрипача для того, чтобы силой его жизни воскресить Светлого мага по имени Чезаре Роз. Освободившись от влияния Скрипача, я вернулся к людям Моро с… и по пути от крепости в Сольме забрёл в брошенную деревню. Там и встретился с отцом Штаваном. Он был вполне жив, но выглядел высохшим до крайности. Обманом он принудил меня принести ему себя в жертву, но Чезаре Роз выручил меня. Думаю, он вернул мне должок. Вместе мы победили отца Штавана, но мне не было известно, что он воскреснет. Если бы я знал, то постарался бы довести дело до конца. Мне достался меч, — Дард усмехнулся и задрал левый рукав, — а также высохшая рука и миссия, с которой я не знаю, как справиться. Я не строю из себя героя и избавителя, я всего лишь кладбищенская крыса, которая хотела попасть в кухню, а попала в ловушку. Но если уж попал, то надо кусаться до конца, каков бы он ни был. И я прошу тебя повременить с местью. Боюсь, что, победив меня, ты займёшь моё место, а оно сейчас не самое завидное.
Часть 3. Глава 8. По следам
В правую руку словно впивалось десять бешеных собак. Гисли приподнял её и попытался разглядеть в слабом утреннем свете. Увидел аккуратную белую повязку. Проверил сломанную левую ногу — кто-то позаботился и о ней. Провёл левой рукой по голове — тоже повязки. Под боком захрустели ветки, запахло свежей хвоей: он лежал на куче лапника. В отсветах костра в паре шагов от него виднелись люди. Эдварду показалось, что это ловцы, и он окликнул:
— Шептон? Дайлен?
Спящий его знает, почему вдруг вспомнился ему Дайлен. Понятно же, что адъютанта давным-давно арестовали, а то и убили там, на дороге, близ Ирха. Его, Криззена, Эрмоха и кто там ещё собирался выручать Венделу…
Но от костра к Гисли подошёл незнакомый человек.
— Пришли в себя, эн Светлый? — спросил он неласково. — Если бы не доброта нашего господина, вы бы не очнулись.
Однако. Несколько озадаченный недобрым приёмом, Эдвард насторожился. Эмоции он распознал не вдруг. Вокруг него собрались Тёмные маги, сплошь — ложа Смерти. Этого только ещё не хватало.
— Где моя…
Напарница? Спутница? Арестантка?
— Где женщина, что была со мной?
— Наш господин её допрашивает, — ещё суровей сказал Тёмный. Гисли не мог разглядеть как следует его лица. Наверное, этот человек грубоватый, заскорузлый, и немолодой.
— Хм, забавно. Именно она недавно была осуждена за преступную связь с Тёмными магами. Она всех уверяла о том, что некроманты строят заговоры, а ей никто не верил, — Гисли снова прикоснулся к голове. Ужасно ломило лоб и виски. Зрение возвращалось рывками, он вдруг начинал видеть с предельной чёткостью, а потом всё темнело. — А теперь, стало быть, она попала в стан заговорщиков-Тёмных и виновата в том, что слишком Светлая для вас.
— Вижу, что ты оклемался? — недобро спросил некромант.
Гисли так не думал. По ощущениям, ему подошло бы пролежать недельки две в постели. Разумеется, не в лазарете, а дома, под присмотром лучших врач-магов Азельмы.
Но он с трудом сел и согласился, что оклемался. Смотря для чего, конечно.
— Кто вы оба? — спросил суровый некромант. Гисли посмотрел на его заросшее бородой лицо, широкие плечи и крупные руки. Гробокопатель, трупарь.
— А вы? С кем имею честь беседовать? — Эдвард через силу улыбнулся, прищурил глаза, фокусируя зрение. К его великому сожалению, чары слетели. И вряд ли будут восстановлены — это может привести уже к полной слепоте.
— Мы некроманты, — пояснил трупарь.
— А я Светлый маг, — в тон ему ответил Гисли. — И не просто Светлый маг, а по делам преступлений, совершенных Светлыми же магами.
— То есть? — не понял обладатель грубой фигуры и сурового голоса. — Своих, что ли, судишь?
— Если надо, то и сужу, — подтвердил Эдвард. — Неужели среди Тёмных не бывает такого? Ну, в своей ложе — понятно, вы друг за друга держитесь. А между ложами как?
