Король в Чёрном - Валентина Зайцева

вдох и понял, что всё ещё плачу. Какая разница? Вечные и прежде видели мои слёзы. Я был для них ребёнком, в конце концов. Я шагнул в кровь, не обращая внимания на обувь или одежду. Всё глубже и глубже, по бёдра, я спускался по ступеням.

— Вы забрали её с Земли именно по этой причине. Начертав на её руке ту метку, вы приказали доставить её сюда, зная, что всё это произойдёт. Ваша способность к бессердечию поражает меня даже сейчас. Даже на пороге гибели этого мира вы находите время для мести.

Вот почему они дали Лириене такое ложное видение, что Нина должна умереть, чтобы спасти мир. Это была ложь, не больше. Ведь образы будущего, образы Судьбы исходили от самих Вечных. Она не видела ничего, чего они не хотели ей показать. И они потребовали жизни Нины по одной простой причине: чтобы причинить мне боль. Потому что знали, что я полюблю её именно так, как и полюбил. Они не позволят мне получить то единственное, чего я всегда желал.

Ведь в тот день, так давно, когда я забрал жизнь Влада, я потребовал, чтобы он создал мне королеву. Я потребовал, чтобы он создал кого-то, кто полюбит меня. Влад отказался — и я убил его в своём гневе.

В стремлении любить и, что ещё важнее, быть любимым, я разрушил мир.

Теперь, накануне их собственной гибели, они дразнят меня надеждой, чтобы затем разбить её о булыжники. Они решили насмехаться надо мной тем, что я никогда не смогу получить.

Умно.

— Заберите её сейчас, ведь вы не забрали её тогда, — я сделал ещё один шаг глубже в воду, которая теперь доходила мне до пояса, и опустил Нину в Источник.

Тело Нины вырвали из моих рук невидимые руки, их сила утащила её вниз, в бездну.

Я выбрался из жидкости и вернулся к алтарю, снова надевая металлическую маску на лицо. В ней было что-то успокаивающее. Я мог похоронить свою скорбь там. Я мог спрятать всё это. Я обернулся и посмотрел на Источник в последний раз.

— Знайте же: я — сама смерть, и прольюсь дождём на все ваши творения.

Эпилог

Нина

— Ты будешь жить или умрёшь?

— О чём ты вознесёшь мольбу?

Голос звучал отовсюду и ниоткуда одновременно, наполняя собой всё пространство вокруг. Он был подобен раскату грома в горах и шёпоту ветра в листве, древнему и вечному, невыносимо мощному и в то же время бесконечно нежному.

— Ты страдала, Наша Дочь, — слова прокатились эхом сквозь самые глубины моего существа. — Ты шла достойно сквозь тьму и пламя, не склонив головы. Ты несла свой крест, когда другие сломались бы. А посему — твой путь отныне будет твоим. Мы всегда позволим тебе выбирать — в этом Наша милость и Наше признание твоей силы. Таково Наше обещание тебе, нерушимое как скалы мироздания. Таков Наш обет тебе, священный как первый рассвет творения.

Пространство вокруг словно замерло в ожидании моего ответа — ответа, который изменит всё.

Продолжение следует….

Конец второй книги.