Лучи другого солнца - Лия Джей
— Зара, — протянула Адель с явным беспокойством в голосе. — Не хочу тебя расстраивать, но мой парень никого, кроме меня, ни в волосы, ни в щеки не целует.
— Ну так… — недоуменно дернула бровью Зарина. — Он, видимо, предан тебе. Это же хорошо…
— Да я понимаю, но я не об этом, — Адель поджала колени под себя и повернулась лицом к подруге. — Я к тому, что поцелуй — это уже не дружественный жест.
— Ну он же был не в губы…
— Да какая разница! Поцелуями люди выражают страсть.
— Не обязательно, — возмутилась Зара. — А как же забота, нежность, симпатия, привязанность?
— Их выражают словами. Ну и поступками, — твердо произнесла Адель, — отличными от поцелуев. Может, в твоем мире другие правила, но у нас…
— Вот именно! Это просто чьи-то идиотские правила, которым мы все почему-то должны следовать, — возмущенно всплеснула руками Зара, перебив подругу. — Почему я вообще должна слушать людей, которых ни коем образом не касаются мои с Алексом отношения? Или мои с тобой? Или с Алей? То, как мы общаемся, что друг другу позволяем, что даем и что получаем — это личное дело каждого. Каждого из тех, кто непосредственно состоит в этих отношениях, а не тех, кто наблюдает за ними со стороны и только и делает, что норовит их разрушить!
— Я не хочу разрушать ваши с Алексом…
— Да я не про тебя, — остановила подругу Зарина, обреченно вздыхая и закрывая лицо руками.
— Знаешь, я была бы рада, сумей люди избавиться от клише, комплексов и нелогичных ограничений, — Адель откинулась на спинку шезлонга и посмотрела в окно. В черной бездне неба сияли белые жемчужинки. — Но порой людям необходимы рамки. Какие-нибудь опознавательные знаки и границы, отделяющие одно от другого. Просто чтобы понимать друг друга.
— Но зачем, если достаточно быть искренними?
— Не все это умеют, — покачала головой Адель. — А если и умеют, не все могут себе это позволить. Ввиду разных обстоятельств, убеждений и опасений. Многие боятся, что, раскрывшись, они окажутся уязвимыми, подставят сердце под удар. И они правы, ведь тогда сердце окажется на ладони другого человека, в его полной власти. И выбор «цветы или пули» тоже будет в его руках. Надо быть очень смелым, чтобы позволить чужому войти в твой внутренний мир из одной лишь надежды, что этот чужой сможет вырастить там Эдемский сад. И что в карманах с собой он не принесет смертельный металл… Ты смелая. Ты не боишься раскрываться. А те, кто однажды уже пострадал от пули, — нет. Их смелость убита. Не вини их за это, они не могли это предугадать или предотвратить. Убийцу вблизи не разглядеть, а именно там, среди самых близких, он чаще всего и прячется…
Зара нахмурилась, запутавшись в куче метафор, которую высыпала на нее подруга.
— Знаешь, что случилось с Алексом? — Адель вопросительно взглянула на Зару, но та лишь недоуменно вскинула брови. — Девушка бросила. Довольно банальная история, но от этого ему легче не становится, сама понимаешь… Он недавно рассказал мне. Ушла к его лучшему другу. Мол, тот — настоящая любовь, а Алекс ей, оказывается, все время был «как старший брат». На мой взгляд, второй вид привязанности куда сильнее. Но он, видимо, не этого хотел.
— Я не знала, — сочувственно поджала губы Зарина.
Когда это Адель успела устроить Алексу сеанс психотерапии? И почему он рассказал об этом ей, а не мне? Мы же вроде как общаемся ближе.
— Это нормально. Цветы растут на поверхности. Пули же всегда прячутся в глубине.
Адель сдернула с сушилки покрывало и накрыла им озябшие коленки. Оно все еще приятно пахло чабрецом после разлитого на него вчера чая.
— Пойми, я просто хочу тебе помочь, — вздохнула Адель, вновь поворачиваясь к подруге. — Я недавно делала расклад. — Зарина закатила глаза. — Карты сказали, что Алекс на перепутье. Опять выпал Туз Кубков. Здесь замешаны сильные чувства, — произнесла Адель, прикрывая глаза и складывая руки в замок. Своим видом она будто давала понять, что ее не обманешь и она прекрасно знает: где-то там в углу балкона прячется оператор «Битвы экстрасенсов». — Те, что раздирают его изнутри, зовя в одну сторону. И те, что волнами захлестывают его извне, стараясь повернуть в другую.
— Слушай, Адель, — прервала ее Зара, — у тебя есть дар. Лучше бы ты им пользовалась. Не обижайся, но твои карты…
— Не тронь святое! — тут же распахнула глаза Адель и посмотрела на подругу так, словно та собиралась съесть ее любимые сырники. — Мои карты — часть моего дара, — уверенно вздернула нос он. — И вообще, не о них сейчас речь, а о вас с Алексом.
— Нет никаких нас, Адель, — покачала головой Зарина.
— Божечки-кошечки, не придирайся к словам! Иногда ты даже меня бесишь. С виду такая умная, но порой тупишь нещадно! Объясняю тут ей, объясняю, а она опять за свое, — всплеснула руками Адель, скидывая с ног покрывало. — Нравишься ты ему! Пойми уже наконец!
Зара удивленно вскинула брови, открыла было рот, собираясь что-то сказать, но так ничего и не произнесла.
— Как девушка нравишься, Зар, — продолжила подруга. — Это и так, без карт и гаданий, понятно. Он глаз с тебя не сводит, обнимает, целует. Может, для тебя это и дружба, но…
— Надо ему все объяснить, — перебила ее Зарина, вскакивая с шезлонга.
— Куда⁈ — дернула ее за руку Адель, сажая обратно. — Отбой же. И вообще, не поймет он. Просто обидится, решив, что ты его отшиваешь. И все. Конец вашей «дружбе», — скривилась она, рисуя в воздухе кавычки.
— И что мне делать? — в панике уставилась на подругу Зарина.
Адель поднялась с шезлонга, медленно дошла до противоположной стороны балкона и там с деловым видом оперлась на подоконник.
— Ты ведь не хочешь его терять, тебе приятно проводить с ним время и он тебе нравится? — спросила она, сверля Зару взглядом сквозь щелочки лисьих глаз.
Зарина неопределенно покачала головой, скорее соглашаясь.
— Тогда расслабься и кайфуй! — сделала гениальный вывод Адель. — Прекрати вешать на ваши отношения ярлыки, которые сама так ненавидишь. Какая разница, как вас называют:
