Суккуб для наследника - Екатерина Александровна Оленева
— Я не помню, чтобы рассказывал тебе о ночных видениях? — нахмурился он.
— Ты не рассказывал.
— Так откуда ты знаешь?
Николь не терпелось выпутаться из паутины лжи. Не терпелось рассказать ему правду.
Они сидели на маленькой, такой обыденной, кухне, где каждый предмет казался далёким от всего, что можно было бы назвать потусторонним или мистическим.
Солнце светило ярко. В такой обстановке никто не боится демонов. А демоны всегда рядом
— Потому, что я была там, Ди. Была с тобой этой ночью. И — в другие. Это всегда была я.
Она рывком стянула с руки зачарованные кольца и человеческий облик, тот, который сама Николь считала «настоящим» лицом, слетел с неё, словно маска. Открылась вторая сущность — рыжая, яркая, дерзкая. Приковывающая взгляд почти так же, как приковывал к себе внимание людей Клод.
— Изабель?.. — выдохнул Ди изумлённо и потряс головой, словно пытаясь развеять морок.
— Нет никакой Изабель. Есть только я.
— Что это? Что происходит? Я сплю или — брежу?..
— Той ночью в клубе ты встретил меня. И потом. Все три раза.
— Что это? Галлюцинация⁈ Или какой-то гипноз? Что за трюк? Что за… — выматерился он, вскакивая с места.
Видя, что он близок едва ли не к истерике, Николь вернула кольца на месте, вновь становясь белокурым ангелочком.
— Я пытаюсь быть с тобой честной, но, похоже, это плохая затея. Кажется, правда сводит тебя с ума.
— Я ничего не понимаю! — он, словно обессилев, опустился обратно на стул, не сводя с Николь воспалённых, покрасневших от бессонницы и сосудов, глаз.
И Николь поняла, что проиграла свою бесполезную войну. Войну, наверное, обречённую с самого начала. Люди сотворены такими, что не могут в реальности принять мысль о сверхъестественном. Их программа даёт сбой, и они сходят с ума ещё до того, как любой сверхъестественное существо вступит с ними в союз Иллюзией была сама мысль о компромиссе. Миражом — надежда о возможности существования среди людей.
Ей придётся уйти на Теневую Сторону. Покинуть привычный мир. Но ещё страшнее была мысль о том, что её поступок может навредить и без того шаткой психике Дианджело.
Ощутив прикосновение к своему плечу, Николь подняла голову. Ди сидел рядом на корточках. Его взгляд был напряжённым, вопрошающим и внимательным. Никогда прежде он не смотрел на неё так.
Оторвавшись от её плеча, его рука заскользила по волосам Николь, осторожно зарываясь в пряди. Как если бы она была тигрицей с острыми клыками и зубами, а он, рискуя, пробовал бы границы дозволенного, гладя по шелковистому боку в чёрно-жёлтую полоску.
— Не плачь, — утешающе проговорил он.
— Не буду, — пообещала она.
Его руки сомкнулись на её плечах, а взгляд по-прежнему что-то выискивал.
Слегка сжав пальца на её плечах, Ди повторил вопрос:
— Кто же ты на самом деле?
— Меня правда зовут Николь, но я не человек. Вернее, не совсем человек. Я — суккуб. Наполовину.
— Суккуб?.. Серьёзно? Как в Ведьмаке?
— Я не читала «Ведьмака».
Ди, не сводя с Николь взгляда, медленно, один за другим, вновь снял кольца с её тонких пальцев. С последним кольцом её волосы вновь изменили цвет, завиваясь в крутые кольца вокруг истончившегося, изменившегося лица, а фигура приобрела те самые очертания, от которых у любого нормального здорового мужика в штанах твердеет.
— Как же такое возможно? — потрясённо выдохнул он.
— Сама хотела бы знать.
— Суккуб, значит? — на его бледные губы вернулась прежняя усмешка. — Так вот почему я никак не мог выбросить тебя из головы! Это всё магия?
— Боюсь, что так.
— И какого это — быть суккубом?
— Мне не нравится. Но от этого ничего не меняет.
— Как такое можно принять?
— Я могу заставить тебя обо всём забыть. Ничего, что случилось сегодня, ты не вспомнишь. Будешь верить, что вчера на условленное место Изабель так и не пришла. В твоей памяти мы не встретимся. Ты забудешь всё: и как я неловко бегала за тобой по потолку, и как потом неловко объяснялась…
— «Обливиэт»? Как в Гарри Поттере?
Николь грустно кивнула:
— Угу.
— Что ещё ты заставляла меня забыть? — сердито спросил он.
— Ничего, — покачала она головой.
— Я должен в это поверить?
— Ты ничего мне не должен, но это — правда.
— Ладно, положим. Почему ты выбрала меня? Мою мать и брата ты тоже околдовала?
— Никого я не околдовывала. Твоя мать и так всё знала. А твой брат… он не до конца понял, что я такое, но знает о моих сверхъестественных способностях.
— Моя мать всё знала?..
— Она дружила с моей мамой с детства. Благодаря помощи подруги-ведьмы девчонка из нижних кварталов смогла подняться так высоко по социальной лестнице. Без магии такого не случается.
— Твоя мать тоже была суккубом? — продолжал Ди вести допрос.
— Ведьмой она была. Влюблённой в инкуба.
— Моя мать знает о ведьмах, колдунах и суккубах — в голове не укладывается! Так получается, что она окрутила моего отца при помощи магии?
— Да. А ещё она хотела, чтобы мной заинтересовался ты. Больше, чем интересуешься своей «дурью». Я с самого начала сказала твоей матери, что миссия не выполнима, но она — настаивала. Ей трудно в чём-то отказать.
— Понимаю.
— Когда я встретила тебя в том клубе, впервые, я не знала, кто ты. У тебя же на лбу не написано, что ты Стрегонэ? Иначе мы познакомились бы иначе.
— Суккубы могут убивать сексом?
— Мы поглощаем через секс жизненную энергию, как вампиры поглощают жизнь через кровь.
— Если ты не будешь трахаться, то — что? Ты — умрёшь?
— Мне не обязательно трахаться. Достаточно того, чтобы трахнуть хотели меня.
— То есть, ты можешь убить меня, даже не доведя до оргазма? Ну, и где в этом мире справедливость? — язвительно усмехнулся он.
— Твой оргазм упрощает процесс. К слову, мужчины и во время секса с обычными женщинами отдающая сторона, поэтому вредно запрыгивать на всё, что движется. Ясно?
— Ясно. Как же так случилось, что я всё ещё жив? Почему ты меня не убила?
— Потому, что не хотела. Хочу, чтобы ты жил долго и счастливо.
— Зачем тебе это?
— Я уже не раз намекала, но раз до сих пор ты не услышал, давай будем считать, что это мой каприз?
— Каприз, значит? А всё то, что ты говорила мне о своих чувствах?..
— Правда.
— Большая любовь и — всё такое прочее? Именно потому ты вчера чуть не прикончила меня?
— Не
