Жена морского дьявола - Александра Бессмертных

– С тех пор Рагнар жаждет мести. Даже больше, чем обелить очернённое имя родителей.

Ника предполагала нечто побочное, но всё-таки правда оказалась ещё ужаснее. Под сердцем защемило, и ей безумно стало жать Рагнара.

Только не нужна ему её жалость. Он всё для себя решил.

Глава 14

«Жемчужина дьявола» шла полным ходом. Беспокойные волны бились о борт корабля. Над головой шуршали раздуваемые ветром багряные паруса, и ужасающе скрипели балки. Ника знала, что последние закреплены надёжно и не сломаются, но всё равно при очередном натужном скрипе инстинктивно вжимала голову в плечи и спешила быстрее покинуть это место.

В полдень матросы по сменно уходили на нижнюю палубу обедать. Ника трапезничала в одиночестве. Рагнар не присоединился, а она надеялась с ним поговорить.

Всё чаще она ловила себя на мысли, что капитан судна избегает её. Черный ворон Рагнара опять появился, перебирал коготками на широком плече пирата. Где же был всё это время, летал по какому-то поручению?

Ника следила за пиратом издалека, он то стоял за штурвалом, о чём-то переговариваясь со старпом или боцманом, то взбирался по такелажной сети на мачту и подолгу там сидел, что-то высматривая в монокль. То запирался в каюте, работал. Когда они случайно пересекались взглядами, мужчина поспешно отворачивался, будто ему было даже тошно смотреть на неё.

Ника не решалась его беспокоить, искусала себе все губы, теряясь в догадках с чего вдруг заслужила такое отношение. За грудиной неприятно зудело и сдавливало. А потом Ника разозлилась на себя, почему это она вообще распереживалась из-за него? Подумаешь, разговаривать не хочет. Вечером они обязательно встретятся, спать-то пират должен прийти.

Спать должен прийти.

Фыркнула, словно блудного мужа ждёт! Пусть они и женаты, но это всего лишь стечение обстоятельств. Рагнар не клялся ей ни в чём, а она ему. Он ничего ей не должен.

И от понимания этого такая грусть накатила. Но высоко вздёрнув нос, наследница направилась к своему излюбленному месту.

Ветер путался в её волосах, которые солнце одаривало тем же блеском, что и волны бескрайнего моря. Триединый сегодня был благосклонен к своим грешным детям, и денёк тёплым, безмятежным, спокойным…

Ника восхищённо наблюдала за раскинувшейся впереди красотой. Непокорённой, неукротимой. Внушающей благоговейный страх и уважение, восхищающей, дарящей ощущение свободы.

Повинуясь порыву, наследница раскинула в стороны руки, как птица, и закрыв глаза, представила, что плывет не на корабле, а парит меж облаков. Ласковый ветер трепал подол платья и развивал веером волнистые волосы, Ника не заплетала их сегодня в косы. Зачем? Не для кого красоваться.

Губы сами запели слова, и те складывались в строчки песни.

Вспомнился смольной сокол ведуньи Морены. Он был волен летать, где ему захочется, расправлял свои чёрные крылья по ветру и скользил тенью над горными верхушками и отрогами Затерянного лабиринта Мертвых вод, над гладью бескрайнего океана.

И пока Эриника любовалась морем, призрачным ощущением свободы, корсары без стеснения любовались ею. Слушали тихий голосок, красивее, нежнее и тоньше, чем даже у морских сирен, что заманивают корабли моряков на подводные рифы и скалы на погибель. Пираты наслаждались этими минутами, подаренными им самой судьбой. В их суровой жизни так мало бывает прекрасного.

А Эриника ничего вокруг не замечала. Песня лилась из её души. Она вкладывала в неё свои переживания, страхи и надежды.

Сокол в её песне был свободен. Мог в любой миг улететь прочь, однако всегда возвращался к хозяйке. Потому что у него есть дом. Есть место, где его любят и всегда ждут.

И Ника завидовала гордой птице.

Насчёт себя она уже ничего не знала. В Порт-Ниасль ей путь заказан. И тут она никому не нужна. Если бы она могла обернуться совой, то улетела. Да хоть к Морене, помогала бы ведунье с зельями.

При этой мысли сердце неожиданно кольнуло. Песня прервалась, и Ника опустила руки на доску борта.

Не смогла бы она улететь. Хватит себе врать. Капитан пиратов стал ей небезразличен.

Близилось время ужина, небеса окрасились в оранжево-розовые тона, от горизонта по морю убегала золотистая дорожка. Нике не хотелось есть. Она стояла и размышляла о своей жизни, о возможных будущих поступках. Взвешивала решения.

– Мадам?

Ника так погрузилась в думы, что испуганно оглянулась, но её уединение нарушил всего лишь боцман. Коренастый мужчина виновато поднял вверх ладони, и извинился за то, что напугал. А потом вдруг предложил:

– Мы заметили, что вы тут скучаете, пойдемте лучше к нам. Весельчак Роберт умеет травить анекдоты и рассказывать интересные истории. Уверен, оцените.

Отказывать Ника не стала. Ей и в самом деле было одиноко. А после того, что ей поведал старпом, бояться пиратом она перестала. Ну, думала, что перестала.

Корсары собрались у грот-мачты. Расселись полукругом на сваленных бочках и досках, заменивших лавки. В центре располагался низенький широкий грубосколоченый стол, на котором горела керосиновая лампа. В их кругу царил азарт, звенели монеты и раздавался смех из-за шуток, лился в деревянные кружки ром.

Они играли в кости.

Искусно вырезанная коробочка из красного дерева переходила из рук в руки. Матросы по очереди бросали кости, по-разному: накатом, с оттяжкой и другими интересными способами. Выпадали различные комбинации, кто-то хмурился и разочарованно вздыхал из-за проигрыша, а кто-то наоборот взрывался хохотом, радуясь выигрышу. Рагнара среди них не было.

Завидев приближении наследницы и боцмана, пираты оживились и заголосили наперебой, рты растянули в беззубых улыбках. Много, много мужчин. Выглядело это несколько жутковато, и Ника уже успела тысячу раз поругать себя последними словами, что согласилась прийти. Чем вообще думала?! Ушла бы себе в каюту и спокойно сидела там, так нет же!

Будто почуяв её отчаянное желание сбежать, Дейв вскочил на ноги и, подтолкнув её в спину, усадил рядом со своим местом. Сердечко Ники забилось в панике, она с ужасом озиралась по сторонам, но натыкалась лишь на скалящиеся ухмылки матросов, хоть те и пытались казаться добродушными.

– Полегче, ребята! Тише. Не видите, девушка дрожит от страха и чуть ли ни в обморок голова свалиться, – старпом по-отечески приобнял Нику своей ручищей и сурово зыркнул на каждого члена команды, и разом мужчины угомонились.

– Ты не бойся нас, мы и пальцем не тронем, – заверил сидящий напротив пират. Кудрявый полный и немолодой уже. Один его глаз закрывала повязка, голову он стянул грязно-серой банданой, но каштановые вихры всё равно нагло выглядывали