Внешность изменчива? Драконы не согласны! - Ирина Иви
– Так я обеспечу Ивэйссе смертельную опасность! – вскричал совсем обезумевший Трэвас… и изо всех сил толкнул меня с башни.
Глава 25
Падение. Страшная высота. Земля вверху. Переворот. Земля внизу. Ветер, свистящий в ушах. Резкая остановка. Боли нет. Темнота.
Волны качают меня и медленно уносят все дальше от берега…
– Ивэйсса! Ты будешь жить! Я тебя не отпущу! – эхо чьего-то голоса доносится до меня издалека, еле пробиваясь сквозь ватную пелену тумана, который плотным кольцом сомкнулся вокруг меня. Я знаю, кому принадлежит этот властный голос, в котором теперь отчетливо слышались нотки страха. Знаю, но не могу вспомнить…
И снова тишина.
Я очнулась, как от толчка. Те волны, что раньше неуклонно относили меня все дальше от берега, теперь вернули обратно, больно швырнув на каменистую отмель.
Я открыла глаза. Пошевелилась. Что со мной? Я помнила падение, помнила накрывшую меня темноту. Я умерла?!
Попытавшись подняться, снова бессильно упала на свое ложе. Я лежала в своей комнате в Иолантэсе! Значит?.. Значит, я жива!
Я пошевелила руками, ногами, потрясла головой. Боли не было, была только слабость, липкая, тягучая, сковывающая движения. Что же произошло?
Трэвас столкнул меня с башни!!!
Меня столкнул с башни Трэвас.
Столкнул с башни…
Мозг отказывался воспринимать эту информацию.
Этого просто не могло произойти!
Но произошло.
Я всхлипнула.
И вспышка нового воспоминания: меня, со смятой, переломанной, исковерканной внешностью, внешностью, настолько омерзительной, что противно даже смотреть, не то чтобы прикасаться, целует Кристен! Целует и признается в любви…
Бесконечное счастье, радость и признательность затопили меня, рот сам расплылся в улыбке.
Святая Патриция!
Кристен любит меня!
Кристен любит, а Трэвас предал.
Почему-то мысль о предательстве жениха больше не вызывала боли, наоборот, я испытала огромное облегчение. Ведь теперь ничто не помешает мне целиком отдаться своему чувству к Кристену! Чувству, которое уже достаточно продолжительное время тревожило мою совесть.
Нет!
Есть еще кое-что, а вернее, кое-кто. Супруга Кристена. Он женат.
Святая Патриция! Какое право я имею разрушать их союз?! Нет, нет и нет! Этого не будет! Наверняка Кристен любит свою жену, а мной он просто слегка увлекся за время нашего путешествия. Это пройдет. Я покину Иолантэс, и он забудет меня.
К тому же, что я могу ему дать? Свою уродливую наружность? Нет, не бывать этому!
Я закрыла глаза, не давая выкатиться навернувшимся слезам.
Дверь отворилась и в комнату кто-то вошел. Первой мыслью моей было, что это Трэвас и я с ужасом подскочила на кровати, села и с удивлением поняла, что я совершенно здорова! У меня ничего не болело, не было ни переломов, ни ушибов, физически меня абсолютно ничего не беспокоило! Но разве так бывает?! Я ведь упала с высоченной башни! Не думаю, что даже хваленые бэйримские маги способны так быстро восстановить все повреждения при таком падении. Да что там повреждения – то, что я осталась жива, уже безмерно удивляло!
Человеком, вошедшим в мою комнату, оказался не Трэвас.
В дверях стоял Кристен Рискарн, архимаг Иолантэса, второй сын короля и самый могущественный маг Бэйрима.
Ну конечно! Вот кому по силам было исцелить меня, вырвать из когтей самой смерти!
– Ивэй! – Кристен бережно обнял меня и осторожно прижал к груди. Я всхлипнула и обхватила руками его шею.
Боль от расставания придет позже, а сейчас я просто хочу напоследок немного побыть с тем, кого полюбила вопреки всему и всем.
Да, я люблю язвительного, недоброго Кристена Рискарна, практикующего запретную магию, принесшего много зла в мир и совершившего много ошибок. Мне было все равно, что было в прошлом. И ошибки совершают все. Я нисколько не оправдывала его, я просто принимала его таким, какой он есть. И каким был. Ибо между тем, каким он был раньше, задолго до нашего знакомства, и тем, каким он стал сейчас, все же была огромная разница.
Я крепче прижалась к его груди, спрятала лицо у него на плече, не желая, чтобы он смотрел на мое уродство.
Еще немного, еще несколько мгновений украденного счастья и все будет кончено…
– Любимая моя!
Из глаз моих заструились слезы, и я прошептала:
– Не говори так, прошу!
Он отстранился и приподнял мой подбородок, вынуждая не прятать лицо и смотреть на него.
– Ивэй, я люблю тебя, и я готов повторять это вечность.
– Это нехорошо, это неправильно, Кристен! Ты женат и твоя супруга не заслуживает такого обращения!
– Милая моя девочка, пусть это тебя не тревожит! С Джуханой мы бы все равно рано или поздно разошлись. Все шло к этому. С Джуханой я разведусь в любом случае, независимо от того, согласишься ли ты быть со мной или нет. Но ты ведь согласишься?
– Кристен! – я задохнулась. То, что он говорил, было немыслимо, невероятно! Но…
– Кристен, зачем я тебе?! С такой внешностью…
– Внешность – это еще далеко не все! – резко перебил меня принц. – Мне не важно, как ты выглядишь, и я бы принял тебя в любом обличии. Но… Ивэй, посмотри в зеркало.
В моей комнате висело небольшое поясное зеркало, и я решила удовлетворить просьбу Кристена, хотя и не понимала, зачем это ему. Я знала, ЧТО я там увижу…
Встав с кровати, я неуверенно приблизилась к ставшему для меня жестоким и враждебным стеклу. Кристен обнял меня со спины, расположив руки у меня под грудью и положив подбородок мне на плечо.
Набравшись решимости, я вскинула глаза и посмотрела в темную глубину. И застыла, не веря своим глазам.
В зеркале отражалась прежняя я!
– Кристен! – пораженно прошептала я. – Как это возможно? Святая Патриция! Это значит, что я снова утратила драконью ипостась?! Ты вернул мне мою внешность такой ценой?! Но я не согласна, я хочу быть драконом! Кристен, немедленно верни все, как было!
Принц закинул голову назад и расхохотался.
– Ивэй, ну ты даешь! – еле выговорил он сквозь смех, затем посерьезнел. – Я бы не смог повернуть эти заклинания вспять, они необратимы. Ты – дракон и ты – красавица, прими это и живи с этим, – Кристен насмешливо фыркнул.
– Но, тогда как?.. – окончательно запуталась я, боясь поверить, что все так, как он говорит.
– А ты забыла, по какой причине слетела с башни?
– Меня столкнул Трэвас, – сквозь зубы процедила я.
– А почему он это сделал?
– Он говорил о каком-то заклинании, меняющем внешность, а ты сказал, что его возможно применить к человеку, только если он находится между жизнью и смертью.
– Да, в этом
