Практикантка - Роман Абдуллов

— Вы идите в здание гильдии, там сейчас целитель. А дэр Алерайо возницу допрашивает… Хотя дело ясно: в такую жару и голова не соображает, и язык заплетается…

— Что случилось? — подошел дэр Паблиус.

Мирнон, не оглядываясь, холодно процедила:

— Что-то с Дартс… Ну же! — сердясь, поторопила она гильдейского. — Говорите толком!

— Так я и говорю! — Мужчина выпрямился и наконец перестал шептать. — Всё! Умер ваш студент!

Глава 22

Перед грозой

Сегодня гильдия добрались до того отдаленного участка, где работала Лера. И если раньше ей казалось, будто они с граном Агрием работают одни-одинешеньки, то теперь все вокруг оживилось: утром справа и слева цепью проехали маги (вроде бы не студенты), «вспахали», а сейчас там уже вовсю сеяли. Продвигались быстро. Наверное, за пару-тройку дней управятся и перейдут на следующие поля.

Лера прикинула на глаз плоды собственного труда, затем оценила предстоящую работу. Пропорции не радовали. Но если выдержать взятый темп, то шанс есть: все же заканчивается лишь девятый день практики, и впереди еще двадцать один.

Она прочитала очередное заклинание, почти не глядя, на автомате, послала поток и, вытащив последнюю флягу, в которой еще оставалась вода, жадно допила.

— Может, хватит на сегодня? — без особой надежды спросил гран Агрий.

— Нет.

Гран Агрий шевельнул вожжами, и лошадь привычно перешла немного вперед. Заклинание, поток…

Еще пару раз и отдых. Она так долго может, вот только вода кончилась. Надо больше брать, чтобы возвращаться к самому ужину.

Заклинание, поток…

Чтобы до изнеможения, чтобы поужинать и вырубиться до побудки. Чтобы не думать. Чтобы на переживания не оставалось ни сил, ни времени.

Заклинание, поток…

Маркус теперь не ходит в столовку, и с той размолвки они не виделись. Она, конечно, целыми днями в поле… Может, наведаться к нему вечером? Поговорить… Он ведь не должен до сих пор злиться на нее? Это ведь все из-за слов того старика.

Заклинание, поток…

В груди возникло сосущее предчувствие пустоты.

— Бли-и-ин, — тихо, на русском, выдохнула Лера. Лишнее черпнула, теперь на восстановление много времени уйдет.

— Это который раз? — обернулся на нее возница. — Перебор?

В голосе его слышалось ожидание. Вот же прохиндей! Знает ведь, сколько заклинаний она делает между перекурами, тоже их считает, но не предупредил.

— Перебор, — нехотя ответила Лера.

Глаза грана Агрия заблестели.

— Тогда возвращаемся?

Щурясь, Лера посмотрела на солнце. Полдень всего пару часов как минул, но пока еще резерв восполнится… Да и без воды долго не вытерпеть.

— Хорошо, возвращаемся. Но завтра отработаем то, что сегодня не успели.

Возница страдальчески наморщил лоб и, бубня, что излишества до добра не доводят, направил повозку к дороге.

На обратном пути Лера, скучая, глазела на тянущийся вокруг однообразный пейзаж: поля, поля, поля… Вспаханные и еще не тронутые, разделенные старыми и свежими, пока не заросшими по берегам, каналами. И ни деревца, ни кустика. Почему-то даже вдоль каналов гильдия не удосужилась посадить хотя бы жиденькие полоски зеленых заграждений. Надеются на магию? Или действуют по принципу «после нас хоть потоп»? Ну, так действительно, после них тут одни овраги останутся да выветренные, вымытые, непригодные ни для чего почвы.

Ой, ладно! Лера закрыла глаза и попыталась думать о хорошем. В конце концов, ей-то что за дело до того, как тут ведут земледелие? И без нее разберутся. А она сейчас примет душ, чуть вздремнет и пойдет к сину Лидарию пиццу есть. Или сон отложить? Есть охота до одури. Эх, картошечки бы жареной, да с грибами.

Сегодня, когда «перекуривала», она улеглась прямо на взрыхленный участок, и в нос ударил характерный терпкий запах. Перевернувшись на живот, она разворошила землю. Запах усилился, а на глубине пяти сантиметров обнаружилось множество тонких белых нитей. Грибница. Посреди поля… Вокруг ни единого самого захудалого лесочка — даже в подзорную трубу не разглядишь! — а, понимаешь вот, грибница!

Из любопытства Лера и на следующих «перекурах» копнула землю — то же самое. Словно подземные сети затянули все поле.

Интересно, а после дождя грибы повылазят? И какие? Вот бы рыжики. К картошке рыжики соленые хороши, со сметанкой. А картошку чтобы жарила бабушка. У нее особо вкусно: она масла не жалеет, топленого деревенского, и картошка вся пропитывается, янтарной становится…

— Лиа! Да проснитесь же! — возница нетерпеливо стучал кнутовищем по передку повозки.

— Уже приехали? — Лера с трудом разлепила глаза и, охнув от боли в пояснице, потянулась. — Жестко тут у вас, гран Агрий. Надо бы подушечку.

— Да хоть матрас разложите!

Возница стегнул лошадь, едва только Лера сошла.

Закинув сумку на плечо, Лера немного постояла, привыкая к неподвижной земле, и направилась к гостинице.

Сегодня во дворе кучковались студенты. Странно… Вроде утром не объявляли ни о каком собрании, и куратора с дией Мирнон не видать. А обстановка, кажется, напряженная: народ не шумит, не смеется, все какие-то скованные.

Лера подошла к компании однокурсников, с которыми она пела студенческий гимн (тут были все, кроме Ортвина и Фидо), и, прикоснувшись к плечу Дилана, спросила:

— Вы чего мрачные такие? Как на похоронах.

Парни помрачнели еще больше, а Дилан, обернувшись, глухо сказал:

— Фидо погиб.

Лера невольно шагнула назад.

— Что?

Она обвела парней неверящим взглядом. Те были серьезны. Сумка вдруг стала ужасно тяжелой, и Лера опустила ее прямо на пыльные камни.

— Как же так?

Дилан вяло пожал плечами:

— Куратор и диа Мирнон уехали… Узнавать…

В комнате было тихо, лишь со двора доносились звуки разговоров.

Лера, не переодевшись, села на кровать. Думать о случившемся не хотелось и делать ничего тоже. Почувствовав сладкий аромат, повернула голову к окну. Фиолетовые, с белой серединкой цветы окутывали ветви дерева нежным кружевом. Распустились наконец. Вчера еще почки только трескались, а сегодня — вот… Фидо так и не увидел.

Во дворе вдруг послышался стук копыт и колес, студенты зашумели, но почти сразу притихли. Лера выглянула, пытаясь сквозь ветки увидеть происходящее.

Из повозки вышел куратор. Обычно энергичный, с порывистыми движениями сейчас он казался опустошенным и словно ниже ростом. Проведя ладонью по лицу, дэр Паблиус поднял голову и посмотрел на сгрудившихся вокруг него студентов.

— Лэр Фидо Претт умер, — сказал громким, но каким-то бесцветным