Предательница и не принц - Татьяна Андреевна Зинина
– Он лишил нас права самим сделать свои ошибки. Совершил их за нас, – бросила я ровным тоном. – Вот его я прощать точно не собираюсь, хотя ему плевать на моё прощение. И давай на этом закроем тему.
Едва я сказала это, лежащий на коленях Фарисы кот резко спрыгнул на пол и направился к двери.
– Мне пора, – проговорила Фариса, проследив за ним взглядом. – Спасибо за разговор. У меня на душе стало легче.
– И у меня, – я улыбнулась. – Даже больше никого не хочется прибить. Только Корна.
– Далтер сложный человек. Мне кажется, даже он сам себя до конца не понимает. Но знаешь, Корн ни разу не отказал мне ни в помощи, ни в совете. Да и тебя не бросил на произвол судьбы, организовал перевод в эту академию, заметь, лучшую на континенте. А ведь мог просто отправить в ссылку.
Она дошла до двери, нажала на ручку и обернулась.
– Если к Тейну у тебя действительно не осталось чувств, скажи ему об этом. Это будет честно.
Вот странно получается, я ведь сама считала, что люблю Тейна, что он моя судьба, пока меня не начали настойчиво к нему подталкивать. Корн, Фари… мама. И лишь теперь, когда стало ясно, что при такой поддержке у нас точно появится шанс быть вместе, я поняла, что не хочу этого.
Фари уже почти открыла дверь, как вдруг раздался протяжный «Ма-а-а-у», в котором явно слышалось предупреждение, даже я его уловила.
Мы с Фарисой вместе уставились на сидящего у двери кота. Он казался напряжённым, передней лапой прижимал к полу торчащий из-под двери небольшой конверт, и выглядел так, будто поймал и держит за хвост опасную тварь.
– Эм… – чуть замялась Фари и повернулась ко мне. – Прости, что лезу не в своё дело, но на этом послании есть отголоски ведьмовской силы. Они тщательно затёрты, даже я их не улавливаю, но Феникс очень хорошо чувствует любое колдовство.
Ведьмовской? Значит, снова от мамы – других вариантов у меня просто нет. И мне даже хотелось с ней увидеться, поговорить, но вот ощущать на себе подавляющее действие её колдовской ауры я была совершенно не готова. У меня после прошлого раза лишь вчера вечером окончательно в голове прояснилось.
– Фари, скажи, если впервые встречаются две ведьмы, одна слабая, а вторая очень сильная, как долго на первую будет действовать подавляющее влияние другой? – решилась я задать мучающий меня вопрос.
Рыжая ведьмочка посмотрела на меня с удивлением, но уточнять ничего не стала.
– Любая сильная ведьма умеет контролировать такое влияние, – ответила она. – Его можно как усилить, так и полностью заглушить.
Я озадачено хмыкнула.
– То есть, если одна ведьма утверждает, что никак не может справиться с влиянием на другую, она лжёт? – спросила я, чувствуя, как душу начинает колоть ледяными иглами.
– Да, – несколько раз покивала Фариса и, скрестив руки на груди, сказала: – То есть, некая ведьма шлёт тебе зачарованные письма, а при встрече влияет на тебя своей силой. Я правильно понимаю?
Вот тут я и осознала, что сболтнула лишнего, и это самое лишнее может вскоре покатиться по моей жизни снежным комом. Но что делать? Я слышала, что фамильяры ведьм умеют чувствовать ложь, а значит, придётся говорить правду, но так, чтобы не выдать главного.
– Это моя знакомая ещё со времён жизни в Вергнонии, – начала я. – Она сейчас проездом в Тироне. В прошлый раз, когда я пришла на встречу с ней, то чувствовала себя крайне паршиво, будто на меня постоянно давила чужая энергия. Вот не пойму, дело во мне, или она просто издевалась?
Взгляд Фарисы стал сочувственным.
– Скажи, можно ли как-то от него закрыться? – продолжила я. – Возможно, есть зелья? Или защитные артефакты?
– Есть, конечно, – покивала она. – Редкая вещь, но я знаю, где такой взять. Постараюсь вечером его тебе передать. А вообще, может, не стоит общаться с той, кто так просто использует на тебе свою силу? Это как минимум опасно.
– Ты права, но… – я опустила взгляд, пытаясь придумать подходящий ответ, и не находила.
Ведь Фариса сказала правильную вещь. Что если мама объявилась совсем не для того, чтобы помочь мне устроить личную жизнь и восстановить имя? Может ли она хотеть отомстить королю Вергонии через его сына? Вполне. Но тогда получается, что я для неё просто инструмент? Пешка, которой можно промыть мозги красивыми словами, основательно припудрив их колдовством. И ведь, возможно, никакая она мне не мать, а просто похожая на неё женщина?
– Хочешь, на следующую вашу встречу я схожу с тобой? – предложила Фари. – Если буду рядом, то смогу заглушить чужое влияние на тебя лучше любых артефактов.
– Не стоит. Но спасибо за предложение. Артефакта будет достаточно. Я перерисую схему и сделаю себе такой же. А видеться с той ведьмой мне больше не хочется.
Фари понимающе улыбнулась.
– Тогда до встречи, – сказала она.
Затем шагнула в коридор, пропустила вперёд кота и закрыла за ними дверь.
Оставшись одна, я села на свою кровать, которую так до сих пор и не заправила, а мой взгляд упёрся в конверт, так и лежащий на полу.
Что в нём? Вряд ли пожелания доброго здравия или слова материнской любви. А значит, меня снова будут звать на встречу, на которую мне точно не стоит идти, тем более, без артефакта. Теперь я даже трогать этот конверт побаивалась.
Немного подумав, взвесила разные варианты, а потом просто смела записку веником под шкаф. Пусть полежит там, пока не обзаведусь защитой. Или пока мама не придумает другой способ встретиться со мной.
И всё же несмотря на слова Фарисы, несмотря на мои выводы, в глубине души я надеялась, что ошибаюсь. Ведь поверила же, что меня нашла именно мама. Но если оставить сентиментальные чувства брошенной девочки в стороне, то ситуация выглядит более чем ясной.
Меня хотят использовать. Возможно, именно против Тейна. И если это так, то ещё обязательно попытаются обработать или даже заставить. Значит, к тому моменту я должна быть готова дать отпор.
Глава 12. Когда нужно было слушать интуицию
Весь день я старалась сосредоточиться на подготовке
