Воля владыки. В твоих руках - Рия Радовская
Теперь же она думала — о том, что течка, похоже, заканчивается, и непонятно, что будет дальше. О Хессе. Как она там? О посольстве, которое сейчас встречает владыка. О том, что посольства будут со всей Ишвасы, и семеро владык будут ставить печать, закрывая течь между мирами — и только бездна знает, насколько это сложно или опасно. А ведь Асир был ранен. А она за все время течки, столько раз видя, ощущая и даже целуя свежий, еще воспаленный шрам, даже не спросила, кто и почему это сделал.
Обед лишь немного утолил голод — хотелось больше. Лин знала, что наедаться во время течки нельзя, понимала почему, но сейчас тянуло чуть ли не со скандалом требовать добавки. Интересно, это тоже симптом окончания? И кофе. Как же она соскучилась по крепкому, ароматному кофе. Когда уже будет можно?
А еще вдруг вспомнились бальзамы и шампунь — их прислал, как и обещал перед праздником, мастер Эниар, но Лин, занятая страданиями, виной и перспективой течки без Асира, сунула в шкаф и забыла. А сейчас…
Владыка и вправду любил волосы. Любил перебирать пряди или сжимать их в кулаке, оттягивать голову и целовать беззащитную, открытую шею. Лин это возбуждало. Впрочем, ее возбуждало все, что делал Асир. Наверное, для течки это естественно. Но хотелось попробовать такое — и не в течку. Почему-то казалось, что длинные — как у Лалии — он наматывает на руку. Интересно, угадала она? И если да — как это ощущается?
Быстро волосы не отрастут, но почему бы не начать прямо сейчас хотя бы ухаживать за ними? Можно же попросить принести бальзамы сюда?
Клиба у дверей выслушал просьбу без удивления. Поклонился, сказал:
— Я пошлю за ними немедленно, госпожа.
Лин постояла немного у окна, наблюдая за пляской теней в саду, оценивая высоту солнца и прикидывая, когда может прийти Асир. Выходило, что еще нескоро. Он сказал — до вечера, но посольства вряд ли разбегутся спать, едва солнце склонится к горизонту. Может, владыке придется до самой ночи быть с гостями?
Вздохнула и пошла осматривать те самые соседние комнаты, где можно найти что-нибудь почитать.
Но книг здесь оказалось мало, всего три полки. Да еще и какие книги.
«Розы щек твоих и жасмин белоснежной кожи
Опыляет нежно мотылек моих поцелуев».
Лин передернулась, захлопнула раскрытый наугад фолиант с вытесненным золотом названием «Сад заветных желаний» — роскошный, на отличной бумаге, разрисованный цветной порнографией в любимом стиле Ладуша, с двустишиями вместо подписей к этому художеству. На мгновение кольнуло любопытство, но… нет, узнавать новое о сексе она предпочтет от Асира, а не из сомнительных книжек.
Быстро, пока любопытство не победило, задвинула «Сад желаний» обратно. Названия остальных книг тоже не внушали надежд. Наверняка сопливые романчики и такие же стихи. Но за этой комнатой была другая, а в ней виднелась дверь в третью — и Лин пошла осматриваться.
Она не знала, все ли анхи, которых берет владыка, проводят течку именно здесь, но комнаты выглядели нежилыми. В них почти не было мебели, а та, что была, казалась расставленной наспех, без желания создать хоть какой-то уют. Низкий столик с наваленными вокруг него подушками соседствовал с парой кресел и еще одни столом, высоким. Зеркальный трельяж, уместный для спальни или гардеробной, странно выглядел рядом с мольбертом, словно позабытым Сальмой или Тасфией.
Единственное, что Лин здесь нравилось, если не считать постели, пропахшей владыкой, так это множество окон — огромных, светлых, выходящих в сад.
И купальня, конечно — не такая большая, как в серале, зато предназначенная только для двоих. С ней было связано ничуть не меньше волнующих воспоминаний, чем с кроватью.
Снадобья мастера Эниара принесла пожилая клиба-служанка. Сказала, поклонившись:
— Я помогу вам, госпожа. Покажу, что и как, да и в купальне вам не стоит сейчас быть одной.
— Думаете, я утону? — изумилась Лин. — Или что я никогда в жизни голову не мыла?
— Ну что вы, — клиба всплеснула руками. — Но господин Ладуш сказал, что вы очень слабы. Сказал, тяжелая течка.
— Я нормально себя чувствую. Сейчас уже нормально.
— А волосы и правда надо промыть, вон какие спутанные. Что ж вы раньше не спохватились… Хотя в течку не то что о волосах, и о себе-то позабудешь. — Клиба, казалось, ее даже не слушала. — Ничего, госпожа, сейчас все сделаем. Будете краше прежнего.
— Как к вам обращаться? — спросила Лин. Захотелось поговорить, может быть, даже расспросить. Новый человек. Наверное, на самом деле — не такой уж новый, если эта служанка помогает анхам в наведении красоты, то в серале бывает часто. Просто Лин с ней не пересекалась. Из всех клиб она лучше всего знала тех, кто подавал завтрак.
Собственное незнание показалось странным и, пожалуй, стыдным. Нельзя обращать так мало внимания на окружающих. Чем она вообще думала все время до течки? Внезапно появившимися гормонами?
— Фариза, госпожа, и я тут с вами одна, какое «вас»? — служанка взглянула лукаво и сразу показалась лет на десять моложе. — Пойдемте-ка потихоньку, плавно, не торопясь.
Торопиться в любом случае было некуда, так что спорить Лин не стала. Добрела до купальни — Фариза поддерживала под руку и, может, это даже было к лучшему, потому что при ней меньше лезли в голову картинки всего того, чем они занимались здесь с Асиром. Хотя сердце все равно колотилось ненормально быстро, а внизу живота словно вспух горячий шар. Лин задышала чаще, и тут же почувствовала пристальный, очень понимающий взгляд. Даже смутилась. Но Фариза и это заметила, сказала, мягко усмехнувшись:
— Старая Фариза видела многих анх, госпожа. Многим помогала. Не надо смущаться. Такова ваша природа, а уж в течку особенно. Да и наш владыка хорошо знает, как
