Аптекарский огород попаданки - Ри Даль
Я могла лишь улыбаться на это и искренне радоваться за подругу. Ну, для какой девушки такое событие пройдёт незамеченным? Всё-таки первое в жизни свидание! И не с кем-нибудь, а с мужчиной дворянского рода.
Правда, опустим, что Вениамин Степанович Булыгин менее всего походил как раз на дворянина. Но оттого его интерес к Груне казался даже более естественным. Вроде того, что противоположности притягиваются. И, пожалуй, Булыгина-младшего я могла бы скорее представить в паре с простой девушкой. Уж не знаю, могли ли зайти такие отношения дальше прогулок по бульвару, но всем сердцем желала, чтобы порывы Вениамина Степановича оказались не только искренними, но и последовательными.
Груня заслуживала большого личного счастья. И я точно знала, что отнюдь не состояние Булыгиных манит её. С первого же дня Вениамин поселился в её сердечке. А теперь уже стало понятно, что чувства эти полностью взаимны. Но решиться ли Вениамин пойти против общества и быть рядом с той, к кому тяготеет душа?.. На одно предложение о прогулке он решался целый месяц. И всё же решился. Полагаю, это многое говорило о его нравственности.
На следующий день Грунина эйфория сменилась беспокойством: теперь она уже не находила себе места, у неё всё валилось из рук, а про то, чтобы нормально работать и речи идти не могло. Я и рада была бы её успокоить, но едва ли мои увещевания чем-то помогали. А уж когда в оранжерее появился предмет её аритмии, удивительно, что Груня вообще не лишилась чувств.
Честно признаюсь, я выдохнула с облегчением, когда эти двое ушли. Мысленно пожелала им удачи и пошла дальше присматривать за растениями. В теплице уже назрела первая молодая поросль, которая требовала особо внимания перед высадкой в грунт. Были среди них и саженцы, которые Василий доставил из Петербурга.
Ими я и занималась в тот момент, когда в одной из арок неожиданно вырос знакомый громоздкий силуэт.
— Где Вениамин? — без приветствий начал Булыгин-старший в таком тоне, будто я съела его брата.
Обижаться на подобное поведение я давно перестала. И даже спорить не думала. Оторвалась на секунду от куста, который обрабатывала секатором и повернулась к грубияну.
— Он ушёл.
— Ушёл? — переспросил Василий Степанович, словно я сказала нечто несусветное.
— Ушёл, — повторила спокойно, а затем продолжила щёлкать секатором.
Булыгин на этом, к сожалению, не успокоился. Подошёл ко мне сзади, заглянул через плечо. Я сделала вид, что не заметила.
— Куда же он ушёл, сударыня? — в голосе Василия чувствовалось напряжение.
Я сделала глубокий вдох, чтобы не нагрубить ему в ответ.
— Решил пройтись. Погода нынче хорошая.
Василий Степанович помолчал, возможно, ожидая, что я дам какие-то объяснения. А когда их не последовало, проговорил ещё более напряжённым тоном:
— Вениамин пошёл на прогулку? Как-то не похоже на него, Александра Ивановна.
Я оглянулась через плечо и посмотрела ему в глаза. Булыгин щурился, разглядывая меня с высоты своего титанического роста.
— Отчего же, Василий Степанович? Прогулки на свежем воздухе благоприятно сказываются на самочувствии. Не торчать же вашему брату в своей лаборатории безвылазно.
— В том-то и дело, Александра Ивановна, что я своего брата знаю. И привычки его мне известны. Любому бесцельному занятию он предпочтёт работу.
— А вот сегодня, представьте себе, предпочёл обратное.
Булыгин приподнял одну бровь, ту, что без шрама. Противоположная часть его лица двигалась заметно реже.
— Вам известно нечто такое, о чём я не знаю?
— Опять вы пытаетесь уличить меня во лжи? — ответила в унисон его тону.
Василий слегка переменился в лице. Уж знаю — от удивления или от презрения.
— Мне лишь хотелось бы знать, — уже чуть мягче произнёс он, — что за перемены произошли с моим братом. Только и всего.
— Добрые перемены, — я отвернулась и направила своё внимание вновь на работу.
Булыгин медленно обошёл меня сзади, встал отныне с другого боку.
— Не желаете ли поделиться, Александра Ивановна.
Нехотя пришлось возвратить к нему взор:
— Что вы хотите знать, Василий Степанович?
— Куда и зачем отправился Вениамин.
Я вздохнула:
— Он пошёл на прогулку с Груней.
— С Груней?.. — кажется, глаза у Булыгина расширились раза в полтора.
— С Агриппиной Никифоровной, — уточнила я. — С моей сестрой. Названной сестрой.
Не имела никакого понятия, как данная новость подействует на Василия. Он взбесится? Расстроится? Учинит скандал и дальнейшую выволочку своему младшему брату?
Возможно, я вообще не имела права сообщать об этом. Но и секретности особой в том не узрела. Всё-таки ничего постыдного или предосудительного Вениамин Степанович не совершил.
— Значит, с Груней… — процедил Василий.
Снова переместился мне за спину, приблизился с противоположного бока.
Я ощущала себя точно, как на допросе. Даже хуже того. Но намеренно не показывала, что присутствие Булыгина меня тяготит. Не дождётся.
— А Вениамин случайно не сообщил, когда намерен вернуться? — после продолжительного молчания заговорил Василий Степанович.
— Не сообщил.
— И вам ничего неизвестно о том, сколько времени продлится прогулка?
— Ничего.
— И не знаете, куда именно он направился?
— Послушайте, — я не выдержала и перестала скрывать раздражение, — ваш брат — взрослый мужчина. Он не обязан докладываться никому — ни мне, ни вам — о своих планах и намерениях.
Тут уж, конечно, я навлекла на себя гнев Булыгина-старшего, вне всяких сомнений. Но терпеть его допытывания стало уже просто невмоготу.
— Никто с этим не спорит, Александра Ивановна, — на удивление спокойно отозвался он. — Я лишь хочу понять, вернётся ли Вениамин к вечеру. У нас была с ним договорённость.
— Об этом мне также ничего неизвестно.
— Понимаю, — коротко ответил Василий, ещё более сдержанно. — Что ж… Не буду вас больше отвлекать, — произнёс он, но даже с места не сдвинулся, продолжив наблюдать за моей работой. Несколько бесконечным минут спустя вдруг спросил: — Как поживают примулы?
Я обернулась к нему в недоумении:
— Хорошо поживают, Василий Степанович, — и снова отвернулась.
— И гиацинты, надо полагать, тоже?
— Тоже, Василий Степанович.
— Замечательно, — заключил Булыгин, однако и в этот раз не шелохнулся. — К будущей неделе поступят голландские образцы.
— Очень хорошо, — ответила
