Гарем для сестры султана - Людмила Вовченко
Но фигура исчезла в дымке.
Растворилась.
И только на стене остался знак:
двуглавый скорпион — герб семьи бывшего Советника.
* * *
— Он среди нас, — сказала она на совете.
— Он не колет клинком. Он лезет в сердце. Он может быть любой: служанкой. Учеником. Возлюбленным.
— Что делать?
— Ждать? Нет.
Мы не будем ждать.
Мы найдём его сами.
Потому что в моей Академии обучают не только науке…
Но и охоте.
* * *
На следующее утро она ввела новый закон:
Любая из учениц имеет право на личное расследование, на проверку лиц, на запрос охраны.
И в академии появилась новая группа:
Кружок теней.
Во главе — Сара, цыганка.
Они были вуалью и клинком, подслушкой и пером.
Они знали всех. Искали всех. Наблюдали всех.
* * *
Но однажды они принесли известие:
— Мы нашли его. Но он уже у девочек.
И тогда Джасултан вытащила меч, который не держала годами.
— Значит… я иду в бой.
Но не за трон. Не за власть.
А за тех, кто должен жить свободно.
* * *
Она вошла в аудиторию, где, как сказали, он прятался.
Там — играли в кости. Девочки смеялись.
И… одна из них была не девочка.
Она посмотрела ей в глаза — и узнала.
Там не было страха. Только пустота.
— Ты пришёл за мной?
— Я пришёл… через них.
Чтобы ты смотрела, как всё, что ты построила, рушится — их руками.
Он встал. Кожа потемнела. Лицо стало иным — слишком гладким, слишком нереальным.
— Тебе не победить, Джасултан. Ты женщина среди зверей. Одна.
— Одна? — она усмехнулась.
Позади — открылась дверь.
И вошли девушки. Все. С оружием.
Кто-то с книгой, кто-то с луком, кто-то с отравленной заколкой.
— Мы не одна, — сказала Джасултан. — Мы народ.
И они пошли на него.
Молча. Без страха. С верой.
* * *
Когда бой закончился, тело мага исчезло.
Растворилось.
Но на стене осталась трещина.
Словно мир понял: женщина может быть ядром империи.
* * *
Позже, когда всё стихло, Джасултан стояла на балконе.
Фархад подошёл.
— Он был силён.
— Но не сильнее нас.
Он взял её за руку.
— Что дальше?
Она посмотрела на свет над Босфором.
— Дальше… новая глава.
В которой женщины — не второстепенные.
Они — авторы.
Глава 37
Глава 37
Осень принесла с собой не только аромат корицы и граната,
но и гостью, чьё имя не значилось в списках.
* * *
Она прибыла ночью.
Одна.
В плаще из грубой ткани.
С лицом, прикрытым вуалью.
С глазами — как у хищника, приученного скрываться.
— Кто ты? — спросила Лейла, держа руку на кинжале.
— Я из северных степей. Имя моё — Мирай.
Я прошу приюта.
Я… хочу учиться у султанши.
— И что ты умеешь?
— Молчать, слушать и ждать.
— Хорошо, — сказала Джасултан, выйдя из тени. — Посмотрим, чему ты научишь нас.
* * *
Мирай заселилась в самую верхнюю башню.
Училась молча.
Метала ножи — точно.
Читала трактаты — быстро.
Не дружила. Но и не конфликтовала.
И в её глазах было… что-то знакомое.
Будто пламя, прикрытое крышкой.
* * *
Спустя неделю пришло известие.
— В северной державе смуты.
Король тяжело болен.
И ходят слухи: его дочь пропала.
— Дочь? — Джасултан подняла бровь.
— Наследница. Единственная.
Говорят, она умна, но упряма.
Некоторые считают, что она уехала… искать союз, чтобы потом вернуться с армией.
* * *
И в ту же ночь Джасултан сама поднялась в башню.
Мирай сидела у окна.
Плела узор на ткани.
Но рука дрогнула, когда вошла султанша.
— Знаешь, — тихо сказала Джасултан, — в твоём народе есть обычай: если женщина прячет лицо — это не от стыда, а от желания наблюдать, не будучи замеченной.
Молчание.
— Если ты — не та, за кого себя выдаёшь…
Скажи сейчас.
Потому что завтра я устрою совет.
И если выяснится, что ты — принцесса,
но соврала…
Я буду защищать свою Академию. Даже от тебя.
Мирай подняла голову.
И сняла вуаль.
Лицо — из мрамора.
Глаза — как буря над лесом.
И голос — твёрдый.
— Я — Найра Аргун, дочь северного трона.
Мой отец умер.
Мои дяди делят власть.
Я убежала не за армией…
А за шансом научиться быть правительницей, а не куклой.
— Почему именно ко мне?
— Потому что ты выжила в гареме, войне, дворце и среди зависти.
Ты… осталась собой.
* * *
Джасултан молчала.
А потом сказала:
— Завтра ты выступишь перед всеми.
И скажешь правду.
И если они примут тебя — ты останешься.
Если нет… я сама провожу тебя к границе.
* * *
Наутро, в зале Академии, где стены были украшены именами первых учениц,
Найра вышла вперёд.
Сняла покрывало.
И сказала:
— Я пришла не за короной.
Я пришла за знанием.
Я — дочь трона.
Но хочу стать его достойной.
Если вы не примете меня — я пойму.
Но если примете… я обещаю: я стану вашей сестрой. Не гостьей. Воином рядом.
* * *
Было молчание.
И первая встала — Сара, цыганка.
— У нас у всех прошлое.
Ты хочешь — будь с нами.
Только не лги больше.
Вторая — девочка из южных племён.
— Ты говоришь, как одна из нас.
Так докажи. В деле.
Они подошли. Встали рядом.
И Мирай — теперь снова Найра — впервые улыбнулась.
* * *
Позже, вечером, Фархад спросил Джасултан:
— Ты не боишься, что она предаст?
— Я боюсь только тех, кто боится женщин.
Он рассмеялся.
— Тогда тебе бояться нечего.
Тебя боится полмира.
— А значит, всё идёт правильно, — сказала она.
Глава 38
Глава 38
Запах кофе на рассвете — как удар колокола перед боем.
* * *
В Академию прибыло посольство.
Трое мужчин — дяди Найры, каждый с армией за плечами и взглядом, как клинок под шёлком.
Прибыли с миссией: забрать беглянку, восстановить честь семьи и сохранить наследие трона.
Но перед ними вышли не испуганные девочки.
А Совет Равных.
— Мы здесь не дети, — сказала Сара, — и не наложницы. Мы — женщины, которые учатся
