Бриллиантовый холостяк. Книга 2 - Анна Сергеевна Гаврилова

Хорошо, что я и сама всё это о себе знала.

Но куда деваться? Сложные времена требуют рисковых решений. Мои ресурсы ограничены, связей нет, приходится изгаляться.

— Эпикур с удовольствием сделает гадость Бертрану. — В тираде лорда прозвучало хоть что-то хорошее. — Но ограбление… Алексия, это слишком. Гавальдо на такое не пойдёт.

В общем и целом, я тоже так думала. Но прощупать почву всё равно надо.

— Переговоры никого ни к чему не обязывают, — напомнила осторожно. — На данном этапе мы просто выпьем кофе.

— Да ты сумасшедшая! — искренне воскликнул Эрон.

Арти тоже что-то сказал. Но здравого смысла во мне не прибавилось.

Как итог — я просто стояла, игнорировала ментальный монолог Арти и смотрела на призрака.

Когда надоело, махнула рукой и принялась разбирать сложенные на кровати вещи. Те самые, которыми была завалена моя прошлая комната, расположенная на втором этаже.

Вся одежда была неприятной, несвежей и совершенно негодной.

Постельное бельё, которым застелили кровать, моим требованиям гигиены тоже не удовлетворяло. Интересно, тут есть прачечные? Или уговорить Эрона снова погонять слуг?

Я принялась размышлять об обустройстве быта и прочих не менее важных вещах. Призрак, видя всё это, наконец сообразил:

— Не отступишь?

Не оборачиваясь, я отрицательно качнула головой.

После новой долгой паузы прозвучало резкое:

— Хорошо, девочка. Будь по-твоему. Но с условием — я иду с тобой.

Вот теперь я отвлеклась, скептично посмотрела на дедушку. Вообразила, как вхожу в кафе под ручку с призраком, который, кроме прочего, является представителем правящего рода. Вот народ обрадуется. А как обдуется Эпикур!

— Вы…

И тут я догадалась:

— Вы пойдёте в виде кинжала?

— А как ещё? — возмутился призрак. — Мне, в отличие от тебя, сплетни, не нужны! К повышенному вниманию тоже не стремлюсь!

Я выдохнула и, раз уж вспомнила правящий род, вспомнила и Дрэйка.

— А студенты пурпурного факультета несут какую-то дополнительную ответственность? — спросила я. — Помимо гражданской? Например, если студент совершит какое-то правонарушение, то… его за такое, случайно, не исключат?

Мысль о дополнительных рисках пришла внезапно и немного мою решимость пошатнула.

— Случайно — нет, — отозвался Эрон. — Намеренно — да.

И уже без шуток:

— Наказывают в зависимости от преступления. Если это что-то не очень значительное, не причиняющее вред здоровью других людей, не опасное для государства и общества, то в целом можно обойтись дисциплинарным взысканием. Если же в ходе преступления применялась магия и навыки, полученные на факультете, наказание может быть очень суровым.

Я подумала и уточнила:

— А если студент использовал магию, но при этом ещё не успел поучиться на факультете?

Эрон устало прикрыл глаза.

Он признал меня невыносимой, о чём и сказал. А я поняла важное — моё преступление должно быть как бы незначительным. В этом случае риска вылететь из академии нет.

* * *

За всеми заботами я едва не пропустила возвращение мадам Офелии. Об опекунше напомнил призрак, который, желая справиться с нервами, полетел инспектировать дом.

Он-то меня и позвал.

Я спустилась в холл, чтобы застать картину даже не вхождения, а вползания. Офелия выглядела ну очень уставшей. При этом вернулась мадам без специалистов — её сопровождала лишь служанка, с которой опекунша покидала дом.

Обещанной кусачей кысы во мне не нашлось. Женщины были слишком утомлены, чтобы на них бросаться.

Это милосердие было вознаграждено новостями:

— Они придут утром, в девять, — простонала Офелия, оглядываясь в поисках стула. Последнего в холле, разумеется, не было. Тут в принципе царила пустота.

— Но эти бумаги… Эти муниципальные службы… Ох…

Офелия перешла к стонам, а я отметила, что количество стонущих стало каким-то чрезмерным. То лорд Эрон, то Арти, теперь ещё Офелия.

«Я причитал по делу, — возмутился артефакт. — Ты собралась совершить феерическую глупость».

«Ну чего сразу „феерическую“? Или в твоей ноосфере есть информация, что доверять Гавальдо однозначно нельзя?»

Нет. В «ноосфере» подобного не нашлось. Арти по этому поводу засопел, а я громко поблагодарила мадам и слиняла к себе, чтобы не выслушивать подробности бюрократической процедуры.

Уже там, наверху, обнаружила, что за окном темнеет, и вспомнила, что ничего сегодня не ела. От мыслей неприятно скрутило живот.

Я собралась отправиться вниз, во владения Зиры, но кухарка явилась сама. Худосочная старушка тащила поднос, содержимое которого было, конечно, далеко от содержимого лотков, которые присылали из ресторана.

Но всё равно прилично! Особенно для нищих. Какой-то супчик, овощное рагу, хлеб и компот.

— Спасибо. — Я приветливо улыбнулась.

— Ох, леди Алексия… Как же приятно видеть вас такой бодрой. А то ж сколько времени ходили тенью. И Офелька за вами, как надзиратель. Офелька-то у нас хорошая, но такая ж дура… — И Зира завела уже знакомую песню о том, как именно мы потеряли всё.

Про непонятные взятки должностным лицам, которые опекунша раздавала направо и налево, неадекватные сделки с имуществом, про всевозможных «благожелателей» и прочее.

Говорила, пока выставляла тарелки на видавший виды письменный стол.

Кстати о покоях. Площадь моего обитания расширилась. Раньше была только спальня, а теперь сразу три комнаты — небольшая гостиная, просторная спальня и вполне себе вменяемый кабинет.

Ванная тоже была, но её, как и гардеробную, я не считала. И слегка грустила от того, что гостиная с кабинетом сейчас оставались пустыми — мебели не хватило. Письменный стол могли разместить в кабинете, но почему-то оставили в спальне, возле окна.

Я дождалась пока Зира разберётся с тарелками и аккуратно сердобольную старушку выпроводила.

Эрон следил за нами из призрачного кресла, которое установил у небольшого камина, возле дальней стены.

А когда села есть, призрак задремал. Как-то сами собой появились пуф, столик со склянками, какой-то призрачный светильник… Но дедушка отрубился. Я вспомнила, сколько всего он за сегодня сделал, и улыбнулась. Потом вспомнила сколько сделала я, и поняла, что тоже так хочу.

Но не прямо сейчас.

Закончив с ужином, я собрала тарелки на оставленный Зирой поднос и отправилась вниз. Посуду относила заодно, постольку-поскольку.

Мой путь лежал к подвальной двери, хотелось убедиться, что кысы её не прогрызли. К счастью, возле двери всё было тихо, её перестали атаковать. Комод, которым эту самую дверь подпёрли, стоял как скала.

«Не трусь, — сказал Арти. — Не вырвутся. Завтра придут спецы и всё решат».

Я подумала, и действительно успокоилась. Сказывалась усталость.

Пользуясь тем, что в доме тишина, что про