Как приручить боевого мага? - Анастасия Юрьевна Королева
Изолятор я, на всякий случай, решила закрыть на ключ. Почему-то не хотелось, чтобы кто-то ещё увидел Илиаса в таком состоянии, да и как я смогу объяснить той же Лорен, почему новый директор спит в палате, предназначенной для больных детей? Никак! Поэтому лучше подстраховаться.
Обход занял чуть больше получаса, Лорен я, что удивительно, не встретила. А когда я возвращалась к изолятору, то увидела, что под его дверью мнётся девочка из средней группы. Прим была очень своеобразной – довольной прямолинейной для своего возраста, и совершенно не похожей на своих сверстниц. Её совсем не интересовали красивые платьица, которые привозили в приют по милости меценатов, и она почти не принимала участия в детских играх. Она всегда держалась сама по себе, отталкивая всех, кто пытался с ней подружиться. Даже я за всё время работы так и не смогла найти к ней подход. Она была чем-то похожа на близнецов, или скорее на Риана. Но и с ними она не сдружилась.
Прим одевалась исключительно в мальчишескую одежду – брючки и рубашки. Волосы заплетала в тугую косу и старательно прятала их под кепку, с которой не расставалась даже после отбоя.
Леди Гретхэм как-то сказала мне, что она росла на улице почти с самого рождения, где ей приходилось буквально выживать. Этим и обусловлен её характер.
За два месяца она ни разу не приходила ко мне сама. Только однажды я буквально силой привела её в кабинет, чтобы залечить ободранную ладонь. Девочке было больно, я видела это по скривившимся губам, но она не проронила ни звука. После лечения тихо поблагодарила и сбежала, только пятки сверкали. Поэтому увидев её, я сразу же подумала о самом худшем:
– Что-то случилось? Что-то болит? – протянула руку, чтобы коснуться её, но девочка отклонилась чуть в сторону и качнула головой.
– Нет, – буркнула тихо. Опустила глаза, а руки спрятала за спину. Помолчали, я всё ждала, что она сама скажет мне, зачем же пришла. Так и случилось: – Там… Очередь пришла. А они сказали, что у нас всё по чесноку, всем надо ходить…
Пояснение было настолько путаным, что я не сразу поняла, что именно она хотела этим сказать. После же вспомнила, как ко мне приходили из младшей группы, и с удивлением уточнила, правда шёпотом:
– Хочешь остаться на ночь в палате?
Девочка подсмотрела на меня исподлобья, сжав при этом губы так, что они побелели, и кивнула. Не знаю, чего ждала Прим, но я улыбнулась и аккуратно обняла её за плечи:
– Хорошо, проходи, – открыла дверь ключом и подтолкнула девочку вперёд, – только у нас тут уже есть гость, ты не против?
Малышка вскинула брови, заметив стоящие в соседней комнате с приёмной у кровати мужские сапоги, которые я стянула с Илиаса, да и самого директора, и прошептала:
– Ему тоже нужны конфеты и сказки?
Я не рассмеялась лишь чудом. С трудом удержала серьёзное выражение лица, после же мне вовсе стало не до смеха, потому что… А ведь она права. Каждому, даже самому взрослому и серьёзному человеку, иногда рядом нужен тот, кто принесёт конфет и почитает на ночь сказку…
– Почти, – погладила девочку по щеке и отвернулась, чтобы она не заметила боль, что промелькнула во взгляде.
Её бесхитростные рассуждения что-то задели во мне. Что-то, что я считала уже давно умершим. И эти ощущения мне совсем не понравились. Проще жить без надежды на личное счастье. Тем более у меня есть целый приют детей, которым требуется моё внимание.
– Держи, – протянула ей пижаму, что была подготовлена специально для тех детей, которые попадали в изолятор. Нет, для девочек были красивые сорочки с кружевными воротничками, но Прим я не стала их предлагать, за что малышка посмотрела на меня, а после улыбнулась.
Я впервые увидела её улыбку… и от этого все тревоги отошли на второй план.
Пока Прим переодевалась, я приготовила для неё кушетку. Застелила постель, хорошенько взбила подушку и, самое главное, положила на тумбочку небольшую плитку шоколада и стопку книг. Пусть выберет сама ту сказку, которая ей понравится.
Вернувшись, девочка замерла посреди палаты, глядя на мирно спящего директора, после же подошла к кушетке и спешно забралась под одеяло. Она жадно посматривала в сторону шоколада, но брать не решалась.
– Это тебе, – подтолкнула к ней обёртку, а когда она так и не протянула руку, то я добавила: – Она очень вкусная, попробуй.
Искушение было слишком велико, чтобы малышка справилась с ним. Прим взяла шоколадку и вдохнула аромат. После же прикрыла глаза, наслаждаясь мгновением.
Она была… красива. Густые тёмные волосы, которые она распустила, струились по плечам, почти в цвет волосам тёмные выразительные глаза. Чуть вздёрнутый кверху нос и длинные ресницы. Ростом она была почти с меня, тринадцать лет как-никак, но… Прим была всё ещё ребёнком. Пусть выросшим внешне, внутри же оставшимся таким же ранимым и ласковым. Она пыталась всеми силами скрыть эти свои качества под мнимым равнодушием, только сейчас я видела её настоящую.
– Хочешь, – осторожно спросила её, когда она откусила первый кусочек, – я почитаю тебе?
Девочка посмотрела на меня так, будто готовилась отказаться, но вместо этого едва заметно кивнула.
Что же, это тоже хороший знак.
– Сама выберешь или выбрать мне? – вот тут Прим активно покачала головой, и я выбор сказки взяла на себя.
В каждой из этих книг рассказывалось о детях, которые смогли преодолеть все трудности и найти своё счастье в этом огромном мире. Или не в этом, а в вымышленном, не важно. Главное, что каждому из приюта такие сказки дарили надежду, что и в их жизни наступит то время, когда им не придётся ежедневно бороться. Когда они будут счастливы и любимы.
Я начала читать тихо, поглядывая на то, как Прим уминала шоколад. После она попила воды и села, обняв ноги руками. Голову девочка устроила на коленях и смотрела на меня глазами, полными мечтательных надежд…
Боги… Единственное, чего я не могла понять и принять, так это страдания детей. Тех, кто даже не мог постоять за себя. Не то, чтобы я оправдывала и принимала страдания, которые выпали на долю взрослых людей, просто дети были для меня особенной
